Лучшие притчи. Большая книга. Все страны и эпохи
Шрифт:
Случилось так: один из друзей Муллы Насреддина, Абдулла, отправился в хадж, паломничество в Мекку. Он был старым человеком и женился недавно на молоденькой девушке. Она была очень красива. Уезжая, он очень тревожился. Было весьма вероятно, что она не будет хранить ему верность. Что делать? Он заказал пояс верности и надел его на жену. Но куда девать ключ? Брать его с собой в хадж было бы не очень хорошо. Это отягощало бы его сознание – будто он не верит своей жене. И ключ постоянно напоминал бы ему о жене и о возможной ее неверности. Он пошел к Насреддину, своему другу.
Насреддин был уже стариком. Ему было девяносто девять лет, и все знали, что он
Его друг Абдулла пришел к нему и сказал: «Насреддин, я в беде. Моя жена молода, и ей трудно доверять. Так что я надел на нее пояс верности – запер в него свою жену. Куда теперь девать ключ? Ты всегда чтил воздержанность. Ты мой самый верный друг, так что храни ключ. Через три месяца я вернусь».
Насреддин сказал:
– Я благодарен тебе за то, что ты вспомнил обо мне в эту трудную минуту. Я уверяю тебя, что ключ не мог попасть в лучшие руки. Твоя жена будет в безопасности.
Абдулла уехал, сбросив тяжесть с сердца. Опасности больше не было: Насреддину девяносто девять лет. Он чтил воздержанность и двадцать лет проповедовал безбрачие. Счастливый, что все сложилось так удачно, Абдулла продолжал свой путь. Но через час он услышал за собой приближающийся топот копыт. Он обернулся и увидел на осле Насреддина, всклокоченного и запыхавшегося от погони. Насреддин закричал:
– Абдулла, Абдулла, ты дал мне не тот ключ!
Однажды Тимур собрался на кого-то напасть. В тот день, когда войска должны были выступить в поход, он сказал Молле:
– Ты тоже приготовься! Хватит тебе есть и спать. Этот век – век меча, а не языка. Ты будешь вместе со мной в походе.
Сколько Молла ни старался, но увильнуть от похода не смог. Наконец, он нашел где-то лук, сел на осла и приехал к Тимуру. Тимур вдоволь нахохотался, а потом спросил:
– Что же это, Молла? Разве ты не мог найти лошадь, что сел на осла?
– Это, государь, сделать не удалось: осел мне не позволил. Он сказал: «Если повелитель не может разлучиться с тобой, то я с тобой – тем более! Куда бы ты ни шел, я должен быть вместе с тобой».
Тимур понял, что Молла его опять провел, но, не желая, чтобы окружающие поняли это, сказал:
– Ну, хорошо, у тебя есть лук, но я не вижу стрел.
– Да, стрел у меня нет, – ответил Молла.
– Чем же ты будешь стрелять во врагов?
– Теми стрелами, которые они пошлют в нас.
– Ты глуп просто на удивленье! А если враги не будут стрелять в нас?
– Если враги не будут стрелять в нас, то и война не начнется. Зачем же мне тогда стрелы?
Однажды в город приехал известный философ, любитель поспорить.
– Кто у вас самый образованный человек? – обратился он к местным жителям. Ему указали на Насреддина. Философ заявил:
– У меня есть сорок вопросов к тебе, но ты должен дать на них один ответ, разъяснив все, что мне непонятно.
– Ну что ж, говори, – спокойно сказал Насреддин. Внимательно выслушав все вопросы, он ответил:
– Не знаю.
Так он победил своего соперника одним ответом.
Иудейские притчи
Однажды стояли
Один глухой от рождения смотрел на все это зрелище и дивился. Он спрашивал себя: «Что это значит? Неужели потому только, что те люди проделывают со своими инструментами разные штуки, наклоняют их то туда, то сюда, поднимают, опускают и тому подобное, вся эта толпа людей дурачится, прыгает, производит разные странные телодвижения и вообще приходит в такой азарт?» Для глухого человека все это зрелище было неразрешимым вопросом, потому что ему недоставало слуха, и вследствие этого ему было непостижимо то восторженное, двигающее чувство, которое возбуждается в нормальном человеке звуками музыки.
Однажды царь сообщил придворным о предстоящем у него обеде, на который их и пригласил. При этом, однако, царь не объявил, когда именно этот обед состоится, а просил их быть наготове по первому зову. Одни из придворных, более умные, подумали, что у царя недостатка на приготовления к обеду не бывает, а потому могут быть позваны ежечасно. На этом основании они, не откладывая ни минуты, позаботились о том, чтобы предстать к царскому обеду в приличном виде. Другие же, менее умные, рассудили, что никогда обеда без особых приготовлений не бывает, а потому они еще успеют позаботиться о своем костюме. Между тем приглашение последовало совершенно неожиданно.
Первые обрадовались своей предусмотрительности и явились к царю в подобающем виде, за что были допущены к обеду. Вторые же были вынуждены явиться в неприличном виде, и в наказание за это им оставалось только глядеть на то, как другие обедают.
Некий могущественный царь построил громаднейший дворец с бесчисленным множеством комнат, расположенных так, что одна находилась внутри другой по форме концентрических квадратов.
Сообщались между собой комнаты дверьми, которые находились в одном продольном направлении и приходились одна против другой так, что через них, когда они были открыты, можно было видеть все убранство комнат внутри. Царь обыкновенно сидел в самом отдаленном внутреннем покое, далеко от зрителей.
Когда постройка этого волшебного дворца была закончена, царь созвал своих вельмож и приближенных для осмотра чудного здания. Но как только они собрались и остановились в первых наружных дверях, закрылись все двери, все ходы и выходы дворца – и гости увидели перед собой лишь ряд стен, за которыми ничего не было видно. И стояли они долго, дивясь сему странному зрелищу. Тогда вышел к ним сын царский и сказал: «Разве вы не знаете, что мой отец – величайший из мудрецов и обладает всевозможными искусствами волшебства? Так знайте же, что никакого дворца тут нет, а все это – лишь обман зрения, мираж. Перед вами – открытое со всех сторон место, незастроенное и незагороженное; перед вами же и отец мой, великий царь, которого вы не видите только потому, что вы очарованы его волшебством и ваши глаза покрыты как бы пеленой. И такова уж ваша доля – видеть разные дворцы, стены, картины, вещи там, где нет никого и ничего, кроме самого царя. Таков и видимый мир. Все, что мы видим, есть сплошной мираж, один только оптический обман. Вне и кроме Бога нет ничего; вся видимая материя – только одна из Его проявлений, это волшебная одежда, через которую мы Его постигаем, но которая на самом деле не существует».