Лучшие в мире ученики, или как научить детей учиться

Рипли Аманда

Математика давалась американским подросткам хуже всего. По чтению они получили 12 за тест PISA, это выше среднего для развитого мира. Разрыв между привилегированными и бедными детьми был слишком велик, но общий средний уровень оставался неплохим, а вот средняя оценка по математике ставила США на 26-е место в мире – ниже Финляндии (3-е), Кореи (2-я) и Польши (19-е). Американские подростки слабо успевали и в естествознании, но их результаты по математике были, говоря языком статистики, наиболее угрожающими.

По успехам в математике можно было судить о будущей жизни детей. Подростки, овладевшие математикой на более высоком уровне, гораздо вероятнее окончат колледж,

даже если отбросить другие факторы, такие как раса и доход. И будут больше зарабатывать по окончании колледжа.

Почему математика так много значит? Во-первых, все больше профессий требуют знания вероятности, статистики и геометрии. Во-вторых, математика – это не только математика. Математика – это язык логики. Это дисциплинированное, организованное мышление. Есть правильный ответ, есть законы, которым нужно следовать. Математика поддается более точному объяснению, чем другие предметы. Овладение языком логики помогает привить детям знания более высокого порядка: например, способность аргументировать, распознавать модели и делать квалифицированные предположения. Такие знания все выше ценятся в мире, где информация дешева и неупорядоченна.

Трудности с математикой в Америке влияли даже на детей самых состоятельных родителей. Однако эти дети, включая тех, кто посещал частные школы, все-таки заняли 18-е место по математике в сравнении с самыми богатыми детьми других стран. Они получили меньше баллов, чем богатые дети Словении и Венгрии, и сравнялись с самыми привилегированными детьми Португалии.

Самые бедные наши дети вообще-то сдали тест даже хуже, придя 27-ми, в сравнении в беднейшими детьми других развитых стран – гораздо хуже самых малоимущих детей из Эстонии, Финляндии, Кореи, Канады и Польши, а также многих других государств.

Почему наши не освоили универсального языка логики?

Исследования показали, что американским третьеклассникам задавали более легкие математические задачи, требовавшие более простых ответов, чем детям того же возраста в таких странах, как Гонконг. К моменту окончания средней школы менее половины наших детей были готовы к занятиям математикой в колледже. Если наша успеваемость была загадкой, то математика давала самые важные ключи к ее разгадке.

Тем утром во Вроцлаве Том взял в руку мел и снова ощутил себя невеждой. Он начал писать. Том знал, что может это сделать, задача была не столь уж трудной, к тому же он был старше большинства детей в классе.

Мел разломился надвое. Половинка упала на пол, а он продолжал писать. Но что-то было не так, он, наверное, пропустил одно действие. Что бы он ни делал, ничего не получалось, но он продолжал писать. За спиной кто-то захихикал. Руки стали влажными от пота. Наконец учительница сказала:

– Кто еще хочет попробовать?

Том потащился обратно к своему месту. Она его больше не вызывала.

Когда семестр закончился, Том заметил разницу между уроками математики в Польше и в Пенсильвании. В Америке Том и все его одноклассники пользовались калькуляторами, а в Польше на уроках математики этого не разрешалось. Том знал, что дети делали многие вычисления в уме. Они делали их автоматически, освободив ум для выполнения более сложных задач. Это такая же разница, как между беглым и плохим владением языком.

После первого теста учительница объявила оценки классу, и все их слышали. Том, как новый студент по обмену, был освобожден от теста. Но слушать оценки ему было очень неудобно, как и Эрику в Корее.

Он не мог представить таких низких оценок: в Польше самой низкой оценкой была единица, а высокой – пять. После каждого теста он ждал,

что кто-то получит пятерку, но пятерок никто не получал. Однако никто не выглядел удивленным или расстроенным. Они надевали сумки на плечо и шли на другой урок. Он пытался представить, что было бы, если б никто не получил «А» в Геттисберге. Сдадутся ли они или будут учиться усерднее?

Если наша успеваемость была загадкой, то математика давала самые важные ключи к ее разгадке.

Казалось, дети в Польше привыкли к неудачам. В этом была логика. Если работа трудная, то повседневные неудачи – лишь дорога к знанию. Успех, как когда-то сказал Уинстон Черчилль, – это путь от неудачи к неудаче без утраты энтузиазма.

Том завалил математику в 8-м классе в Пенсильвании. И воспринял неудачу как личную травму. Провал в американских школах деморализовал, и его избегали любой ценой. Американские дети плохо переносили повседневные неудачи, или же так считали взрослые.

Как и многие молодые люди, Том сделал из своего провала вывод, что он плохо разбирается в математике и ему нужно по возможности ее избегать. В средней школе он не знал, как важна математика для философии и музыки, двух предметов, которые он любил. Он не знал, что математика может быть космически красивой и что он может овладеть ею путем тяжелого труда и настойчивости.

Страна Миннесота

Из трех американских школьников, за которыми я наблюдала, Эрик единственный не испытывал отвращения к математике. Случайно или нет, но родной штат Эрика Миннесота был одним из всего двух штатов, приблизившихся к мировому уровню успеваемости по математике. Грубо говоря, Миннесота имела рейтинг ниже целой дюжины других стран (включая Канаду, Корею и Финляндию) в знании математики, в США только Массачусетс сдал тест лучше нее.

У Эрика была солидная математическая подготовка. Тому было много причин, и одна, вероятно, заключалась в том, что он родился в хорошее время. Родись он раньше, все могло бы сложиться иначе.

В 1995 г. четверо учеников начальной школы Миннесоты заняли место ниже среднего по США в международном математическом тесте. Хотя Миннесота штат преимущественно белый, с преобладанием среднего класса, школьники там не очень успевали по математике. Однако, когда Эрик двумя годами позже пошел в детский сад, в штате действовали более разумные и ясные стандарты. Когда ему было 11, Миннесота снова обновила эти стандарты, следя за международными критериями. К тому времени как он пошел в школу, его сверстники успевали намного лучше среднего для США и большинства стран мира. В 2007 г. ученики начальных школ Миннесоты поразили всех в главном международном тесте по математике, сдав его почти на том же уровне, что и японские дети.

Что же такое делали в Миннесоте, чего не делали в других штатах? Это не было тайной. Миннесота создала довольно сильную систему образования. Затем власти Миннесоты приняли единый комплекс ясных целевых стандартов. И это было радикальное изменение. С ним штат преодолел самую острую проблему раздробленной американской системы. Раньше учителей Миннесоты – как и всех учителей страны – донимали противоречивыми инструкциями о том, чему учить. Многие американские учителя должны были противостоять стандартам как штата, так и округа, часто спорившим друг с другом, а каждую весну учителя должны были готовить детей к типовым тестам, которые часто никак не были связаны с учебными программами. Попав в паутину противоречивых требований, они должны были выбрать, какой им игнорировать и какому подчиниться.