Лучший из миров
Шрифт:
— Ты уже встречалась с Перри Силвером? спросила она у Сюзи. Убедившись, что повесить платья некуда, Мэгги снова свернула их и положила в обратно в чемодан. Неужели за те деньги, что она выложила за эту поездку, она не вправе ожидать хотя бы пары вешалок и гвоздя, на которые могла бы повесить свои вещи?
— Еще нет. Говорят, он всегда появляется с опозданием и делает из своего появления целое шоу.
— В таком случае, полагаю, мы сразу узнаем о его прибытии. — Вполне в духе мистера Совершенство, если верить словам Мэри-Роуз,
Зайдя в прилегающую комнатушку, которую язык не поворачивался назвать ванной, Мэгги разложила туалетные принадлежности и вымыла руки.
— Что теперь? — спросила она у Сюзи, вытирая руки полотенцем, предусмотрительно захваченным из дома.
— Думаю, следует присоединиться к остальным. Я, пожалуй, займусь ковбоем, если ты не возражаешь.
— Угощайся. — Пусть уж Сюзи занимается Беном, а Перри Силвера оставит ей.
Около дюжины человек собрались на веранде, опоясывающей здание с трех сторон. Мэгги хотела присоединиться к ним, но Сюзи кивком указала на стойку, где лежал журнал регистрации. Мэгги записала Клеммонс местом своего проживания и журналистику — родом своей деятельности. Сюзи написала, что она из Ист-Бенда, студентка.
Большинство других написали, что они на пенсии.
Бен Хантер тоже записал свои данные — Техас, служба безопасности.
— Не слишком много подробностей, — буркнула Мэгги себе под нос.
— Безопасность, — задумчиво произнесла Сюзи. — Интересно, что это значит? Патрулирование границы? Если он из Техаса, то вполне возможно.
— А может быть, служба охраны какого-нибудь универмага, — заметила Мэгги. Впрочем, на самом деле она так не думала. У охранника в магазине не может быть такой сексуальной и в то же время опасной походки хищника.
— А ты действительно журналистка?
— Вроде того. Я веду еженедельную колонку в газете.
— Здорово! А в какой газете?
Мэгги не очень хотелось называть маленькую местную газетенку, в которой работала, но и лгать она тоже не собиралась.
— Это небольшая местная газета. Я веду рубрику «Спросите мисс Мэгги». Ты не можешь себе представить, какие подчас я получаю письма.
— Правда? Расскажи… — Голос Сюзи сошел на нет, а сама она неотрывно смотрела куда-то через плечо Мэгги.
Обернувшись, Мэгги наткнулась на взгляд знакомых глаз цвета виски.
— Я вижу, вы так и не переобулись, — протяжно проговорил Бен Хантер.
— Вы, я вижу, тоже по-прежнему в своих ковбойских ботинках. Видимо, у них мягкие резиновые подошвы, раз вы можете так бесшумно подкрадываться к людям. — Мэгги на миг прикрыла глаза. — Простите. Это была неуместная грубость.
— Вам следует надевать что-нибудь более устойчивое и удобное, когда будете выходить из дома. — Он или не обиделся, или сделал вид. — Территория вокруг неровная и каменистая.
Глаза Мэгги недобро блеснули. Слишком часто в своей жизни она слышала подобные предупреждения.
Смотри под ноги, дорогая… оп!…
Да, вся ее жизнь состоит из этих «оп!», но это не значит, что она станет менять свой стиль одежды только потому, что одному ковбою с глазами цвета виски он не нравится.
Сюзи переводила взгляд с одного на другую, как болельщик на теннисном матче.
— А вот я, например, хожу в резиновых сандалиях, — радостно сообщила она.
И Бен, и Мэгги проигнорировали ее слова, но пока Мэгги решала, что бы такое умное ему ответить, он развернулся и вышел на веранду, где присоединился к группе пожилых «соучеников».
Одна из женщин, с розовыми волосами, заплетенными в косу, и золотыми кольцами в ушах, одетая в облегающие черные брюки, свободную белую блузу и кроссовки, привлекла внимание Мэгги.
— В моем представлении именно так должна одеваться женщина-художник.
С этими словами она резко развернулась и тут же споткнулась о чьи-то ноги, неловко взмахнув руками.
— Спокойно, юная леди, я держу вас, — быстро среагировал пожилой мужчина, обладатель злосчастных ног.
Улыбнувшись, Мэгги подумала, не сказать ли ему, что она вообще прирожденная «спотыкальщица» и слова «Смотри, куда идешь!» слышала в своей жизни тысячу раз. Однажды она даже умудрилась поскользнуться на зернах риса, которыми обсыпали жениха и невесту, и шлепнуться прямо на попу на глазах у изумленных гостей. Да уж, грациозной ее никак не назовешь, но к двадцати семи годам она научилась худо-бедно жить с этим.
Бен внимательно приглядывался к ученикам школы, прикидывая, на кого в этот раз нацелился Перри Силвер, но мысли его то и дело возвращались к Мэгги. И какого черта она носит эти ужасные платформы? Неужели ее никто не предупреждал, что везде, разве что кроме танцплощадки, устойчивость важнее, чем мода. Решительно развернувшись, Бен проложил себе путь через шумную толпу седоволосых учеников и снова оказался рядом с Мэгги.
— Ну как, готовы? — тихо произнес он, склонившись к ее уху.
Она испуганно обернулась.
— К чему?
— К занятиям по рисованию. Разве вы не за этим сюда приехали?
— Именно за этим.
— Я тоже.
Что-то во взгляде, каким Мэгги окинула его от носков ковбойских ботинок до шрама на подбородке — память об одном подонке с пивной бутылкой с отколотым горлышком, — заставило Бена заподозрить, что она скептически относится к его таланту живописца.
Что ж, умная маленькая леди. Впрочем, изображать из себя начинающего художника куда легче, чем трансвестита, которым ему пришлось однажды прикидываться, чтобы проникнуть в группировку, распространявшую наркотики и занимавшуюся грабежами. Кроме того, под матрасом его койки в комнате, которую он делил с бывшим учителем биологии, была спрятана новенькая книжка «Десять уроков акварели», которую он намеревался прочесть ночью.