Лучший приключенческий детектив
Шрифт:
— Может огоньки и загораются. Только в двенадцать ночи здесь никого не будет.
Еще одна ходячая смесь досады и претензий. Шуйскую клады совсем не волновали. Её основной заботой стала духота, покрывалом окутавшее тело. Она с завистью покосилась на влажные кудряшки подруги. Вредный Графин, должно быть, специально не позволил искупаться: хотел, чтобы страдала от жары больше остальных. Футболка прилипла к спине, бриджи — к ногам, перед глазами прыгали солнечные зайчики.
— …слышала, клад достанется
Похоже, девицу тоже мучилась от жары: одной рукой скручивала волосы в жгут и старалась закрепить тяжёлый узел на макушке.
— Тогда Дашке перепадёт, — гоготнул Филимон. — Купальник у неё — одно название.
— Угу, — поддержал Эдик. — Считай, голая.
Громова взбрыкнула от удовольствия и хромающим галопом оббежала образчик примитивизма, получив в качестве бонуса одобрительное подмигивание:
— Э-эй, завязывайте меня обсуждать!
И споткнулась, едва не рухнув под ноги Шуйской.
— Шнурок, — пробормотала та, отдуваясь. — Фу! Жарко.
— Что шнурок? Вот фигня, развязался!
Даша присела на тропинке и занялась шнурком на кроссовке. Алиса замерла рядом, стащила с головы кепку и помотала перед лицом, используя в качестве веера. Веер получился так себе, абсолютно не справляясь с возложенными на него обязанностями. Она горестно вздохнула, постепенно впадая в уныние: невыносимая духота, гудящая от зноя голова, и Графин бежит, словно его взнуздали. Эдик догнал девушек и на секунду задержался рядом с ними.
— Давай быстрее, — скомандовал он сестре и припустил вдогонку за авангардной группой. — Про папоротник, что зацветает на Ивана Купалу, тоже никто ничего не слышал?
— Этот бред про цветок в полночь слышали все, — пропыхтел Филимон и споткнулся о корягу в хвое. — Ба-алин!
— Ничего не бред, — упрямо возразила племянница.
Алиса устало смотрела им вслед, невольно вслушиваясь в разговор.
— … клады являются в виде кота, петуха или козла.
— Смешно, — через силу хохотнул Эдик. — Посредине леса — козёл!
— Козла надо сильно ударить и сказать «Рассыпься!»
Дружный смех огласил лес, пометался между соснами и запутался в зарослях шиповника. Алиса тоже улыбнулась. Группа из четырёх человек обогнула кустарник, собираясь скрыться за живой изгородью.
— Дашунь? — бросил через плечо Эдик.
Светлый сосняк тонул в солнечном мареве, заставляя прищуривать глаза.
— Идём уже! — разгибаясь, выкрикнула сестра.
— Второй тоже развязался, — остановила ее Шуйская.
— Что за… — выругалась подружка, склоняясь над кроссовкой.
Алиса меланхолично глядела, как в просветах листвы мелькает синяя кепка Филимона. Потом её заслонила рыжая куртка Эдика, звучали на разные лады голоса, шуршала хвоя
— Летят как на пожар.
Тропинка сузилась, под ноги попадались большие камни, которые надо было обходить или перепрыгивать. Последнее не вызывало энтузиазма. Распаренные и усталые, они никак не могли приблизиться к группе, мелькающей кепками метрах в тридцати. Громова морщилась и очень заметно прихрамывала.
— Нога? — посочувствовала Алиса.
— Болит, проклятая. Когда уже привал?!
Даша раздражённо повертела головой и совсем близко, с правой стороны, обнаружила кусты дикой малины, сплошь облепленные бордовыми плодами.
— Малина! — обрадовалась она.
Недолго раздумывая, свернула к кустам и потянулась обеими руками к ягодам. А те и впрямь выглядели завлекательно: налитые соком, зрелые, крупные…
— …сладкие! — возопила Громова. — Попробуй, Шуйская. Ты таких никогда не ела!
Алиса перевела взгляд с мелькающей синей кепки на подругу, которая с медвежьим напором атаковала куст. Тонкие стебли малины легко раздвигались, пропуская измазанную сладкоежку.
— Дашунь, вылезь оттуда! Отстанем.
Громова глухо протестовала, не желая упускать настоящее богатство. Она объявилась из малинника счастливая, держа на ладони пару десятков гигантских ягод.
— Ты пробуй. Настоящая жесть!
Алиса не смогла побороть соблазна. Она вдохнула запах, исходящий от ягоды и прикрыла в истоме глаза. Казалось, что малина вобрала в себя все ароматы леса.
— Как пахнет!
Положила ягоду в рот и восхитилась:
— Сладкая-сладкая! — и невольно потянулась за следующей. Пока ела, пыталась отыскать глазами спины и кепки шустрых сотоварищей.
— Где они?
— Впереди, — мотнула головой подружка. Одарив подругу последней ягодой, потрясла липкими руками. — Красиво вымазалась. Салфетка есть?
— Нет.
— Ну, и ладно.
Даша оторвала лист малины, пользуя его в качестве салфетки.
— Куда сворачивать?!
Алиса заправила за ухо выбившуюся прядь.
— Хоть бы подождали, — пробормотала она. Не выдержав, робко прокричала: — Эдик, вы где?! Мы здесь.
Неуверенный голос подруги встревожила Громову. Потоптавшись на месте, растерянные девицы припустили по едва заметной тропинке, которая к их радости направлялась вниз. Спонтанный бег забрал последние силы. Задыхающиеся и взмокшие, они остановились в глубокой низине, поросшей травой светло-салатового цвета. Чуть выше стеной вставали стволы сосен, отмечая крутой подъём.
— Теперь куда? — спросила Громова, хромая сильнее, чем прежде. — Тропинку видишь?