Луи ван Гал. Биография
Шрифт:
Это была эпоха золотого поколения «Аякса»: в первой команде царствовали такие игроки, как Йохан Кройф, Пит Кейзер, Шак Сварт, Герри Мюрен, Руд Крол и Йохан Нескенс. Ван Гал не мог тягаться с такими талантами и потому оставался во второй команде. Сезон 1971/72 его команда закончила на третьем месте, в следующем 1972/73 – на втором после «Ден Хааг». «Это были два тяжелых, трудных года, – признавался ван Гал, – потому что я играл в футбол и при этом параллельно учился на преподавателя физкультуры. В „Аяксе“ на это не обращали внимания. Я занимался спортом целый день и адски уставал, но тренеры „Аякса“, Хан Грейзенхаут и Бобби Хармс, не давали мне передышки. Но мой игровой менталитет сформировался именно в те годы и все еще приносит мне пользу. Видите ли, мало просто хорошо играть в футбол, надо еще хотеть побеждать. В те дни тебя, можно сказать, „пытали“
Расписание в Академии физкультуры было довольно жестким: занятия шли с восьми утра и до шести вечера, после чего Луи ужинал дома с мамой и потом отправлялся на тренировку на стадион «Де Мер». Грейзенхаут замечал: «Я был одним из тех, кто привел Луи в „Аякс“. Он выделялся своим ростом, контролем мяча и пониманием игры. Я запомнил его как высокого, долговязого форварда, в котором было что-то от плеймейкера. И он явно был не робкого десятка». В июне 1973 года ван Гал закончил обучение в академии и получил сертификат на право преподавания в средней школе.
Даже сегодня есть некоторые «эксперты по ван Галу», которые верят, что бывший игрок второй команды «Аякса» страдает от комплекса неполноценности, приобретенного в то время. Несмотря на свой талант, он постоянно находился в тени звезд – столь близко к мировой футбольной сцене и в то же время так далеко от нее. В период пребывания ван Гала в «Аяксе» на его позиции в первой команде играл настоящий гигант футбола Йохан Кройф. Невольно послужив препятствием на пути футболиста ван Гала, Кройф затем и в будущем играл значительную роль в его профессиональной карьере. Что в Амстердаме, что в Барселоне успехи ван Гала постоянно сравнивали с достижениями Кройфа.
В «Аяксе» Луи устал ждать вызова в первую команду. Впрочем, его достоинства признавались другими клубами – например, с ним пытались вести переговоры бельгийский «Остенде» и французский «Валансьен». Когда ван Галу наконец сделал предложение «Антверпен», он его принял. Луи с Фернандой перебрались в квартиру в Дёрне, пригороде Антверпена, где был расположен клубный стадион. По иронии судьбы через несколько месяцев после переезда ван Гала в Антверпен Йохан Кройф покинул «Аякс» и перешел в «Барселону». Ван Гал вспоминал об этом с некоторым сожалением: «Я мог бы стать преемником Кройфа. Это было бы логично. У меня определенно был бы шанс». Предоставили бы ван Галу этот шанс или нет – вопрос спорный, ведь уровень его игры явно был ниже уровня Кройфа. Но характер у обоих футболистов был схож: оба имели свое мнение обо всем на свете и щедро делились им с каждым, кто был готов их выслушать.
Этот шаг дал ван Галу неоднозначный опыт. «Антверпен» хотел сломить господство своих извечных противников из «Андерлехта» и для этого купил четырех иностранных игроков. Однако, согласно правилам Королевской бельгийской футбольной ассоциации того времени, только трем иностранцам можно было одновременно находиться на поле. К сожалению для ван Гала, тренер «Антверпена» Ги Тис предпочитал трех других легионеров, и голландец так и не получил постоянного места в основе. Тиса в бельгийском футболе уважали, так как он давал результат, но он делал слишком большой упор на оборону: как минимум семь игроков постоянно играли в защите, лишь изредка переходя в контратаку. По словам капитана команды Роберта Генса, в команде даже «был штраф за переход центральной линии. Тис постоянно жаловался на „медленного ван Гала“ и выпускал его только на замену, если мы вели в счете. Затем Луи получал задание держать мяч и тормозить игру, а это ему было не по душе. Луи всегда утверждал, что он лучше, но я не считаю его высокомерным – он всегда был очень вежлив и обходителен. Но на поле или рядом с ним он превращался в совершенно другого человека. Там он мог быть настоящим фанатиком. Когда Луи играл, и играл хорошо, у него возникало желание сразу же всем рассказать, что он звезда этого шоу. В такие моменты он был очень счастлив».
Тис объяснял: «У меня играло четыре иностранца, между которыми я должен был сделать выбор: Флемминг Лунд, Карл Кодат, Альфред Ридль и Луи ван Гал. Обычно я выбирал первых трех, и тогда Луи оставался в запасе. Ему это не нравилось. Поскольку уже тогда он умел хорошо говорить, у нас с ним было несколько оживленных бесед. Обычно они проходили по такому сценарию: „Тренер, я не понимаю вас. Я же лучший, не так ли?“ – на что я отвечал: „Нет, мой мальчик, ты не лучший“. Он просто не мог это уразуметь. Я считал, что он был юношей со слишком ярко выраженной для его возраста индивидуальностью. Я также полагал, что он очень и очень медленный. Против „Астон Виллы“ он как-то раз сыграл просто по-королевски. Мы выиграли 1:0, и для того времени это была сенсация. Дома мы уже выиграли благодаря трем голам Кодата, и потому на чужом поле нам нужно было засушить игру. Это была работа для Луи. Я все еще помню наш разговор перед матчем. Он спросил меня: „Тренер, как я должен играть?“ Я ответил: „Как обычно, то есть как можно медленнее“. Ему это не понравилось, но сыграл он тогда хорошо».
Ван Гал как-то раз сказал Тису: «Я могу сотворить с мячом что угодно», на что тренер ответил: «Проблема в том, что у тебя это никогда не выходит». Десятилетия спустя, достигнув таких высот в тренерском деле, которые Тис и близко не мечтал покорить, ван Гал все еще недоволен тем, что эти комментарии стали достоянием широкой публики. «Я никогда не сказал бы такое в адрес своего игрока при журналистах. Я оберегаю своих игроков, а он так не делал. Самоуничижительный юмор? Да если бы вы только знали, как я смеюсь над своей игровой карьерой в беседах с футболистами. Например, медлительностью. Но, конечно, я серьезно отношусь к себе. Я создал свою философию и видение через знания и опыт. Это самое важное в человеке: что ты знаешь, кто ты такой и чего ты хочешь. Это значит относиться к себе серьезным образом; ты должен заниматься самоанализом и постоянно оценивать себя. Если кто-то обвиняет меня в том, что я слишком серьезно к себе отношусь, это больше говорит о нем самом, чем обо мне».
Ван Гал никак не мог смириться с тем, что Тис оценивал его не так высоко, как остальных легионеров в команде. «Я не знаю, что с ним было не так, но по какой-то причине он меня невзлюбил. В Бельгии на поле могло быть одновременно только ограниченное число иностранцев, и по этой причине я всегда оставался в запасе. У Тиса не могло быть каких-то технических или тактических причин на это, потому что, даже когда я играл отлично, он все равно держал меня на лавке». Тис признавал, что ван Гал был технически умелым и грамотным игроком: «Я говорил прессе, что центр поля благодаря технически одаренному ван Галу у нас прикрыт хорошо. Но, на мой вкус, для первоклассного игрока он был слишком медленным. Вероятно, виной тому было его телосложение: со своим большим длинным телом он вразвалку перемещался по полю. К тому же он все делал с одной и той же скоростью. Поэтому я предпочитал более быстрых игроков, они были мне нужны [для контратак]. Будь моя воля, я бы не стал его покупать, и не потому, что он мне не нравился, как считает сам Луи, а просто потому, что он не вписывался в концепцию клуба».
Одноклубник и друг ван Гала, нападающий Рогер ван Гол, был уверен, что это длинный язык Луи стоил ему места в команде. «У нас было четыре иностранца, так что одному из них приходилось сидеть на лавке. Но я не думаю, что Луи был самым худшим в этой четверке, да и многие другие наши товарищи в этом соглашались со мной. Но Луи всегда был готов поделиться своим мнением. В результате после каждой игры он постоянно спорил о футболе с тренером. Тис считал ван Гала всезнайкой, хоть и не говорил о том открыто. Но это наверняка играло свою роль при выборе им состава. Тис ведь действительно хорошо понимал игру. Он доказал, что может построить команду сначала с „Антверпеном“, потом с бельгийской национальной сборной. Все игроки были в целом довольны тренером, за исключением Луи, конечно. Он был жертвой, причем, вероятно, своего собственного длинного языка».
Жизнь в Бельгии была комфортной, но после четырех лет на лавке ван Гал решил, что с него хватит. Весной 1977 года он написал несколько десятков писем с просьбой принять его на работу в голландские школы, ища должность учителя физкультуры. Его взяли в начальную техническую школу «Дон Боско» в Амстердаме и дали полную нагрузку в двадцать девять рабочих часов в неделю. Луи, его жена Фернанда, беременная на тот момент Ренатой, и их дочь Бренда переехали в маленький город Авенхорн, что в 30 километрах к северу от Амстердама. Футбол был довольно популярен у мальчиков в школе, и вскоре ван Гал стал довольно знаменит среди них, как полупрофессиональный футболист, которого часто можно было увидеть по телевизору.