Лукавый ангел

Майклз Кейси

— Так вот, мадам, я хочу сообщить вам, что проверял на предмет отпечатков пальцев то злосчастное зеркальце в черном «шевроле». И не только зеркальце, но и все остальное, включая замок зажигания. А теперь позвольте мне проверить ваш новый автомобиль, я хочу убедиться, что никто не перерезал тормозные тросы или не сделал еще какую-нибудь пакость.

— А за солнцезащитным козырьком ты смотрел? — не унималась Энни. — Вижу по твоему растерянному виду, что нет. А зря, Грейди! Солнце следовало бы принять во внимание,

так как было четыре часа дня, а джип двигался на запад. Я где-то об этом читала. Впрочем, это не важно. Так кто пойдет за набором криминалиста? Ты или я?

На этот раз Арчи действительно намеревался покинуть свою опочивальню, в чем Диккенс убедился окончательно, когда получил от него указание достать из шкафа черный двубортный пиджак. В последний раз Арчи надевал его на свадьбу Артура Уильяма и Митци. На бракосочетаниях своего младшего сыночка он не бывал, поскольку Юниор предпочитал жениться в таких местах, как Лас-Вегас и Рино.

Грейди и Энни вошли в комнату Арчи в тот момент, когда Диккенс пристегивал к его штанам ярко-красные подтяжки — без них штанины волочились бы по полу, как у рыжего циркового клоуна, на которого Арчи, впрочем, и без того смахивал благодаря своей мумиеподобной фигуре.

— И не забудь надеть галстук, Арчи! Сейчас в моде галстуки в крупную клетку, — посоветовал Грейди, с видимым удовольствием наблюдая, как дворецкий затягивает на спине у хозяина подтяжки. Пояс брюк в результате оказался вне талии, а на груди, почти у подбородка.

Энни порылась в ящике комода и, найдя там камербанд в красно-зеленую клетку, протянула его опешившему Диккенсу. Шарф вполне можно было обмотать вокруг середины туловища Арчи несколько раз.

— По-моему, ты шикарно смотришься, — сказала ему Энни.

— Не морочь мне голову, девчонка! — рявкнул на нее Арчи. — Я знаю, что похож на огородное пугало. Ничего, завтра же мы с Диккенсом поедем в лучшее ателье.

— Вы намерены выбраться в город, сэр? — переспросил Грейди, вытаращив от изумления глаза.

— Нет, я пошутил, чтобы посмотреть, как вытянется от удивления твоя физиономия. Почему бы мне и не прошвырнуться по магазинам, собственно говоря? Я уже тысячу лет никуда не выбирался! — ответил Арчи, глядя на свое отражение в зеркале. — Все равно мой телохранитель не способен обеспечить мне надежную охрану.

— Арчи, я все поняла! — воскликнула Энни и заключила старика в объятия. — У тебя агорафобия, боязнь открытого пространства. Я читала об этой болезни в медицинском справочнике. Это довольно распространенное и неприятное заболевание.

— Не завидую я тебе, Арчи! — покачивая головой, произнес Грейди. — Раз она об этом читала — значит, так оно и есть.

Арчи, смущенный столь бурным выражением чувств Энни, попытался оттолкнуть ее, вопя:

— Отцепись от меня, девчонка! Ты затискаешь меня до смерти!

— Не огорчайся,

Арчи! Агорафобией страдают многие люди. Мы все чего-нибудь боимся. Вот я, например, ненавижу… — Она запнулась, не отваживаясь даже произнести название ненавистной ей ядовитой рептилии.

— Да, она права, — с мрачным видом сказал Грейди, не в силах упустить возможность поиздеваться над миллиардером. — Не стоит особенно беспокоиться по поводу распространенной фобии. Лучше подумай, что делать с твоей прогрессирующей паранойей.

— Это вовсе не смешно! — заступилась за Арчи Энни. — Да, Арчи действительно долго болел. Но теперь он попытается побороть свои страхи! Верно, Арчи? Я думаю, что ты поступаешь правильно.

— А я думаю, что вы оба — трудное испытание для моей многострадальной задницы, — беззлобно ответил Арчи. — Может быть, прекратим чесать языки и поговорим о серьезных делах? Я бы очень хотел узнать, кто все-таки на меня покушался? Готов побиться об заклад, что это Митци, у нее одной в этом доме осталось еще мужество. Я всегда говорил, что она забрала его у Подгузника в их первую брачную ночь.

Он залился кудахтающим смехом.

Грейди и Энни обеспокоенно переглянулись.

— Если я тебе открою секрет, ты не передумаешь спускаться в гостиную? — осторожно спросил Грейди, желая как-то загладить свою вину за неудачную шутку.

— Может быть, и передумаю! — с вызовом ответил старик, чем напугал Диккенса так, что тот вытаращил глаза и поспешил подать хозяину на вытянутых руках огромный двубортный пиджак. — Хватит умничать, Салливан! Не воображай, что я буду скучать по тебе, когда ты уедешь отсюда. Я встречал умников и похлеще тебя. Многих из них1 я пережил. Ну, так мы идем?

Грейди помог ему надеть пиджак и сказал, похлопав его ладонями по набивным плечам:

— Сидит как влитой!

Арчи гордо выпятил худую грудь. Грейди слегка подтолкнул его к выходу, однако старик словно прирос к паркету.

— Пошли, Арчи! Публика, наверное, уже волнуется, — сказала Энни и направилась к двери.

— В чем дело, Арчи? — обеспокоенно спросил Грейди. — Пошли потихоньку! Торопиться не надо, ступай спокойно, шаг за шагом…

— Я знаю, я знаю! — замахал руками Арчи, не трогаясь тем не менее с места. — Я даже репетировал свой выход в течение двух месяцев. Однажды дошел до кухни…

— Это правда, — подтвердил Диккенс, делая шаг вперед. — Он был в ночной рубахе. Я слышал крик поварихи из своей комнаты. Потом закричал не своим голосом Арчи. На другое утро повариха написала заявление об увольнении. Должен признаться, сэр, что я вспоминаю ту ночь с содроганием, сэр.

— И повариха, как я подозреваю, тоже, — сказал Грейди и снова подтолкнул Арчи к двери, на этот раз уже сильнее.

Энни подошла к старику и, взяв его под правую руку, мягко сказала: