Лукоморье XXI век

Игорь посмотрел на экран своего новенького смартфона, где появилась надпись: «Нет подключения к интернету» и перевел взгляд на значки сети. На обоих значках стояли симпатичные крестики, показывающие, что сети точно нет.

Родители, как будто издеваясь, подарили этот самый смартфон в честь окончания учебного года перед самой поездкой. А поездка шла бонусом, который был Игорю абсолютно не нужен, и насчет которого он сильно поругался с мамой. Придумали же тоже вместе с отцом в лагерь его отправить. Может для них это

– Ну, ваще, что за бедлам? – раздались со всех сторон недовольные голоса, а сосед Игоря раздраженно вытащил из ушей наушники. Похоже, что ассоциации с каторгой были не только у Игоря, но и вообще у всех ребят и девчонок, которые находились с ним в этом автобусе.

Автобус, с наклейками «Дети», на котором они ехали уже почти три часа, в сопровождении двух автомобилей полиции, тряхнуло, и Игорь неудачно ударился коленкой о спинку соседнего сиденья.

– Оу, больно, – не удержался он от вскрика и принялся потирать больное место. – Мало того, что сеть пропала, так еще и едва не покалечился, даже до места не доехав. Интересно, а там тоже сети не будет?

– Не будет. Вообще никакой цивилизации, – к нему повернулся рыжий пацан, сидевший как раз на том сиденье, о которое ударился Игорь. – Электро раз в день дают, вечером на три часа, до отбоя, только и успеваешь мобилу подзарядить. Но я уже второй раз в эту дыру еду, поэтому вот, догадался с собой взять, – он немного приподнял руку и Игорь с соседом увидели ноут. – Заряда как раз на день хватает, если фильмы гонять. Я почти терик накачал, так что жить можно будет. Для игрух немного слабоват, конечно, но все равно будет в разы веселее, чем в прошлый раз.

– Круто, – одобрил предусмотрительность рыжего сосед Игоря. – Костян, – он протянул руку, которую рыжий пожал.

– А я Лёха, – рыжий вопросительно посмотрел на Игоря.

– Горын, тьфу ты, Игорь, – представился мальчик, пожимая руки своим новым знакомым. – Вам лет-то сколько? Мне тринадцать.

– Аналогично, – кивнул Костян.

– Ух ты, класс, значит, все одногодки, – одобрительно кивнул Лёха.

– А что это вообще за место такое «Лукоморье»?

– Да дыра, – махнул рукой Лёха. – Зато аутентичность славянского быта, – прогнусавил он, явно кого-то передразнивая. – Но эта аутентичность только на рекламных плакатах изображена. Обычная деревня, только под оздоровительный лагерь переделанная.

– Как переделанная? – спросил Костян.

– Табличку перед въездом налепили. Больше разницы не заметил.

– И как оздоравливают? – не удержался от вопроса Игорь.

– Комарами по ночам и речкой днем, это если жарко. Хоть бы дожди пошли, тогда электро на целый день врубят, и по избам сидеть заставят, можно весь день тогда киношку смотреть. А не проводить оздоровительные сеансы, отгоняя комаров и периодически попадая в крапиву.

– Лёха, а тебя за что в этот лагерь, да еще второй раз? – сочувственно спросил Костян. Игорь тоже посочувствовал рыжему Лёхе. Сам он плохо себе представлял, как бы один раз прожить с аутентичными комарами и полным отсутствием связи с внешним миром.

– Да мать в голову себе вбила, что мне надо чаще на воздухе бывать. Вот и выбрала самую отстойную дыру, где ни Интернета, ни вообще связи никакой нет. Говорит, что ее достало, что я много времени за компом провожу, – кисло поведал Лёха. – И почему она и все её подружки так третируют нас – продвинутое поколение, и считают во всех бедах виновными компьютеры? Еще и трындят постоянно, что во времена их детства их домой с улицы чуть ли не ремнем загоняли. Врут и не краснеют. Разве можно столько времени проводить на улице? Вот на фига ей этот воздух сдался? А я должен теперь страдать целых две недели, да еще за такие бабки. Лучше бы мне новую видюху поставили.

Игорь и Костян вздохнули. Они были абсолютно полностью солидарны с Лёхой. Их предки приводили подобные же аргументы, когда почти силой запихивали своих чад в этот автобус, отправляя в далекий путь на съедение комарам.

– Еще и полиция постоянно рядом едет, наверное, чтобы никто не сбежал, – Костян выглянул в окно и показал на мигалки полицейских машин.

Автобус начал замедлять ход.

– О, кажется, подъезжаем. Сейчас свернем с асфальта, по лесу километров семь проедем и все – на месте, – проинформировал их Леха.

Когда автобус поехал по лесу, стало не до разговоров. Потому что трясло так, что даже зубы клацали. К тому же, когда уже был виден забор усадьбы под названием «Лукоморье», их чуть не вытеснили с дороги, обогнавшие их маленькую колонну три большущих, дорогущих джипа с затемненными окнами. И даже полиция ничего им не сделала. Обе полицейские машины свернули на обочину вместе с автобусом, уступая джипам дорогу.

– Наверное, какие-то крутые отдыхать едут, – проводил машины взглядом Леха.

– И уж наверняка не в «Лукоморье», – негромко добавил Игорь.

– Да уж, наверняка.

Автобус въехал в ворота и остановился.

– Ну что, в одну избу пойдем? – шепотом спросил Лёха новых знакомых. – Здесь всех по избам расселяют, ну сами увидите.

– Почему нет? – пожал плечами Игорь. Раз придется просто потерять целых две недели своей жизни, то какая разница с кем.

Дети высыпали на площадку, с хорошо подстриженным газоном. Их встречала женщина лет тридцати, держащая в руках список и ручку, чтобы отмечать новоприбывших. Всего «Лукоморье» за смену принимало двадцать семь ребят в возрасте от двенадцати до четырнадцати лет.

Размещали их по трое в небольшие деревянные домики, которые, как помнил Игорь, назывались срубы. Подбор ребят осуществлялся таким образом, что количество мальчиков и девочек было четко выверено, и в каждый домик расселяли именно по трое детей одного пола. Вот только в этот раз девочек было почему-то на одну меньше, а всего приехало двадцать шесть отправленных насильно отдыхать подростков, чтобы те как следует оздоровились на местных комарах.

– Добрый день. Меня зовут Марья Ивановна, – представилась женщина. Она была одета в джинсы и белую футболку-поло. Через грудь была перекинута русая коса, завязанная красной лентой. Глядя на нее, Игорю почему-то показалось, что ей пошел бы сарафан и высокий кокошник, усыпанный драгоценными камнями. – Так, может, кто-то хочет поселиться вместе? Подходим, не стесняемся.