Луна для волчонка
Шрифт:
Заметив на рукаве катышки, я достала из ящика бритву и сбрила их. Нацепила кофточку, покрутилась перед зеркалом.
Вышла из комнаты и крикнула маме, что уезжаю по делам. Ненавижу вдаваться в подробности. Да маме пофиг, она лишь махнула рукой и снова повернулась к серванту. Вот надо ей обклеивать пленкой это старье? В Москве с ее зарплатой мы могли позволить себе сервант из самого крутого мебельного. А теперь…
На улице сквозь серые, низко повисшие над лесом облака прорывались лучи солнца. Только бы дождя не было! На всякий случай взяла зонт.
Осторожно ступая по выложенной камнями дорожке и стараясь
– Когда она уже ездить будет? Долго ты чинить ее еще собираешься?
Сестра обернулась и широко улыбнулась. У нее потрясающе белые зубы. Впрочем, возможно, белизну оттеняет ее смуглая кожа. Из нас троих только Полине крупно повезло: она родилось уже с золотистым мальдивским загаром. А нам с Майей – бледным поганкам – приходится тонны тональника на себя изводить. Впрочем, Майя особо не парится…
– Летом прокачу, – пообещала сестра.
– Мне бы сейчас, – вздохнула я, переминаясь с ноги на ногу.
Полина сверкнула черными глазами.
– Этот уехал?
– Женечка? – Я нарочно сделала паузу, наблюдая за сестрой.
Она поморщилась:
– Ты веришь ему?
– Смешная ты! Вопрос же не в том, верим ли мы… Майя верит.
– Ну и глупая! – Полина вскочила, принялась отряхивать грязные колени. – Ев, он мне сам сказал, что попросит у Майи прощения и она ему поверит! Он знал наперед и нарочно это сделал, чтобы… чтобы…
– Что?
– Он сказал, что хочет видеть меня, понимаешь? А я сказала «нет»!
Я не выдержала и засмеялась:
– Ну ты даешь, Полин! Я думала, Майя врет, а она, оказывается, права! Ты себя кем вообразила? Богиней Афродитой?
Сестра сердито глянула на меня, отвернулась к машине и снова присела возле колеса.
– Ладно, – примирительно сказала я, – не лезь ты к ним, Поль, пусть сами разбираются. Да и Женя слишком взрослый для тебя!
– Не веришь мне? Помнишь Тимку? – внезапно спросила сестра.
Спрашивает! Провалами в памяти я не страдаю и парня своего помню. Но сейчас мне меньше всего хотелось о нем говорить, я с таким трудом выкинула этого гада из сердца. Ну или почти выкинула…
– И что?
– Он бросил тебя.
Я шумно выдохнула. Младшенькая начинала меня конкретно бесить. И какого черта она здесь констатирует факты?
– И что? – раздраженно повторила я.
– За день до этого он поцеловал меня. – Полина приподняла брови.
– Что? – выдохнула я. – Ты прикалываешься?
Она дернула плечом, и с него упала лямка строительного комбинезона.
– Так и было. А еще он сказал, что любит меня. Совсем как Женька.
– Врешь ты все! – прошипела я, таращась на сестру.
– А ты спроси у Тимки.
– Да вот еще! Он бы не стал!
– Слышали уже. Он ведь не объяснил, почему бросает тебя? Правда?
Я молчала, пытаясь переварить новости. Ответить было нечего, поэтому я просто вышла из гаража. И до самой остановки все думала-думала: врет Полинка или нет? Но зачем ей врать? А почему бы и не соврать? Девочка растет, ей хочется внимания, любовных приключений, а здесь что – в деревне этой?! Ни кино тебе, ни кафе – тоска. Вон даже сосед наш – Полькин вроде бы ровесник – ее не замечает. Есть от чего
Я даже рассмеялась от облегчения. Ну Поля, ну дуреха! А как убедительно врет! Через пару лет вспомним – посмеемся.
Автобус довез меня до центра доступной мне тусовки – городишки, который за несколько часов пешком обойти можно.
Возле вокзала уже ждал Стас – коричневые вельветовые штанишки, прилизанные волосики, полосатая рубашечка, вязаный свитерок и застывшее на лице благоговение. Только таблички не хватает на груди: «Лузер – уровень Бог». В одной руке сжимает букетик каких-то анютиных глазок. Да ладно, не знаю таких цветов, для меня – кроме роз, все они на один вид.
Настоящее свидание! Глядя на этого парня, нервно комкающего края свитера, я вдруг пожалела, что согласилась.
Мы познакомились на прошлой неделе в магазине. Да. Тут мест для знакомств – раз, два и обчелся. Он покупал в канцелярском глобус, а я – замазку. Серьезный парень, на географический поступать собирается.
– Привет, Ева! – с придыханием сказал Стас, протягивая мне букетик.
Я взяла, подставила щеку для неуклюжего поцелуя, и мы зашагали бок о бок по площади. Я как-то сразу поняла, что парень мне скучен. Он суетился, обходя лужи, подсказывал мне, где лучше пройти, чтобы не запачкать обувь. Кому-то это могло показаться милым, но не мне. Не люблю суетливую заботу. Экскурсовод, блин, по асфальтовым колдобинам. Я предпочитаю немногословных парней, таких, кто посадит в машину и помчит, смело шпаря по всем лужам, или подхватит на руки и перенесет через – тоже вариант. Не у всех же парней моего возраста есть машины. Вернее сказать, почти ни у кого. Даже у Тимы. Но он как раз из тех, кто без лишних слов подхватит любимую девушку на руки, а не будет хватать потными пальцами за рукав и бормотать: «Осторожно, там грязь!» Будто я слепая! Как жаль, что я больше не Тимина любимая… Девчонки из класса говорят, у него сейчас другая. Вернее сказать, у него их много.
Бывает такое: войдет кто-то в сердце, а потом, даже покинув его, натоптав и хлопнув дверью, оставляет щемящее чувство своего присутствия. И сколько ни оттирай с сердца следы, они точно выжжены там.
Мы со Стасом прогулялись по городку, по одним и тем же осточертевшим мне улицам. Мне хотелось в кафе, но Стас болтал всякую – интересную, по его мнению, – географическую чушь и в кафе не звал. Я уже начала соображать, как бы поскорее от него отделаться.
Стас показал мне на водонапорную башню, где свили гнездо аисты:
– Слышишь треск? Аист издает его клювом, он подзывает самку.
– И что?
Стас глядел на гнездо, не замечая моего недовольства.
– Может, прилетит его прошлогодняя супруга! А может, новая! А может, прилетят обе и подерутся за право гнездиться с этим самцом.
– А он что же? – нехотя поинтересовалась я.
– Он не вмешивается. Будет растить птенцов с сильнейшей!
– Супер, прекрасная позиция. Современная такая.
Парень удивленно взглянул на меня:
– Я обидел тебя? Ты не подумай, у меня не такая позиция, как у аиста.