Луна желаний
Шрифт:
А вот что будет со страной, что по неуемной, амбициозной жажде осталась без защиты элементалей, что из сента в сент служили и защищали некогда сильную страну. Уже больше пяти сентов в Демистане не рождалось правителя, которому подчинялись все пять стихий. Огонь, вода, земля, воздух и сущность. Пятая — была сродни силам некроса, при должной тренировке я смогла бы чувствовать жизнь и смерть, ходить за Грань, видеть души ушедших, и всё это теперь утрачено.
Я тряхнула головой, отгоняя непрошенные злые, слезы. Довольно. Родителей я оплакала. Себя оплакивать рано. Демистан на мировой арене прочно занимал второе место. Несмотря на слепую
Время показало, что даже ярморочный дурачок справился с ролью правителя лучше моего брата.
Небольшой рюкзак со всем необходимым был единственным, что я вытащила из кареты под удивленный взгляд возницы. Ну как же, ненаследная, но всё же цесса такая аскетичная. «А как же десять сундуков с нарядами и два с драгоценностями?» — вот что читалось на его изумленном лице. Я кивнула мужчине и пройдя аванпост устремилась по узкой тропке, пролегающей меж огромных белых валунов. Впервые попав сюда, я стерла ноги в кровь, добираясь до указанного на карте места. И тогда моя ноша была гораздо тяжелее.
Но ежедневные тренировки, а физической стороне подготовки уделяли не меньше, а порой и больше, чем теоретической, превратили неженку в личинку ассасина. Так любила повторять наставница Кош. После завершения седьмой ступени нам дают три цели. Выполнив задание, мы можем считать себя свободными наемницами. Из дюжины возвращаются продолжить восхождение по лестнице не больше двух. Не потому, что не хотят, а потому что мертвым не нужны знания.
Через три леора я вошла в прорубленную в скале комнатушку без окон, опрокинула на топчан рюкзак и достала Чувырлу, нежно погладив истертые нитки рта молчаливой свидетельницы моих жизненных перипетий, посадила её на домотканное покрывало и переодевшись в тренировочное х'ами отправилась на полигон.
Завтра начинаются занятия, Тирума и Ливи уже наверняка узнали о моем возвращении, а значит если я не поспешу, они нападут в моей комнате. Уверена, очередной починки топчан не выдержит и спать мне придется на полу, а значит надо поспешить.
Едва я вышла из своей «девичьей светелки» на меня напали. Подло. В спину, без предупреждающего окрика, погасив предварительно люминос-камни. Я с трудом отбивалась от двух полоумных девиц, парируя и блокируя удары практически в полной темноте, ориентируясь лишь на шорохи и отблеск белков, горящих серебром глаз. Пропустив пару крепких ударов по корпусу, я зашипела, и из обороны перешла в нападение. Один на один я бы смогла парировать атаку любой из них не напрягаясь, вдвоём, прекрасно зная мои слепые зоны и слабые стороны они взяли бы меня измором. Хорошо, что кинжалы не прихватили, встречая меня после долгой разлуки.
Несколько решительных выпадов с моей стороны, уход от удара, и сжатые в комбинации, которая должна принести мучительную боль при точном попадании в цель, пальцы Ливи ударяются в стену над моим плечом. Она визжит, низко и протяжно, словно не палец сломала, а колено раздробила, как в прошлый раз. Совсем не умеет боль терпеть. Я делаю подсечку, она валится на бок, баюкая руку и хныча.
— Что-то вы как-то без огонька, однообразно, повторяетесь, — засмеялась я, когда Тирума подала Оливии руку и щелкнув пальцами, зажгла люминос. Она была слабеньким магом огня и
— Хотели сделать тебе приятный сюрприз, Ржавая, — осклабилась в ответ Ти. — Вставай Ли, отведем тебя в лазарет, пусть Ганс опять заставит тебя пить свои мерзкие отвары, тогда в следующий раз ты подумаешь, прежде чем сворачивать аралу**** в закрытом пространстве.
Всю дорогу до костоправа мы подшучивали друг над другом, девчонки были рады мне и явно соскучились, но жизнь научила их не демонстрировать свои чувства слишком рьяно, детство на улице Нищих ни для кого не проходит даром.
*Инсигния — символ власти. Например скипетр, держава, венец, трон.
**Инам — дар, дорогой сердцу подарок.
***Руух — мифическая птица, славящаяся своими огромными размерами.
****Арала — фигура из пальцев.
Дорогие читатели, я буду рада Вам на страницах моего нового романа «Ведьма без ковена». Эта книга будет вне серий так полюбившегося Вам Мира Ориума. Но надеюсь, и эта история найдет отклик в Ваших сердцах. Она о нашей современнице, и возможно героиня даже живет рядом с Вами. Обещаю, как всегда, будет много приключений, тайн, интриг, преступлений, любви, страсти, и жаркого секса. А еще героине придётся не единожды сделать выбор, и порой он будет очень нелегким.
Чтобы отслеживать автора и его обновления нажмите на "отслеживать автора" в правом верхнем углу моей странички.
Я благодарю Вас за комментарии, лайки, и особенно за награды.
Желаю удовольствия от прочтения.
Ваша Галя.
Глава 3
Глава 3. 1.Если убить убийцу, количество убийц не изменится
В КаноНуб каждый таль принимали не больше трех дюжин девочек, на первых ступенях отсеивались те, кто решил, что здесь будет какая-никакая крыша над головой и двухразовое питание. В конце концов многие из вылетевших считали, что в пансионе будет лучше, чем в трущобах нищего квартала, но кому удалось остаться жалели об этом, так как на третьей ступени начинались настоящие занятия, тогда как на первых двух девочек лишь испытывали.
Нас ломали, травили, топили, унижали — этот список издевательств можно продолжать бесконечно, не было ни одного терила, чтобы я не попала в лазарет. Да и он, по сути, был ещё одним испытанием на прочность. Существует масса зелий забвения, когда ты не чувствуешь боль, но организм в ускоренном темпе залечивает раны. Это было прерогативой обычных лекарей, в КаноНуб дошедшие до седьмой ступени знакомы с мельчайшими оттенками страданий. От незначительной боли в мышцах после забега длиной в десяток леоров, до агонии сращиваемых на живую костей и восстановления разорванных в сражении внутренних органов.
Нет, здесь не умирали от тренировок, но каждое мгновение ты должен быть готов к нападению, к покушению на свою жизнь. Тех, кто не единожды преуспел в подлых атаках исподтишка переводили на следующий уровень лестницы, единственным ограничением было — не наносить смертельных ран, таких, чтобы проигравшую не успели доставить в лекарское крыло. За это исключали, стирая память и возвращали на улицу.
Единственной демонстрации ментального воздействия такой силы, когда последние несколько талей твоей жизни стёрты, мозг покорежен, ты не отличаешься от бродячего пса, которого прикормили, приручили, а затем вышвырнули обратно на улицу — напрочь отбили желания "личинок" доводить дело до необратимого. До смерти.