Луна желаний
Шрифт:
Весь ужин я едва сдерживалась, чтобы не испепелить соседа слева, за его сальные шуточки и попытки пощупать меня за коленку и не заморозить справа, за такие занудные речи, что домогательства первого были предпочтительнее. Как только великолепное манговое сорбе подошло к концу, а мужчины отправились в курительную комнату наслаждаться дымом и дижестивом, я вылетела из столовой как ядро из пушки и направилась в сад, подышать морозным воздухом и побродить по цесскому парку, среди увядших деревьев и спящих кустарников.
Цесса, как и я, любила естественный круговорот природы.
— Замерший, застывший
Голос его был слишком спокоен, чтобы я не заподозрила его в ревности, вот только темно-лиловые глаза сверкали как два халцедона, а желваки выдавали нетерпеливость в ожидании ответа.
— Друг, — ответила я. — Почти брат. — Было видно, как расслабились сжатые в кулак пальцы, а мужчина, не таясь, потёр один из камней родового перстня, активировав защитный от прослушки полог. Он взял меня за запястье, как будто считывая мой пульс, а затем положил раскрытую ладонь к груди, так, что я смогла почувствовать уверенное, но учащенное сердцебиение.
— Тогда как ты, Азам, словно пылающий огуст, жаркий словно пустыня, иссушающий и пылающий, но нет ничего лучше, чем его благодатное, плодородное тепло. Ты станешь моим ментором? — я отняла руку, всего на квази задержав её на плотном батисте и едва коснувшись горячей кожи на колючей шее.
— Прежде, хочу поговорить о…
— Нет, — прервала я его. — Только менторство, если ты согласен мы никогда более не будем обсуждать наше прошлое, тем более возвращаться к нему.
Минуло всего мгновение, и он произнес.
— Да, согласен. Это будет интересно.
Ты даже не представляешь на сколько, подумалось мне.
*Бируанг — небольшой медведь, живет преимущественно в неволе, занесен в Красную книгу.
**Авиш — avis — лат., - птица.
***Маки черного цвета реально существуют в природе. Вот лично я не знала. Невероятная красота.
Глава 35. У врага учиться интереснее
Вероник смогла полностью обновить мой гардероб всего за два уна. Для того, чтобы организовать мне туалеты подходящие для Расаяна модистка и дюжина ее помощниц работали не покладая рук и не спали, но щедрая оплата с лихвой компенсировали сверхурочные работы. Мода столичного Алэка принципиально отличалась от веяний провинций, и то, что разрешалось в его предместьях было не допустимо в главном городе степного государства, тем более в танском Шатре.
Дорога заняла слишком мало времени, привыкшая к долгим путешествиям, я успела лишь сделать пару вдохов и уже оказалась в другом государстве. Я и моя служанка вошли в портальную башню Орума и вышли в телепортационной Алэка. Нас уже встречали, так что многочисленный багаж отправился следом за мной, а небольшой саквояж, который я не доверила даже Ирии, я взяла с собой в экипаж.
Запряженный четырьмя мощными жеребцами он катился по мощеным улицам столицы, а я смотрела во все глаза и удивлялась тому, как изменился Алэк. Первый и единственный раз я была здесь еще до смерти родителей, контраст того, что было и
Вечерело, но теплый свет фонарей освещал широкие мостовые, по которым прогуливались в основном мужчины и дети, женщин было мало, а те, что встречались всегда были в сопровождении. Громкие разговоры, улыбки, размашистая жестикуляция выдавали в праздно шатающемся люде горячую, восточную кровь. Экипаж тем временем свернул на широкую дорогу, выложенную песчаником, и моему взору предстал огромный танский шатер, возведенный предком нынешнего Тана.
Огромный дворец по периметру был обнесен высокой стеной, вдоль которой то и дело прохаживались гвардейцы, а у единственного прохода стояла хорошо вооруженная стража, это было видно даже невооруженным взглядом. Насколько я знаю, стену возвел уже отец Азама и совсем недавно. Я точно знаю, что причиной усиления мер безопасности стала кража важных бумаг из архивов самого Эмира, об этом мне поведал Мо за пиалой тая и бесконечно долгой партией в шах, ни имени вора, ни что конкретно было украдено я не знала, но у меня были свои догадки, которые, впрочем, кондитер не подтверждал, но и не опровергал.
На входе стража проверила наши приглашения и без дальнейшего промедление впустила, еще некоторое время карета медленно продвигалась вдоль широкой дороги, а затем ожидаемо остановилась у главного входа. Возле него нас уже встречали.
Тан и многочисленная свита, состоящая исключительно из мужчин, приветствовали меня. Как и полагается, я удостоилась радушного приема, полагающегося для представителя цесской семьи другого государства, с уважением и подобострастно, но с достоинством и гордо.
Пристальный взгляд Азама, словно поймал меня в сети морского отлива, захватил и потащил в аметистовую глубину, лишая воли к сопротивлению. Стало трудно дышать, сердце сдавило острыми тисками, голова закружилась и горячее пламя желания расплескалось, вторя лиловому огню в глазах Эмира. Мгновение, и наваждение рассеялось как дым, оставляя после себя горькое послевкусие несбывшихся чаяний.
— Я рад, Анима, — шепнул мне Тан, — что ты не передумала. — И уже громче произнес приветственную речь, о том, что наше сотрудничество и взаимопомощь помогут еще крепче объединить наши государства и теснее познакомиться с традициями друг друга.
— Не так тесно, как тебе этого хотелось бы, Эмир, — сквозь зубы улыбнулась я, когда Азам подхватил меня под руку и лично направился показывать мне гостевые покои, оказывая невиданную честь и ломая жесткие традиции.
— Вас поселят в западных покоях, Долор, — канарейкой разливался Арунаян, — кроме тебя и твоей служанки там нет ни души, но к твоим услугам в любой момент будет целая армия слуг, стоит только пожелать и любой твой каприз будет выполнен.
Пока мы продвигались вглубь шатра нам то и дело попадались слуги, они угодливо кланялись, практически касаясь лбами коленей, Тан же не обращал на них никакого внимания, и только поморщился, когда группка разодетых в шелка женщин, словно стайка декоративных рыбок заметивших акулу, бросилась в рассыпную, стоило им увидеть направляющегося в их сторону Азама.