Лунатик исчезает в полночь
Шрифт:
— Вот, сейчас посмотришь. Но сначала небольшое вступление. В этом году, двенадцатого сентября, будет двадцать пять лет с того дня, как американская кинокомпания показала первую серию телесериала «Семья Майкла». В тот день никто и предположить не мог, что незатейливая лента про житье-бытье простой семьи из Нью-Йорка окажется мегапопулярной, будет идти с огромным успехом в разных странах, а исполнители главных ролей станут самыми звездными из всех звезд. Особый шарм телемылу придает то, что артисты, исполнявшие роли Майкла и его жены Сандры, никогда не менялись. В популярной «Санта-Барбаре» главных героев исполняли разные актеры, а в «Семье Майкла» нет, эта тележвачка похожа на реалити-шоу. Когда молодая жена забеременела первым ребенком, она девять месяцев экранного времени изводила несчастного Майкла капризами. Серия, где Сандра отправляет мужа ночью в дождь искать для нее розовую поролоновую губку в виде собачки, потому что никакой другой она мыться не может: у нее начинается тошнота при виде всех остальных мочалок, собрала рекордный рейтинг, переплюнуть который не удалось даже трансляции финального баскетбольного матча на чемпионате мира. Потом Сандра сбрасывала полученные килограммы, возилась с младенцем, он рос, но не так, как бывает в кино: в среду ребенку три дня, а в пятницу уже четыре месяца. Нет, годик малышу исполнился через триста шестьдесят пять дней. Сейчас Майклу и Сандре пятьдесят лет, их родители умерли, у них четверо детей, семеро внуков, куча всяких родственников, кошки, собаки… В России сериал не показывали, но мы живем в эпоху интернета, в сети есть все серии, переведенные на русский язык, и существуют оголтелые фанаты. Поклонники «Семьи Майкла» копируют поведение семейной пары, их детей, друзей, заводят тех же собак-кошек, одеваются и причесываются, как они. Раз в году в день рождения Майкла в США на киностудии, где построена декорация дома, проходит фестиваль, на который съезжаются поклонники со всех сторон света. Самое активное участие в нем принимают россияне.
— Ну и зачем ты мне это рассказываешь? — не выдержала я. — Знаю, что существуют неистовые фанаты.
— Дослушай до конца, — велел Роман, — в Москве работает фанклуб, и между его членами идет жесткое соперничество. Внешне все довольно мило: раз в неделю собираются люди, изображают членов семьи Майкла, одеваются и ведут себя как герои кино, даже переучиваются. Например, один из московских сыновей Майкла был по профессии учитель, но Робертс из сериала водитель, и наш фанат перестал вдалбливать в детские головы разумное, доброе, вечное и сел за баранку автобуса.
— Хорошо, что они не обезумели на почве «Крестного отца» или «Игры престолов», — вздохнула я, — то-то было бы весело.
— Они пьют совместно чай, — продолжал Роман, — готовят еду по книге «Рецепты Сандры», называют детей именами сыновей, дочерей, внуков Майкла.
— Короче, сошли с ума по полной программе, — резюмировала я. — Тихо шифером шурша, крыша едет не спеша!
Звягин не обратил внимания на мой комментарий.
— В отличие от футбольных фанов, эти не агрессивны, ни драк, ни скандалов не устраивают, но в Москве существуют две семьи Майкла, и они постоянно конкурируют. Один коллектив изо всех сил старается перещеголять другой, соревнования идут с переменным успехом. Авторы ленты объявили конкурс на создание варианта пилотной серии, в которой Майкл и Сандра должны отправиться на мальчишник и девичник. Сделать это надо к двенадцатому сентября, когда состоится всемирный праздник, потом прислать его в США, где авторитетное жюри выберет лучший фильм. Победителей пригласят в Америку, они примут участие в съемках, окажутся рядом с настоящим Майклом и его семьей, поужинают вместе.
Глава 40
— Заманчиво, — кивнула я.
— Не то слово, — улыбнулся Роман. — Пойдем дальше. Две московские группировки, узнав об акции, поругались, и каждая решила снимать свой ролик. Ну а теперь — внимание на экран, буду комментировать действо. Вот, гляди, фильм начинается с того, что друзья Майкла и Сандры решили устроить предсвадебное гулянье. Сандра с подружками нам не нужна, интерес представляют развлечения молодого Майкла. Сначала парень с дружками шлялся из бара в бар, потом компания осела в доме Фреда, приятеля жениха, и вызвала стриптизерш. Сама понимаешь, проституток.
— Пока ничего оригинального, — пожала я плечами.
Звягин толкнул меня локтем в бок.
— Смотри! Постарайся даже кадра не пропустить.
Я впилась глазами в экран.
Симпатичная гостиная, обставленная диванами. На них развалились парни с бутылками пива. В центре комнаты, наряженные в скромные голубые платья в горошек, отплясывают две блондинки, их лица закрыты масками. Музыка делается громче, красавицы быстро стягивают верхнюю одежду, остаются в белье, затем в сторону жениха и шафера летят лифчики, следом за ними стринги. Милашки теперь вертятся совершенно голые, из одежды на них только маски.
— Майкл, тебе какая нравится? — кричит Фред.
— Левая! — вопит жених.
— Она твоя, — ржет шафер, — забирай. В последний раз гуляешь, завтра ты женатый человек. Эй, детка, покажи лицо, тебя выбрали!
Девица, томно изгибаясь, медленно снимает маску…
У меня вырвался вопль.
— Мама!
— Ага, — хмыкнул Роман, останавливая кадр, — я так же отреагировал, когда увидел. Знакомься, актриса Нейл Вольтс. На момент съемок ей исполнилось двадцать восемь лет, американка и… двойник Степаниды Козловой. Вы похожи так, что я не поверил своим глазам.
— Натуральный шок, — пробормотала я, разглядывая практически свое собственное лицо. Хотя, конечно, отличия есть — брови другой формы, глаза чуть больше, рот крупнее, — но сразу их не замечаешь. Подожди! Ты хочешь сказать, что вся история со мной, Бертой Борисовной и Юлей Нечаевыми, Светой Кузнецовой и Людмилой Потемкиной затеяна ради этих съемок фанатов?
— Угадала, умница, — похвалил меня Звягин. — Ты уже сообразила, что не твоя двоюродная сестра организатор всего происходившего, она тоже жертва человека, называвшего себя Фердинандом и Сюзанной. Аплодирую тебе стоя. Все ведь указывало именно на Людмилу.
— Жаль, не сразу меня осенило, — вздохнула я. — Про то, что есть такая штука, как преобразователь голоса, я сообразила лишь в ту ночь, когда последовательно восстанавливала все события. Причем таких приборов существует множество, есть и компьютерная программа, которая легко трансформирует мужской хриплый бас в нежный голосок второклассницы, красивое сопрано в пропитой баритон, старческое дребезжание в юношеский тенор. С нами со всеми разговаривал один человек, Фердинанд и Сюзанна одно лицо. Пообщавшись с Юлией и Бертой Борисовной, я окончательно уверилась в том, что меня, Светлану и Людмилу разными способами заставили поселиться в пансионе. Ты прав, все складывалось так, будто виновата Потемкина, и Юля тоже это подчеркивала. Но у меня возник вопрос: если все затеяла Мила и она же звонила Нечаевой-старшей, прикинувшись мифической Сюзанной, то зачем она поселилась в пансионе? Ей бы следовало держаться от «Уютного уголка» подальше. Нет, Людмила тоже жертва шантажиста. Она не хотела общаться ни с Кузнецовой, ни с Юлей, молчала, ходила в бейсболке, темных очках, моя двоюродная сестра очень боялась, что ее узнают. Это я поняла, но никак не могла сообразить, что задумал Фердинанд (пока буду называть негодяя так), отчего он хотел собрать всех в пансионе. Но теперь ясно: меня шантажировал фанат сериала «Семья Майкла».
Я вскочила с кровати и забегала по комнате.
— Когда я ломала голову над случившимся, практически ничего не знала про телемыло и терялась в догадках, что же происходит. Но понимала: Фердинанд откуда-то хорошо знает Кузнецову, Нечаевых, Людмилу и меня. И не просто знает, ему известны наши тайны, о которых обычно никому не рассказывают. Юлию мать дважды выручала из полиции — младшая Нечаева обворовывала людей, но не убивала хозяйку квартиры, куда залезла ради грабежа. Я не топила Таню Морозову, ее лишила жизни Алла, опасавшаяся, что ее отец, любовник подруги, уйдет из семьи. Меня Булкина прихватила с собой на озеро, чтобы иметь свидетеля, который подтвердит, что, когда мы уходили в магазин, Татьяна была жива-здорова. Булкина, как ей казалось, отлично продумала убийство, но, конечно же, допустила ошибки. Я их тогда не заметила, а вот Ирина Федоровна, мать Аллы, и ее отец-следователь сразу поняли, кто виноват в смерти Морозовой, и замяли дело. Светлана Кузнецова знала, что дома хранится крупная сумма денег, которую ее бандит-папочка отнял у преподавательницы Хлудовой. Наталья Алексеевна не была ангелом, она покрывала своего приемного сына, грабителя банков. Кузнецов, приближенный Маслова, жестоко пытал пожилую женщину, и та отдала ему кассу. Петр отомстил за учительницу, ставшую ему матерью, — убил своего шофера, но деньги так и остались в семье Кузнецова, потому что Маслова тоже убили, и перешли к Светлане. Доллары лежали в примитивном тайнике в шкафу, где хранились банки с домашними заготовками. У Людмилы тоже полно гадких секретов, и основной из них — ограбление Валентины Ивановны и Сергея Реутовых, в котором участвовали и Юля со Светой. Ну и кто из честной компании знал про то, что младшая Нечаева вскарабкалась по стене дома в квартиру Реутовых? Кто был в курсе всех подробностей? Кто слушал пьяненькую Свету, болтавшую про доллары? Кто нанял частного детектива, чтобы узнать тайны Степаниды Козловой? Ответ вроде напрашивается сам собой — Мила. И я подумала, что моя двоюродная сестра затеяла какую-то инфернальную гадость, и именно она всех шантажировала. Юлия во время нашего разговора высказала то же мнение. Да еще в самом конце беседы сообщила, мол, ее подруга ненавидела меня, ведь я, будучи ребенком, рассказала Белке о совершенной ею краже браслета. Вот и выходило: вся история затеяна Милой — акт мести мне. Но все равно пазл не складывался, я не могла разгадать, что замыслила Потемкина.
Я перестала нарезать круги по комнате и плюхнулась в кресло.
— Только под утро меня осенило. У Реутовой же утащили шестьдесят тысяч долларов, а Юлия сказала: «Делили поровну, нам досталось по пятнадцать кусков. Деньги так быстро растратились!» Но девочек-то трое, следовательно, доля каждой двадцать тысяч. А вот если участников кражи было четверо, тогда да, пятнадцать. Выходит, в компании Юлии, Людмилы и Светланы был еще один человек, который, скорее всего, и являлся их главарем. Причем Нечаева до сих пор панически его боится, раз ни разу не упомянула имени подельника, а, наоборот, сделала все возможное, чтобы я посчитала организатором Потемкину.