Лунная афера
Шрифт:
По формальным признакам княжество вполне могло фигурировать как субъект магического права с момента организации на его территории органа самоуправления магов. Таковым и стало министерство из одного человека. Правда, для этого Джеку пришлось официально принять Силендское подданство. Но он к этому относился с изрядной долей юмора и даже перебрался жить на платформу, поближе к организованной им же лаборатории по изготовлению артефактов. И пока в северной опоре платформы Поттер учил своих подопечных быстрому и эффективному разрушению, в южной царило созидание.
После памятного собрания на Гриммо Добсон занялся проблемой, которую Гермиона считала не менее важной, чем остальные. А именно проблемой усиления всех защитных свойств скафандра. Задачу Грейнджер сформулировала так — космический доспех должен быть легким и неуязвимым для метеоритов, радиации, криогенных температур и кипящей лавы. Добсон конечно понимал, что «осетра придётся урезать», но старался выдать максимум возможного в условиях нетривиальной задачи по сочетанию всех этих заданий в одном и том же предмете.
Проблемы обеспечения физической прочности и термостойкости были знакомы и пути решения задачи были примерно понятны. Но с таким явлением как радиация Джон столкнулся впервые. «Королевские братья» провели с ним маленький ликбез и помогли выработать методику испытаний, а Горан раздобыл где-то на просторах России портативный гамма-дефектоскоп.
Добсон изначально желал создать стационарное щитовое заклинание, которое могло бы защитить сразу группу людей или целый объект, типа корабля или лунной базы. Но понял, что быстрого результата не будет, а время идет неумолимо. И сосредоточился на чарах, придающих нужные свойства материалам. Алюминиевые пластины покрывались рунами, зачаровывались и даже намазывались зельями. Но дозиметр упорно трещал, улавливая потоки беспрепятственно пролетающих частиц. Ни поглотить, ни отразить, ни отклонить их не получалось. Легкий алюминий не желал выполнять работу тяжелого свинца. И тогда маг вспомнил о многовековых попытках алхимиков превратить презренные металлы в золото. Кроме успеха Фламеля, секрет которого он так никому и не открыл, были и многочисленные неудачи, задокументированные в пыльных фолиантах. Неоднократно случалось, что подопытный металл копировал только часть свойств золота. Если бы алюминий смог скопировать свойства свинца, относящиеся к защите от рентгеновского излучения! Это был намек на верный путь. И этот путь был пройден без сна и отдыха. Итогом стала толстая свинцовая шайбочка, испещренная рунами и алхимическими символами, прикрепленная к подопытному листу дюрали.
Затвор гамма-излучателя открывался с замиранием сердца. Но дозиметр, наконец, показал ослабление излучения во всех точках пластины, как будто бы она была вся прикрыта той свинцовой шайбой, что была закреплена в её углу. То же самое повторилось и в случаях с пластиком, стеклом, резиной. Это был успех! Очень своевременный успех, ибо скафандр уже должен был прибыть на Гриммо. И значит, уже через несколько дней должен состояться самый большой рунический ритуал, в котором Добсону приходилось участвовать. Надо было ещё раз всё проверить и перепроверить.
* * *
Скафандр стоял посреди гостиной, закрепленный в специальной раме, и в его выпуклом зеркальном шлеме отражалась викторианская обстановка особняка. Техники переводили белоснежные космические доспехи из транспортировочного положения в рабочее. Горан переговаривался с ними по-русски, а Гермиона сидела в любимом кресле у камина, погруженная в чтение толстого юзер-мануала и через Горана уточняла у техников детали. Такую картину застал Гарри, вернувшись после целого дня инструкторской работы.
Увидев вернувшегося мужа, Гермиона отложила книгу и поднялась навстречу.
— Мой рыцарь, — сказала она после поцелуя, — твои доспехи ждут тебя.
Поттер подошел к скафандру. В шлеме отразилась его полу-аврорская мантия. Фэнтези и фантастика глядели друг на друга. Он провел ладонью по наружной оболочке и повернулся к техникам.
— Я могу надеть его?
— Не надеть, а войти в него — с сильным акцентом ответил один из техников. — Но только Вам надо переодеться.
Он протянул Поттеру пакет, в котором лежал специальный нательный комбинезон.
Пока Поттер в спальне переодевался в эластичный комбинезон, Горан рассказал, как ему пришлось глотать оборотку, чтобы обеспечить производителя мерками фигуры Поттера. По ним был пошит этот костюм. Кроме того, по слепку рук псевдо-Гарри сделаны перчатки скафандра. Это единственные персональные вещи в космической экипировке космонавта. Ну, конечно, настоящего космонавта, а не предполагаемого юбиляра, которому дарят дорогостоящую игрушку. Сувенирные скафандры так не оснащались, но Горан вопрос с комплектацией решил.
После того как Поттер переоделся и спустился в гостиную, ему прочитали ознакомительную лекцию. Показали, как открывается дверь-ранец кирасы и как удобнее залезать в этот миниатюрный космический аппарат. Продемонстрировали, как работает неавтономная система вентиляции, которую используют на земле, чтобы не тратить ресурс бортовой аппаратуры. И даже рассмешили специальным приспособлением для чесания носа.
— Почему-то, первое, что хочется сделать любому, кто влезает в скафандр, это почесать нос. Так что специальный девайс, предназначенный для этого, давно стал штатным элементом — улыбаясь, пояснил один из техников.
Перед загрузкой клиента в скафандр он же прикрепил к его плечам полиуретановые наплечники.
— В невесомости они не нужны, но на земле плечам может быть больно от веса скафандра.
Вес действительно был нешуточный. Когда кирасу скафандра Поттера отцепили от рамы, сто килограмм легли на плечи. Гарри сделал несколько осторожных шагов, привыкая к ощущениям. Ранец с аппаратурой смещал центр тяжести, поэтому приходилось, по-обезьяньи наклоняться вперед. Хорошо, что совсем недавно он получил прекрасную практику с тяжеленным рюкзаком за плечами.
Шлем почти не ограничивал обзор. Очень необычно было вертеть головой внутри него. Сразу ощущалось, что это не костюм, а герметичная капсула, предназначенная защитить человека от смертельных условий космоса.
Техник щелкнул тумблером на панели управления скафандром, и ожила радиосвязь. Зазвучал голос Гермионы.
— Ну как, Гарри?
Он развернулся всем телом к ней. Гермиона улыбалась и держала в руках рацию.
— Все нормально, дорогая, — помахал рукой Гарри. — Имею скафандр — готов путешествовать.