Лунная дорога. Часть 1
Шрифт:
Мама легко поцеловала меня в щеку и подтолкнула к лестнице:
– Давай спать, поздно уже.
Я без возражений ушла к себе, понимая, что ей нужно побыть одной. Выплакаться хотя бы. Я лично плакать не люблю, потом у меня жутко голова болит и глаза опухают, но иногда это и в самом деле бывает необходимо.
Утром я слышала, как раньше времени на работу ушла мама, спеша на рейсовый автобус. Хорошо, что остановка рядом с товариществом, идти недалеко. Автобусы, правда, ходили только летом, но зимой мы тут и не жили.
Спать уже не хотелось,
Потом вышла на улицу, вдохнула свежего воздуха. Завтра надо будет снова сходить в деревню за молоком, а сегодня я решила прогуляться до моей тайной полянки с грибами. Ночью дождь прошел, значит, большую корзину соберу точно. На этой полянке росли грибы, не уважаемые аборигенами, – путики и синявки. Но мне они очень нравились. Бабушка солила их так, что пальчики оближешь. И они мне нравились больше рыжиков и лисичек.
И вот сегодня я в первый раз буду солить их сама.
Надела джинсы, кофту с длинными рукавами: по лесу полуголой ходить глупо. Хотя клещи и должны были перегореть – жара стояла почти месяц, но рисковать не стоит. На ноги – кеды, на голову – ситцевую белую косынку. Обвязала кругом, по-деревенски, да еще и лоб закрыла, чтоб не обгорел. Нос и щеки побрызгала спреем от солнца. Подумав, в карман сунула шокер. У нас прежде всегда было спокойно, но кто вооружен, тот в безопасности. Ну, я так думаю.
Нацепив солнечные очки, день был ярким, взяла корзинку и вышла из дома. Калитку захлопнула и быстро пошла по дороге, надеясь никого из знакомых не встретить. До полянки идти было минут тридцать, быстрее было бы на байке, но никого из парней просить не хотелось. Уж слишком откровенными в последнее время были их взгляды. Отбиваться в лесу от возбужденного ухажера – оно мне надо?
Повезло, до полянки я добралась без ненужных мне встреч. Грибов в самом деле было много. Где-то за полчаса набрала полную корзину с верхом, аккуратно укрыла ее взятой из дома пленкой, чтоб ненароком не рассыпать, и отправилась обратно.
Глава четвертая
Повесив тяжелую корзину на сгиб локтя, я шла по тропке вдоль гравийной дороги, связывающей наше садовое товарищество с ближайшей к нам деревней – Ясини. Было уже часов пять, стоило поторопиться домой к приходу родителей.
Вспомнив о том, что произошло вчера, печально вздохнула и уточнила – к приходу мамы. Вряд ли отец появится так быстро. Он будет злиться где-то неделю, как минимум, прежде чем явится с повинной.
Позади раздался треск мотоцикла. Я вздрогнула. Вот ведь гадость! Ладно, если это кто-то незнакомый, а если нет? Если из наших парней, то могут до дачи подбросить, но какое-то шестое чувство мне говорило, что это чужак.
Я отошла подальше в стерню. Среди деревенских есть такие придурки, что могут на полном ходу по спине шлепнуть, типа в шутку. От такого «приветствия» запросто умереть можно, особенно если удар по сердцу придется.
Байк подъехал поближе, затормозил и раздался удивленный голос Красовского:
– Райка, это ты, что ли? Чего так вынарядилась?
Интересно, и что сейчас будет? Очередное соблазнение? Этот тип, похоже, времени даром не теряет.
Он объехал меня вокруг и вынес:
– Да ты классно выглядишь в джинсах! И чего в них раньше не ходила? Попа такая соблазнительная, аж мороз по коже прошел!
Я молча пошла дальше, упрямо вздернув подбородок.
Он сделал еще круг.
– Что, сердишься, что я к этой садоводке клеюсь? Да не сердись, это я так, шутя! Ты ее куда краше, чес-слово! Вот те крест! Клянусь своим зубом! – и он сверкнул острыми зубами.
Так-так, надо понимать, «садоводка» – это я? И почему я даже не рассердилась? Да потому что сразу поняла, что он собой представляет – балабол и бабник. Но неужто есть девчонки, клюющие на эту лабуду?
Упрямо иду дальше, уже с интересом ожидая продолжения. Он несколько раз объехал меня по какому-то странному эллипсу. Потом заявил:
– В кино сегодня пойдем? В зале темно, на задний ряд сядем. Никто ничего не увидит. Пошли? Вспомним молодость…
Ух-ты, ух-ты! И чем же они там на заднем ряду занимаются? Как-то не верится, что обходятся одними поцелуями…
– Так ты придешь?
Презрительно фыркаю и молча иду дальше.
Это его задело, и он перерезал мне дорогу. Остановился, оперся на одну ногу. Ветер трепал его каштановые волосы, длинные, чуть не до плеч. Шлема он не носил, видно, ГИБДД здесь никого не тревожило. Чуть прищурился, разглядывая меня. Неужто до сих пор не понял, что ошибся?
– Райка, что-то в тебе не так, но никак не могу понять, что именно. Это вообще ты? – тревожно спросил, с опаской.
Молча обошла его по кривой и спокойно пошла дальше. Но тревожно как-то. На всякий случай перевесила корзину на другую руку, освобождая правую для шокера.
– Не-а, это точно ты! – с облегчением постановил Красовский. – Но я так и не пойму, чего ты злишься? В первый раз, что ли? Мы же с тобой старые друзья… – это прозвучало как-то на редкость похабненько, и мне захотелось посмотреть на эту самую Райку. Странная она какая-то. Ее откровенно используют, можно сказать, ноги об нее вытирают, а ей это нравится?
Красовский снова обогнал меня и встал на дороге, преграждая путь. А у меня, между прочим, корзина тяжелая! Вот предложить корзину донести до него не доходит, а приставать – всегда пожалуйста!
– Я бы тебя до дому подбросил, но ведь откажешься, – помолчав, он добавил: – Как-то не нравится мне все это, на душе что-то противно стало. Это ты обо мне так плохо думаешь, или тут что-то другое?
Вот ведь какой телепат выискался! Мысли мои он чувствует, это ж надо!
Вдалеке послышался шум мощного мотора, и я с надеждой посмотрела назад. Может, кто-то из соседей едет? Прихватили бы меня, а то и тяжело, и неприятно.