Лунная тень 1. Тосканские холмы
Шрифт:
– Даже больше, чем все, правнук Жреца. Она может сделать тебя другим.
– Я не хочу быть другим.
– Ложь. – Лотар попытался отвести взгляд, но у него ничего не вышло. – Ты ругаешь богов за то, что они не дали тебе и сотой доли талантов, доставшихся твоему брату. Любуешься женщиной, которая никогда не будет твоей. Жрецы госпожи снов не тратят время и силы на такие глупости. Стоит им получить ее дар – и они уже ничего не хотят. Они выше желаний. Они становятся творцами.
– Творцами чего?
– Всего. У них открываются глаза, и они видят истину. Твой брат глуп
Лотар наконец отвел глаза и судорожно сглотнул.
– Что же для этого нужно? – спросил он.
– Тебе лучше знать, правнук Жреца. Это твоя жизнь и твоя судьба. На что ты готов ради дара моей госпожи?
– На что угодно. Терять мне нечего.
Дит Сновидец прикрыл глаза. За мгновение до того, как его веки опустились, Лотар увидел – или же ему просто показалось? – что фиалковая глубина сменилась холодным темно-синим пламенем.
– Да. Полагаю, ты готов.
Глава 3. Эрфиан
Тоскана
– Зал для приемов можно устроить в этой комнате. – Архитектор, невысокий полноватый мужчина с копной седых волос, сверился с пергаментом, который держал в руках. – Эту стену мы уберем… и вот эту тоже…
Эрфиан вежливо покашлял, привлекая внимание гостя. Тот встрепенулся.
– Не хочу отвлекать тебя от размышлений, но не слишком ли много разрушенных стен?
Архитектор смущенно улыбнулся.
– Синьор хочет, чтобы зала для приемов была круглой. Для этого нужна большая площадь. Но мы можем внести изменения в чертеж.
– Скажи своим мастерам, что они могут разрушать все стены, которые сочтут нужным. Главное – результат. Что насчет моей маленькой просьбы?
– Почти закончено. Извольте взглянуть.
Двери комнаты, которую Эрфиан когда-то использовал для приема гостей (слуги, узнав о подарке Магистра, прозвали помещение малым приемным залом – большой еще строился), были распахнуты. Мастера сидели на полу, укладывая кусочки мозаики. На столике у стены стояли кувшины с вином и блюда с фруктами.
– Впечатляет, – признал Эрфиан.
– Благодарю, синьор. Вы нарисовали отличный эскиз. Я еще не встречал более точной карты этих земель.
– Надеюсь, я не слишком утомил твоих людей кропотливой работой.
– Они любят свое дело. Когда ты любишь свое дело, то готов трудиться днями напролет. Если бы ваши слуги не приносили им пищу, они бы забыли обо всем.
Один из мастеров на мгновение отвлекся от работы и вежливо кивнул Эрфиану. Хозяин виллы улыбнулся в ответ.
– Прекрасная комната для нового кабинета, – похвалил архитектор. – Здесь есть большое окно, им можно воспользоваться для того, чтобы выйти в сад. А утром его можно приоткрыть и впустить в помещение свежий воздух. И этот вид… я бы сам с удовольствием здесь поселился. Но моя жена любит город.
Эрфиан провел гостя в свой нынешний кабинет, небольшую сумеречную комнату, в которой не было ни выложенной мозаикой карты на полу, ни окна, из которого можно выйти в сад. Будь его воля, он бы работал тут еще не один век. Но главы кланов, являющиеся на аудиенции к хранителям земель, считают скромную обстановку оскорбительной. А в зале для приемов таких господ не встречают: они могут воспринять это как двойное оскорбление.
– В прошлый раз тебе отдали все деньги, о которых мы договаривались?
– О да, синьор. – Архитектор приложил руку к груди. – Если позволите, я до сих пор настаиваю на том, что слишком большая сумма…
– Это половина суммы. Остальное я заплачу после того, как работа будет завершена.
– Синьор! Это не стоит таких денег!..
Эрфиан взял со стола небольшую шкатулку из красного дерева.
– Поговорим об этом потом. А пока возьми. Это для твоей жены.
Архитектор взял шкатулку и, затаив дыхание, приоткрыл крышку.
– Что это? – недоуменно спросил он, изучая мешочки из черного бархата.
– Синьора попросила меня об услуге, и я решил, что будет верхом невоспитанности ей отказать. Тем более что просила она пылко, и услуга эта связана с тобой.
– Пахнет цветами апельсина…
– Надеюсь, она будет довольна. Попроси ее написать мне.
Когда архитектор удалился, Эрфиан сел за стол и начал разбирать принесенные слугой письма. С тех пор, как Авиэль одарил его внезапной милостью и назначил хранителем здешних земель, их стало раз в десять больше. Письма от светлых и темных эльфов, от оборотней, от жрецов сладострастия и от вампиров. Письма по самым ничтожным поводам, среди которых попадались и важные. Письма вежливые. Письма, авторы которых высказывали завуалированное, а иногда и откровенное недовольство тем, что Орден в очередной раз производит изменения во власти, тогда как темные существа привыкают к хранителям и долго не могут найти общий язык с кем-то новым. Письма, авторы которых просили. Письма, авторы которых предлагали. Писем было столько, что Эрфиан в одиночку не смог бы прочесть их даже при большом желании, а ответить на каждое – тем более. Когда-то он помогал Жрецу Анигару составлять послания. Сегодня ему самому нужен такой помощник. Дело за малым: отыскать существо, которое сможет грамотно писать и выражать свои мысли по возможности вежливо.
Эрфиан позвонил в маленький серебряный колокольчик, и через несколько минут в кабинете появился слуга.
– Великий пожелает, чтобы я подал обед?
– Обед? – Хозяин виллы посмотрел в окно. Он был уверен, что до полудня еще далеко. – Я не голоден. Присоединюсь к остальным, когда накроют к ужину. Скажи-ка, Давид, ты умеешь писать?
Эльф беспомощно развел руками.
– Нет, Великий.
– Кто из слуг обучен грамоте?
– Малка, Великий. Она и читает, и пишет. И говорит на древнем эльфийском наречии.