Лунный бассейн. Металлическое чудовище (сборник)
Шрифт:
— Ты что, забыл, что я обещала тебе перед Сийей и Сийаной? Неужели ты думаешь, что сможешь так просто оставить меня, как будто я., шойя… как она, — жрица показала на Лаклу. — Неужели ты…
— Э, послушай, Йолара, — почти взмолился Ларри. — Разве я давал тебе какие–нибудь обещания… почему же ты держишь меня? — Он бессознательно перешел на английский язык. — Мы неплохо повеселились, Йолара, — настаивал он, — но у тебя чертовски вспыльчивый характер, ты сама это знаешь, да и я еще та штучка. Нам будет страшно неуютно друг с другом. Лучше тебе вовремя избавиться от такого норовистого конька, как я. Будь здорова!
Йолара, изумленно хлопая глазами, уставилась на Ларри. Маракинов, перегнувшись через стол, переводил Лугуру то, что сказал Ларри. Злобно фыркнув, красный карлик улыбнулся, подошел к жрице и зашептал ей на ухо, несомненно используя самые беспардонные выражения, чтобы передать смысл сказанного Ларри.
У Йолары перекосился рот.
— Эй ты, Лакла, слушай меня, — крикнула жрица. — Никогда я не позволю тебе забрать у меня этого человека, даже если мне придется десять тысяч лайя корчиться в муках от поцелуя Йекты. Я клянусь тебе в этом… клянусь именем Танароа, моим собственным сердцем и всей моей силой. И пусть оскудеет моя сила, пусть сгниет сердце у меня в груди, и пусть отступится от меня Танароа, если я не выполню свою клятву.
— Послушай, Йолара, — снова начал было О'Киф.
— Ну ты… замолчи, — чуть не взвизгнула жрица.
И снова ее рука метнулась к груди, нащупывая наполненный смертоносной силой конус.
Лугур схватил ее за руку, что–то зашептал на ухо. Жрица, успокоившись, засмеялась, коварно блеснув глазами.
— Молчащие Боги, как ты сказала, Лакла, отпустили мне на раздумье три тала, — вкрадчиво сказала она. — Иди с миром, Лакла, и скажи им, что Йолара все выслушала, и когда пройдет отпущенный ей срок, она примет решение.
Служительница медлила.
— Да, так сказали Молчащие Боги, — ответила она наконец. — Оставайтесь здесь, чужеземцы Длинные ресницы опустились в ответ на пылкий взгляд О'Кифа, легкий румянец окрасил щеки.
— Оставайтесь здесь, чужеземцы, пока не истечет срок. Но смотри, Йолара, чтобы с ними ничего не случилось, иначе сбудется все, чем ты клялась: и на твою силу и на твое сердце в самом деле ляжет возмездие, которое ты призывала, и это обещаю тебе я — Лакла.
Они стояли, не отводя друг от друга глаз: встретились черное пламя Абадонны и золотое сияние Парадиза.
— Помни же это! — промолвила Лакла и вышла из залы.
Гигантская лягушка–воин, оглушительно рявкнув, подала знак своим подчиненным. Все гротескные фигуры повернулись и медленно последовали за своей госпожой; завершая шествие, позади всех удалялось страшилище, подняв угрожающе свою дубину.
ГЛАВА 21. ЛАРРИ БРОСАЕТ ВЫЗОВ
В зале поднялся невообразимый галдеж; Йолара сделала знак рукой — и шум утих. Она стояла молча, разглядывая Ларри с каким–то странным выражением лица: слепая ярость уступила место то ли раскаянию, то ли сожалению.
Но ирландец уже потерял над собой власть.
— Йолара, — сказал он дрожащим от гнева голосом, отбросив всякую осторожность. — Теперь ты слушай меня. Я пойду туда, куда хочу, и тогда, когда захочу. Мы останемся здесь ровно на тот срок, который назвала Лакла. А потом мы пойдем вместе с ней — нравится тебе это или нет. И если кто–нибудь вздумает помешать нам., расскажи–ка им о пламени, которое разрушило вазу, угрюмо добавил он.
Задумчивое выражение исчезло с лица жрицы; серыми холодными глазами смотрела она на Ларри.
И ничего не ответила ему.
— Совету надо собраться и обсудить то, что сказала служительница, немедленно. — Жрица повернулась лицом к высокорожденным. — Пусть сейчас мои друзья и друзья Лугура помирятся, ибо нет у нас времени для раздора. — Она бросила на красного карлика быстрый взгляд. — «Ладала» волнуется, и Молчащие Боги угрожают. Хотя чего нам бояться? Разве мы не сильны под властью Сияющего Бога? А теперь оставьте нас.
Она положила на стол руки и, видимо, незаметно дала сигнал, потому что в зал вошло человек десять, если не больше, зеленых карликов.
— Проводите к себе этих двоих, — приказала она, показывая на меня и Ларри.
Зеленые карлики окружили нас толпой. Даже не поглядев на прощанье в сторону жрицы, Ларри вышел из зала. Он задумчиво шагал рядом со мной, и только когда мы дошли до украшенного колоннадой выхода из дома, Ларри заговорил.
— Терпеть не могу говорить подобные вещи женщине, док, — сказал он. — И хорошенькой женщине, к тому же. Но мало того, что она играла со мной крапленными картами и общипала, как дохлую курицу, эта дамочка в конце концов чуть не выпалила в меня из своей пушки. Что за черт! Да она чуть было не женила меня на себе!!!
Ларри помолчал.
— Понятия не имею, какой отравой она опоила меня, но будь у меня рецепт этого зелья, я бы горя не знал, торгуя им на углу сорок пятой авеню и Бродвея по тысяче долларов за глоток, — и брали бы нарасхват, будьте уверены. Один стаканчик этого пойла — и вы забудете все треволнения мира, еще три стаканчика, и сам мир покажется вам величиной с пуговицу. Я не стану размазывать сопли перед вами, док, и каяться в том, что натворил; мне безразлично, что думаете по этому поводу вы или Лакла. В том, что случилось, — нет моей вины…
— Признаться, меня несколько беспокоят ее угрозы, — сказал я, игнорируя вышесказанный монолог.
Он встал как вкопанный.
— Вы что — боитесь?
— Еще как, — сухо ответил я. — У меня нет ни малейшего желания танцевать с Сияющим Богом.
— Послушайте меня, Гудвин. — Ларри нетерпеливо зашагал вперед. — Я люблю вас и восхищаюсь вами, как никем другим на свете, но должен сказать, что нервишки у вас теперь ни к черту не годятся. Возьмите себя в руки, док! Некто Ларри О'Киф — выходец из Ирландии и этих задрипанных Соединенных Штатов берет все на себя. К черту всю эту мистическую дребедень, к черту суеверия! Я им тут устрою красивую жизнь! Понятно?