Лунный Ковчег

Бондарева Анна

– Это тебя не касается! Мне нужно разрешить свою внутреннюю проблему с отцом, и я буду у него бывать столько, сколько считаю необходимым!

Лоран продолжал пить виски из бутылки. Я закашлялась от резкого запаха, который источал американский бурбон.

– Мне жаль тебя! Вместо того чтобы поговорить об этом хоть раз со мной, ты выкидываешь баснословные деньги на «монолог в пустом зале»! С таким же успехом можешь записывать себя на магнитофон и складывать кассеты в шкаф, эффект будет аналогичным.

– Да кто ты такая?! – краснел от возмущения Лори. –

Жалкая русская потаскушка, вот ты кто!

На этом моменте время растянулось, как в замедленной съемке. Я поднялась и плавным движением плеснула свой бокал виски ему в лицо.

– Да как ты посмела!

Лори выпустил бутылку из рук и схватил меня за плечи. Резким толчком он впихнул меня снова в кресло. От неожиданности и ярости его лицо покрылось багровыми пятнами.

– C’est tres bein! Отлично! Просто замечательно! – повторял он как мантру, расхаживая по комнате.

Не знаю, что на меня нашло, но эту странную реакцию на экстремальные ситуации я подметила в себе еще в школе. Например, стоя у школьной доски и абсолютно не зная ответа на заданный вопрос, меня мог разобрать жгучий смех.

Вот и тогда, в комнате, казалось бы, ситуация далеко не веселая, но одновременно в ней было столько абсурда, что нельзя было не рассмеяться!

– Ты смеешься! Дрянь! – муж левой ладонью огрел меня по лицу.

Его обручальное кольцо болезненно пронзило висок.

Я почувствовала звон в ушах и головокружение. Ком подкатился к горлу и перекрыл кислород. Стало нечем дышать. Я молча вышла на балкон и закурила сигарету. Из комнаты доносились обрывки телефонного разговора:

– Алло! Привет, Лола! Как ты, крошка? Да я тут отъехал по делам, жара жуткая, еще не успел искупаться…

Лола, со слов Лорана, была давнишней подругой. Я так до конца и не разгадала энигму их отношений, он утверждал, что она ему как родная сестра. Виделись мы с ней один раз украдкой. Как-то, находясь на съемках в Лондоне, я позвонила мужу пожелать спокойной ночи, но, к моему удивлению, в телефонной трубке на другом конце провода раздался сонный женский голос: «Мы спим, звоните завтра».

И это на второй месяц после свадьбы! Моя гордость и самолюбие были ущемлены до предела. Всю ночь я не сомкнула глаз. На следующий день во время съемок я выкурила целую пачку сигарет и, не дожидаясь утреннего рейса, села на скорый поезд и в полночь была уже в Париже. Войдя в двухэтажный лофт, где проживал Лори, я наткнулась на огромный раскрытый чемодан, из которого небрежно торчала женская одежда и нижнее белье. На полу по всей гостиной были разбросаны черно-белые фотографии темноволосой женщины лет тридцати. Я подняла один из портретов и стала рассматривать его. Скрещенные в классической позе руки чуть прикрывали грудь. Длинные волнистые волосы обрамляли оголенные плечи.

Женщина не была красива, но дурнушкой ее тоже не назовешь.

– Чао! – окликнул меня женский голос. – Меня зовут Лола, Лола Бей, – с итальянским акцентом продолжила женщина невысокого роста на огромных каблуках. Через наполовину застегнутое платье-халат

просвечивалось упругое смуглое тело.

– А ты, наверное, жена Лорана, проходи, давай знакомиться!

Невероятно! Эта дива чувствовала себя как дома! Она предложила мне стакан кока-колы и после поинтересовалась, как прошла поездка.

– Лори сейчас вернется, он вышел к соседу. Это моя прихоть! Мне захотелось немного покурить гашиша, – весело щебетала итальянка.

От растерянности, кока-кола совсем не усваивалась. Не дожидаясь мужа, я вызвала такси.

– Что сказать Лори? – спросила Лола. – Ты не вернешься сегодня?

– Скажи ему, что я у себя, – выдавила я, захлопывая дверь.

«Как хорошо, что я сохранила свой угол!» – подумалось мне.

Если бы не это маленькое двадцатисемиметровое убежище на Монмартре по улице Лепик, было бы крайне нелегко справляться с подобными сюрпризами.

– Ну что ты тут стоишь? – повеселев после телефонного разговора, Лоран вышел на балкон. – Давай выпьем, что ли?

– Ты думаешь, что мне хочется с тобой находиться в одном номере?

Я никак не могла привыкнуть к резким сменам его настроений. Это было не алкогольное воздействие и не марихуана.

– Как я, по-твоему, должна реагировать на полночные разговоры с мадам Бей?

– Не знаю! У тебя, что ли, нет друзей, которым ты можешь звонить в любое время? Если нет, то мне тебя очень жаль! Эта старая сваха Ада запрещает тебе со всеми общаться! Сколько лет твоей Аде? Сорок пять? Сорок семь? Или даже больше! Она же скрывает свой возраст! Ты паспорт ее видела? Так попроси, пусть даст посмотреть! Не тут-то было! Бедный ее муженек! Он-то парень неплохой, и танцор отменный, и моложе ее лет на десять! Только я терпеть не могу современный балет! Да, изящно, виртуозно, но я ничего в этом не смыслю.

– Угомонись! Слушать тебя противно! Если бы не Ада, я не выжила бы в Париже! Она единственный человек, на которого я могу положиться! И вообще, Ада имеет прямое отношение к нашему знакомству. Ты что, забыл?

– Да уж, не забыл! И прекрасно помню, что ты ей платишь! За что ты ей платишь? Это же не она находит тебе контракты? Может быть, ты ей платишь за то, что она когда-то вывезла тебя как проститутку в Париж? Пожизненный контракт с адвокатом дьявола?

– Все! Довольно с меня! Ты пьян и несешь полнейшею чепуху, завтра будешь раскаиваться, и вдобавок от тебя разит, как от уличного бомжа! Ты мне противен!

Я отстранилась в самый угол балкона. Лори рывком прильнул ко мне и грубо схватил за талию:

– Ты не хочешь целовать мужа? Давай займемся любовью! Я хочу прямо сейчас, здесь, на балконе, пускай все твои камрады это увидят!

Лори корпусом прижал меня к бетонной стенке балкона, одновременно дрожащими руками расстегивая ремень своих брюк.

Я схватила его за шею и надавила на сонные артерии. Лоран пошатнулся:

– Ты куда?

Я побежала в ванную и закрыла за собой дверь на задвижку.