Лунный зверь
Шрифт:
— Может, нам лучше ждать у задних дверей? — спустя некоторое время прошептал Камио. Но лисица в ответ лишь сверкнула глазами, и он понял — сейчас с ней лучше не спорить.
Сквозь застекленную дверь Камио видел темнокожих людей, которые не покладая рук суетились в клубах пара. Стены ресторана были обиты темно-красной тканью, тут и там висели картины, изображающие что-то вроде водопадов. Конечно, лису не удалось разглядеть их как следует, он ведь не мог долго задерживать взгляд на неподвижных предметах. Зато запахи он ощущал явственно, необычайные, резкие, экзотические запахи. Интересно, что за еда скрывается в этих блестящих коробках, размышлял
Люди с коробками в руках выходили из ресторана по двое и по трое. О-тассо все ждала подходящего момента. Наконец в дверь вошел одинокий посетитель. О-тассо потянула воздух носом и напряглась, приготовившись к решительным действиям.
— Отлично, — прошептала она. — То, что нам надо. Когда он выйдет, ты его отвлечешь, а я выхвачу пакет. Как только я скажу «пора», беги за мной, но…
Лисица смолкла, потому что человек уже выходил из ресторана.
— Пора!
С невероятной скоростью лисица устремилась вперед, а недоумевающий Камио покорно последовал за ней.
О-тассо, словно в лунатическом сне, бросилась прямо на человека, подпрыгнула и выхватила у него еду. С коробкой в зубах она кинулась наутек. Камио ничего не оставалось, как бежать вслед.
Человек, пронзительно залаяв, налетел на лиса и пнул его в бок. Впрочем, удар был не настолько сильным, чтобы сбить Камио с ног. Из ресторана выскочили еще двое и тоже бросились в погоню. О-тассо тем временем скрылась из виду.
С бешено колотящимся сердцем Камио мчался по улице. Наконец он свернул за угол и понял, что ему удалось улизнуть от преследователей. Тем же самым путем, который они недавно проделали вместе с О-тассо, он добрался до дощатого забора и шмыгнул в дыру. Воздух был пропитан пряным ароматом, так что лис не сомневался — на расстоянии нескольких миль каждый человек способен догадаться по запаху, где искать украденную еду. О-тассо, устроившись на дне котлована, с жадностью пожирала содержимое блестящей коробки.
Увидев его, она подняла голову:
— А, пришел. Давай ешь. Я тебе оставила половину.
Сунув нос в коробку, Камио понял, что лисица его надула. Там оставались лишь жалкие объедки. Подумать только, из-за этой ничтожной добычи он только что рисковал жизнью! Да, в голове у О-тассо явно завелись жучки. Конечно, воровать еду — самое привычное дело для любой городской лисы. Но выхватывать ее прямо из рук у людей — это ж надо совсем спятить. Иного слова не подберешь.
Камио взял в рот кусок мяса, покрытый желтым соусом. В следующее мгновение лису показалось, что мозги его расплавились и брызнули сквозь уши в ноздри. Горячо!
Горячо! Горячо! Горячо!
Проглоченный кусок обжег чувствительный рот лиса, его горло и внутренности, опалил перечным огнем все нежные вкусовые центры. Слезящиеся глаза Камио готовы было выскочить из орбит.
— Ах-ах-ах-ах-а! — застонал он.
О-тассо понимающе кивнула:
— Здорово, правда? Потрясающее ощущение!
Камио стремглав бросился к ближайшей луже и принялся пить, пытаясь затушить бушевавший в животе пожар. Вернувшись, он обнаружил, что лисица доела все остававшееся в коробке до последней крошки.
— Ох, извини, — рассеянно заметила она, словно сделала это ненароком. — Ничего, мы еще добудем, для тебя. На этот раз ты будешь вырывать, а я отвлекать. Пожалуй, мы с тобой неплохо сработаемся, а?
— Что это за штука? — выдавил из себя осипший Камио.
— Ну, не знаю, как она называется, эта еда. Она хороша свеженькой, с пылу, с жару. Иначе совсем не то. В бачках все слишком быстро остывает, так что я туда не суюсь. Вкуснятина, правда? Горяченькая, остренькая. Я обожаю горяченькое. Ела бы да ела. Ничего другого я теперь и в рот не беру. Честно говоря, — задумчиво продолжала она, взглянув на понурого Камио, — поначалу у тебя в кишках будет твориться черт знает что. Света белого не взвидишь! Но к этому скоро привыкаешь. Надо прочувствовать вкус и языком, и нутром, тогда и получишь настоящее наслаждение. Ох, как я люблю горяченькое! И чтоб острого соусу побольше!
Теперь-то Камио понимая, почему друг О-тассо сбежал с другой лисицей. Эта чокнутая сама искала опасностей на свою голову — и все ради огненной дряни, способной прожечь камень, не то что желудок. Камио был отнюдь не робкого десятка, но он считал, если идешь на риск, в конце тебя должна ждать награда, а не наказание.
— Знаешь, я уже сыт, — сказал он. — Больше не хочу. Я и не был особенно голоден. На сегодня, думаю, хватит. Сходим туда завтра, ладно?
Лисица явно была разочарована, но не стала возражать и свернулась калачиком на куче тряпья.
— Ладно. Разбуди меня, когда придут люди. Хотя я сама проснусь. Эти проклятые машины так ревут, что никакого покоя от них нет. Ничего, Камио, скоро ты привыкнешь к жизни в живопырке.Я научу тебя всему, что сама знаю. Ведь когда у нас появятся детеныши, тебе придется одному добывать еду для всей семьи.
— Какую еду? Обычную или…
— Зачем нам обычная? — возмутилась О-тассо. — Нам нужна настоящая, горячая. Вырастим крепких, сильных детенышей. Нет, ты будешь приносить нам горячую, только горячую.
— Хорошо, — торопливо согласился лис. — Горячую так горячую.
Как только О-тассо уснула, Камио украдкой выскользнул через дыру в заборе. Нет, жизнь в этом городе совсем не похожа на жизнь в предместье, к которой он привык, размышлял про себя лис. Надо убираться отсюда прочь, туда, где еда прохладнее и вкуснее.
Неторопливой рысцой лис шел по вечерним улицам. Изредка ему встречались кошки и другие лисы, но люди почти не попадались. В этот странный седьмой день центр города отличался от предместья особенно разительно. В предместьях, вспоминал Камио, люди с утра высыпают из домов, копошатся на лужайках, возятся в садах, моют машины. Повсюду снуют собаки, а в полдень люди, принаряженные, в белых шляпах, важно шествуют к церквам. (Кстати, в другие дни, не в седьмой, церкви почти всегда пусты и в них можно без помех спрятаться.) Потом люди принимаются ходить из дома в дом, друг к другу в гости. Здесь же, в центре, все люди словно сквозь землю провалились. Впрочем, Камио не имел ничего против.
Неплохо бы найти один из этих, как их, отдушек,про которые рассказывала О-тассо, мечтал он. Что может быть лучше места, где люди появляются лишь изредка, небольшими группами. У него на родине такие места, разумеется, тоже встречались, например вблизи от железных дорог. Только у тамошних лис не было для них специальных слов. Дома у Камио лисы разделяли все места на земле на опасные и безопасные. «Здесь опасно?» — первым делом спрашивали они при встрече с койотом или енотом. Все дикие животные, живущие в пригороде, считали своим долгом ответить на этот вопрос, даже если его задал извечный враг. Потом вы можете сражаться до смерти, но сперва ответить, не угрожает ли вам здесь людское вторжение.