Лууле Виилма. Книга-надежда, книга-спасение! Исцеление от любой болезни силой Любви
Шрифт:
Чтобы разобраться в механизме подавления печали, а также любого другого стресса, представьте себе, что у вас есть большой спелый арбуз. Вы кладете его под пресс для выжимания сока и начинаете давить. Это в принципе то же самое, как если бы сказать, что хороший человек во имя благой цели творит зло. Давильщик давит из арбуза сок. Давильщик интеллигентен – значит, хороший. Цель интеллигентна – значит, хорошая. И лишь с энергией печали обошлись плохо. Поскольку незримая энергия никак не воспринимается, то ее умерщвление – как бы ничто.
Чем может обернуться подобное непонимание, попытаюсь объяснить ниже.
Невыплаканная печаль. Она же – стадия активной надежды на избавление
Отчаяние есть концентрированная печаль. В эстонском языке существует расхожее выражение: у меня ужасное кошачье отчаяние. Что это означает?
Ужас – это концентрированный страх, при котором бежать уже нельзя. Ужас парализует разум и способность передвигаться. Кошка символизирует свободу. На уровне абстракций это понятие означает безвыходность из устрашающего вынужденного положения, что приводит к полной блокировке страха и печали. Все копится внутри. Печаль скапливается в человеке совсем под иным названием и в гораздо более опасном объеме.
Эта стадия подобна вытеканию из арбуза сока. Чем сильнее давишь, тем больше сока вытекает, пока не вытечет весь. Вместо того чтобы выпустить каждую выступившую слезинку, человек, который сдерживает печаль, как бы подставляет под слезы сосуды для сбора. Кто в качестве сосуда подставляет голову, кто – ноги, кто – живот, кто – спину, кто – сердце, легкое или печень, а кто – несколько сосудов сразу. Все зависит от того, какими проблемами человек опечален.
На стадии невыплаканной печали образуются:
• кисты или полостные доброкачественные опухоли;
• скопления жидкости в органах и полостях;
• отеки в отдельных органах и тканях, на целых участках или по всему телу.
Стыд убивает чувства, а человек – это и есть чувства. У нас может быть ужасная гора стрессов, любых стрессов, все равно каких: легких, тяжелых, сложных или простых. Они очень большая нагрузка, но они не убивают.
Единственный стресс, который убивает, – это стыд.
Когда человек доказывает свое преимущество, на его дороге очень много препятствий. Потому что жизнь нам всегда помогает, чтобы плохое не стало еще хуже.
Скажите людям: «Постыдились бы!» – и можете быть уверены, что попадете в десятку. Каждый знает сам, чего ему стыдиться. Поскольку все эмоции, чувства, стрессы в совокупности образуют душу, это значит, что СТЫД УМЕРЩВЛЯЕТ ДУШУ! Чтобы душа не умерла, есть две возможности: покинуть тело либо начать защищаться. Кто желает быть сильным, тот начинает защищаться и подавлять в себе стыд, становясь черствым душою.
Наивысшим достижением в системе воспитания современного развитого общества является воспитание в страхе смерти. Ребенку уже сызмальства внушают, что, если он совершит нечто постыдное, от него отвернутся родители и друзья. Его перестанут любить и изгонят из общества. У него не будет работы, и он станет неудачником.
Именно гордостью и стыдом мы убиваем себя и поколения.
Жить в прошлом означает жить в стыде.
Живя в стыде, человек продолжает жить, хотя на самом деле он мертв.
Человек рождается на свет, чтобы познать самого себя. Познание есть движение. Развитие происходит, если у человека есть чувства. Единственно истинное
Чем выше уровень развития, тем больше воспитывают детей стыдом. Почему? Удобно, очень удобно. Скажем, такая картина: на улице мама и ребенок ссорятся. Ребенок кричит. Прохожие мимо идут и возмущаются: «Господи, какие люди дремучие, как из леса вышли, ну как им не стыдно!» И маме стыдно. Стыд убивает мамины чувства. Мама теперь настолько бесчувственная, она не может быть самой собой, не умеет спросить себя, а что это означает, что мой ребенок так кричит.
Почему дети кричат? Знаете, дети будут кричать только при одном условии: когда мама торопится. Ребенок этим учит: мама, что бы ты сейчас ни делала, ты делаешь это не из любви, ты делаешь это из страха и чувства вины или из злобы и стыда, неважно, ты делаешь это не из любви, мама, остановись. Если мама остановится, спросит ребенка: «Что с тобой, ну скажи?» Тогда она уже из любви интересуется, что происходит с ее ребенком. Ребенок перестанет кричать. Он учил, а мама восприняла урок.
Сознательно или подсознательно, в этот момент это неважно, важно, чтобы мама не торопилась. Может быть, ребенок сейчас спас маму от чего-то, никто не знает, от чего. Может, мама со своей беготней попала бы под машину, а сейчас, оттого что ребенок остановил ее, учил не спешить, она не пострадала.
Но ребенок капризничает, мама охвачена стыдом, завтра повторится то же самое, и что тогда мама скажет? Мама скажет ребенку: «Стыдно, стыдно». Если бы мама ругала, ребенок кричал бы еще сильнее, а когда мама скажет «стыдно, стыдно», то хороший результат сразу видно, ребенок притихает. Почему? Очень просто: мама убила эмоции своего малыша.
На следующий день мама не скажет «стыдно, стыдно», мама только посмотрит на ребенка, а ее глаза уже стыдят. И ребенок больше не кричит. В следующий раз маме уже ничего не надо ни говорить, ни делать, потому что ребенок выучил: если ты делаешь что-то позорное, тогда скоро тебе не будет места ни в семье, ни в коллективе, ни в обществе, ни в человечестве, потому что такого негодяя никто не любит. Как хорошо получать то, что хочу! Так просто взять такую способность невозможно. Мы можем убивать стыдом все равно что. Если бы мы стыдились из-за себя, было бы мало, а мы стыдимся из-за других, и это обжигает стыдом гораздо больше. Ну, например, видим, как кто-то что-то делает, например, две собаки делают «это». И мы возмущаемся: «Господи, ну как это допускается!» Природа по-своему учит меня: человек, ты любить не умеешь – научись. А мне стыдно, стыдно. Животные делают то, что естественно, и учат: человек, ты стыдишься любви, естественности, убиваешь этим все в жизни, следующие поколения. Человек стыдится, и скоро у него портится зрение. Жизнь дала то, что человек хотел, без очков он не видит этого, правильно? Но у нас ведь есть очки, чтобы это чувство сохранилось, и чтобы мы могли его убивать еще больше.
Возможно, вы слышите, как кто-то очень грубо говорит: «Господи, ну как же людям все-таки не стыдно!» А им не стыдно. Им не стыдно, а мне стыдно. Чей слух сейчас убивается? Их? Нет, что вы, наоборот. У них он становится острее оттого, что они выкричались. Важно понимать: все, что вам стыдно видеть, убивает вашу способность видеть, то есть зрение, а то, что вам стыдно слышать, убивает вашу способность слышать, то есть слух. Так действует ваш стыд, а тем, кто делает то, что вы воспринимаете как неприличное, от этого ни холодно, ни жарко.