Лягушки энергии. Собрание квазимистерий

Жуков Игорь

ФУКО

Любая пасть зубастаянапоминает горы,и фауна, всегда прекрасная,по мне гораздо лучше флоры,а флора, хоть красива,ужасно похотлива.

КАРМЕН

Цветы, как бабочки,деревья – трубочкисуть знаки Эроса.Но только олухиравняют фаллосыи гладиолусы.

ФУКО

Но только глянешь: вон пчела,пока цветок ее питает,в него влетает, как стрела, —цветок бедняжку совращает,и

добродетели назлов стволе манящее дупло,деревья, ветви выставив свои,скрывают, что они хуи.

КАРМЕН

Но только глянешь на зверей,найдешь в них множество дверей,пристроек, башен, тупикови возбуждающих звонков.Их естество – в углу прижаться,сиречь плодиться-размножаться.О! Выпью море поскорее!..

ФУКО

Скорее выплюнь Одиссея!

ОДИССЕЙ

И детский визг уже не в радость,а нынче воск – такая редкость,в ушах забьются пузырьки,и я присяду от тоски.

(Достает шприц и приседает.)

ФУКО

Куница, лев и соловей —они невиннее детей,Господню заповедь блюдути в рай обратно попадут.И я хочу родить ребенка,но не мальчишку, не девчонку,но не мышонка, не лягушку,хочу родить пивную кружку.

КАРМЕН

Цветок в груди, сокол в голове.Я знаю, что такое крылья!Я царствую!Профессор, я король дипсодов!Профессор, я организатор родов!!

ФУКО

Вы не разбираетесь в биологии.

КАРМЕН

Не знаю, что это такое.

ФУКО

Биология – это способ любить.

КАРМЕН

Во мне Гоморра и Содом,во мне парламент и дурдом,акулы плещутся во мне,как вишни в розовом вине.Ну, посади Кармен в карман,ну, заведи с Кармен роман!

ФУКО

Не знаю.Я должна переодеться.

АКУЛЫ

Крести, 9 и 6, 6 и 9.9 и 6,6 и 9.

Бабочка Икс

ШАРОН СТОУН

Белой-пребелой тропойшли слепой и глухой,шли на охоту,прикончить кого-то.Ой!

БОРХЕС

Непросто мне, охотник я приличный,лопатой расписаться в силе.17 лет пишу пейзажи я тайком,коль прикоснуться языком,красный – там, где тишь да гладь,зеленый – где едрена мать,а черный где – вбиваю гвоздь,а белый где – дырявлю холст.Мой цвет предельно чист,я, кажется, супрематист.

БЕТХОВЕН

Я слышу, что поешь ты песнь,и голос твой не мелок.Как тихо здесь,музыка ловит белок,летучие могилы манят сов,окошки открывая из кустов.

(поет)

Под кустом, под кустомтихо

плачет Шарон Стоуни об этом, и о том…и красный шарик катится из губ ее.

БОРХЕС

Подай-ка, брат, ружьеи сам стреляй.Красавица, не говорите АЙ,для непременной муз острасткииз вас мне требуется краска —так станьте розовым, а там, где голубой,повешу баночку с водой.одна и второйпередо мнойвторой предо мнойпосле однаодна и второйпосле меня

БЕТХОВЕН

Мой друг поет, протягивая длани,он, верно, вами в сердце ранен.

ШАРОН СТОУН

Спасенья нет от всякой пьяни.

(пауза)

Бросается с обрыва Сфинкс,взлетая бабочкою Икс.

Генрих VIII

ГЕНРИХ VIII

Тошновато.Тошновато.Денег маловато.Денег нету.И, словно дуло пистолета,меня смущает дискомфорт,на грудь поставив мне ботфорт.Да и вообще, старик я старый,вчера пришли ко мне две пары,при мне тряслись они вчера,не помню, час иль полтора.У дам были тяжелые крестьянские ногис толстыми щиколотками.Я голый возле них сидел,во все глаза на них смотрел,но ничего не завелосьво мне, как будто я не лось.

АННА БОЛЕЙН

Почто мне это говорите?За это вы в аду сгорите.

ГЕНРИХ VIII

Периклу нет в чуме нужды,чума глядит из бороды,моя возлюбленная Анна,когда в Аспазии пазыполезли наглые пажи,как боевые тараканы.

АННА БОЛЕЙН

Почто мне это говорите?Лишь вы один мой повелитель,вы мой божественный напарник.Вчера меня один пожарниквсю ночь за волосы таскал,к совокупленью принуждал,но я, конечно, не дала,но лишь взяла…

ГЕНРИХ VIII

Казнить козла!А я все думал: покусали б меня, что ли, —но с малым напряженьем воли,но вяло думал, без накала.По телевизору муз ы ка грохотала.

АННА БОЛЕЙН

Почто мне это говорите?Уж лучше вы меня казните.

ГЕНРИХ VIII

А что, хорошая идея.Как идеальна эта шея!Ее бы топором рубитьили веревкою душить.Впрочем, кажется, то, что я рассказываю, —способ говорить о любви к тебе.

АННА БОЛЕЙН

Думал ли Генрих VIII, созерцая оргиастическиеявления, о своей любви?

ГЕНРИХ VIII

Нет, не думал.

АННА БОЛЕЙН

Думал ли Генрих VIII, созерцая и так далее,о том, что он заколдован?

ГЕНРИХ VIII

Думал.

АННА БОЛЕЙН

Так как же все-таки о своей любви?