Лягушонок Ливерпуль

Измайлов Лион Моисеевич

Несколько раз приходила к Ливерпулю курица с цыплятами. Как видно, показывала цыплятам лягушонка. Чтобы они знали, что на свете бывают не только куры, люди и кошки, но ещё и лягушата.

Один цыплёнок был очень любознательным и хотел клюнуть лягушонка, но курица отогнала невежливого цыплёнка. Правда, потом курица сама склевала двух мух, пойманных Ваней. Ливерпуль отнёсся к этому спокойно. Не жалко. Угощайтесь. А Ване это было неприятно, потому что больному надо приносить вкусные вещи, а не съедать их скудные запасы. Ване нетоварищеский поступок курицы не понравился, и он её попросил удалиться.

А через несколько дней

лапка у лягушонка зажила. Он прыгал между корнями дерева, но никуда не убегал. А зачем ему убегать? Мухи у него были, климат под деревом ему тоже нравился. Что ещё нужно маленькому лягушонку? Однако что-то его огорчало. Часто он сидел грустный, уставившись в одну точку.

Родное болото

Ваня долго думал, отчего грустит Ливерпуль, а потом понял. Наверняка Ливерпуль скучает по маме.

Ваня взял лягушонка и вместе с ним отправился на болото. Болото было недалеко, и они благополучно до него добрались. На болоте лягушонок оживился, стал веселее. Ваня снял с лапки бинт и посадил Ливерпуля на землю. Лягушонок услышал кваканье и попрыгал в ту сторону, откуда неслись эти призывные звуки. Он даже сам попытался поквакать, но у него пока что получался едва слышный писк.

Ваня пошёл за Ливерпулем, но лягушонок, немного попрыгав, устал. Тогда Ваня взял Ливерпуля и понёс его туда, откуда слышалось лягушачье пение. Лягушку он не видел, а только слышал, что она где-то близко. Он выпустил Ливерпуля на кочку, а сам сел рядом на другую.

Лягушонок попрыгал дальше, и Ваня сказал ему:

– До свиданья, Ливерпуль.

А Ливерпуль даже не обернулся, а только прыгал и прыгал.

Ване грустно стало. Ему казалось, что они с Ливерпулем друзья. А друзья, когда расстаются навеки, должны хотя бы попрощаться.

«А с другой стороны, может быть, у лягушек всё наоборот, может быть, они с друзьями не прощаются. Они уходят не оборачиваясь. И чем дороже для них друг, тем меньше они позволяют себе нежностей», – думал Ваня, теряя из виду лягушонка.

Ваня посидел ещё немного для приличия, а потом пошёл в ту сторону, куда упрыгал Ливерпуль.

Не успел Ваня пройти и десяти шагов, как увидел своего друга. Он сидел на кочке – грустный и несчастный. Лягушачье кваканье смолкло, наступил вечер, и лягушонок был совершенно один. Может быть, лягушки не приняли его в свою семью? Наверное, они были ему чужими, а свою маму он найти не смог. А возможно, что он и этих чужих не смог отыскать. Вот он и сидел одинокий и, как показалось Ване, голодный. Потому что сам он поймать муху ещё не мог. И покормить его тоже некому. А вернуться к Ване Ливерпулю мешала лягушачья гордость. Ведь Ваня попрощался с ним. Значит, больше он Ване не нужен. Вот он и не решался вернуться.

Так подумал за Ливерпуля Ваня и погладил его по спине.

А Ливерпуль вздохнул глубоко-глубоко и посмотрел на Ваню с благодарностью. Конечно, ему страшно здесь одному на болоте. Холодно становится. А вдруг ещё волки появятся. Возможно, что волки лягушкам не страшны. Они лягушек не едят. Но это волкам известно, что они не едят лягушек, а Ливерпулю это совсем неизвестно, кого они едят, а кого – нет.

И, подумав так, Ваня взял лягушонка с кочки и пошёл домой. И Ливерпуль больше не грустил, вернее, грустил, но реже. Он понял, что маму-лягушку ему найти трудно, а жить одному – страшно.

Под деревом

Ливерпуль поселился под деревом, прыгал там себе сколько вздумается и ел мух, пойманных Ваней. А Ваня старался изо всех сил. Он, правда, заметил, что некоторые мухи запросто убегают от Ливерпуля. Тогда Ваня стал учить лягушонка есть с руки. Ливерпуль сначала стеснялся и отворачивался, а потом, когда голод уменьшал его гордость, закрывал глаза от смущения и брал из Ваниных рук лакомое блюдо.

А затем он так привык, что спокойно ел мух из рук Вани. Ване это даже нравилось. Как-никак, а получалось, что это начало дрессировки. Ваня даже иногда бабушке показывал, как Ливерпуль подпрыгивает, чтобы схватить муху.

Он специально заставлял лягушонка подпрыгивать. Ваня хотел научить его самостоятельно охотиться. Мало ли что – вдруг ему придётся жить одному, без Вани, а он такой неприспособленный.

Иногда Ваня с Ливерпулем ходили на реку купаться. Ливерпуль был прирождённый пловец. Ване даже не пришлось учить его. Ливерпуль плюхался в воду и плыл по-лягушачьи. Ваня тоже умел плавать только по-лягушачьи.

Они даже наперегонки иногда плавали. И Ваня всегда приходил к финишу первым. Лягушонок после этого обижался на Ваню, подолгу не глядел в его сторону или начинал хитрить. Скомандует Ваня: «Раз, два, три!» – поплывёт вперёд, к дереву, где у них финиш, оглянется, а Ливерпуль, оказывается, поплыл совсем в другую сторону.

Тогда Ваня стал делать по-другому. Он начинал плыть немного позже Ливерпуля, и они вместе приходили к финишу. Ливерпуль был доволен. Видно, боевая ничья его устраивала.

А вообще Ваня с Ливерпулем жили дружно и почти не ссорились.

Более того, однажды Ваня спас Ливерпуля от гибели.

Ваня как-то вышел во двор и увидел, как кошка крадётся к Ливерпулю. И Ливерпуль тоже заметил кошку, страшно испугался и поскакал прочь. Но кошке ничего не стоило догнать Ливерпуля. Тогда Ливерпуль пошёл на хитрость. Он сделал вид, что умер. То есть лёг на дороге, поджал лапки и перестал дышать. Кошка понюхала Ливерпуля, потом перевернула его на спинку, опять понюхала, а он всё равно лежал как бездыханный. Кошке это надоело, и она отошла. Но хитро наблюдала за Ливерпулем. Ливерпуль, радостный оттого, что перехитрил кошку, перевернулся на живот и поскакал. А кошке только того и надо было. Она взметнулась в воздух, и неизвестно, чем бы всё это кончилось, если бы не подоспел Ваня. Он перехватил летящую в прыжке кошку, и та кинулась в другую сторону. А лягушонок попрыгал к своему дереву. Возможно, что кошка хотела просто поиграть с лягушонком. Но Ваня и Ливерпуль не знали, что там у кошки на уме, и очень испугались.

Иногда Ваня рассказывал Ливерпулю бабушкины сказки, и Ливерпулю они очень нравились. Он слушал их, закрыв глаза, и лишь иногда зевал во весь рот.

Больше всех сказок нравилась Ливерпулю сказка про лягушку-путешественницу. Эту сказку Ваня знал не очень хорошо и каждый раз придумывал её сам. Иногда даже запутывался в своих сочинениях и поэтому обещал Ливерпулю, что, как только научится читать, прочтёт ему эту сказку вслух и с выражением от начала до конца.

А читать Ваня скоро уже должен был научиться.