Лялька. Закон бандита
Шрифт:
Два дня я судорожно реагировала каждый раз, когда открывалась дверь в палату. Подпрыгивала на кровати, как ужаленная, соседки не раз подшучивали надо мной, считая мое поведение глупым и смешным.
Я с опаской ждала появления Бехтерова или его шестерок. Придумывала каждый час новую причину, почему мне нужна отсрочка еще на пару дней. Втайне надеялась, что из-за увечья Руслан потеряет ко мне интерес и оставит в покое, ведь до сих пор никто так и не пришел. Казалось, до меня никому нет дела. Начальница пожелала скорейшего выздоровления, быстро нашла, кем меня заменить.
Мысли об ищейках отчима старалась гнать подальше. Я уехала в другой конец страны, к черту на куличики. Под чужой фамилией, без кредитных карт и прочего. Должны пройти годы, чтобы ищейки взяли мой след. Если я на самом деле убила отчима, возможно, кроме полиции никто меня искать не будет. Я даже не знала, что из этого хуже…
Сразу вспомнился мент, и я приуныла. Затронул, гад, струны моей души, его лицо стояло перед глазами. Теплая улыбка и добрые глаза. Как ни странно, я ждала его, хоть и понимала, что чудес не бывает. Сердце все равно отчаянно билось в груди с надеждой, ему не объяснишь, не прикажешь. Мент гордый, не пришел, оставил разбираться с проблемами в одиночку. Так даже лучше. Я бы не простила себя, случись с ним беда.
Вошла медсестра и отвлекла от мыслей. Сняла мне повязку, быстро обработала швы. Три стежка – не много, но достаточно, чтобы остался уродливый шрам. За прошедшие дни я ни разу не пожалела о своем поступке, красота не принесла мне счастья, так может, ее отсутствие убережет от будущих проблем?
Я слышала накануне, как шушукались медсестры в коридоре, обсуждали меня, называли идиоткой. Одна из них вздохнула и сказала:
– Мне б такую симпатичную мордашку, уж я бы нашла, как ею воспользоваться.
Другие поддержали. Глупые! За все в жизни приходится платить и порой слишком высокую цену. Даже богатые папики и те держат своих моделей на коротком поводке, еще ни одна содержанка не радовалась своему положению. По крайней мере, я таких не встречала.
Вошел врач, осмотрел щеку, что-то пробубнил себе под нос и чиркнул пару слов в историю болезни.
– Готовь пациентку на выписку. Через три дня придете, снимем швы.
Доктор в последний раз взглянул на мое увечье и цокнул языком. Я заметила отвращение на его лице, мысленно возликовала. Меня зашивали тяп-ляп, потому что поступила без денег и документов, я не расстроилась.
Медсестра отправила меня в палату собирать вещи, пока она заполняет документы. А мне и собирать-то особо нечего. Машка, как я поняла, наспех собрала мне в больницу кое-что: длинную домашнюю футболку и чистую одежду на выход.
Спустя пять минут я была готова. Попрощалась с соседками, мы обменялись короткими фразами, больше здесь оставаться не было никакого желания.
Домой отправилась пешком – все равно денег нет на проезд. У меня осталось в заначке две тысячи рублей, но этого разве что хватит на билет. Куда теперь ехать?..
И все же, я не могла покинуть город, пока не снимут швы. Может, Бехтеров уже забыл обо мне? Или узнал про больницу, сжалился. Было бы хорошо!
Пока шла, заметила, что многие люди намеренно опускают глаза, хотя у меня на лице еще осталась повязка, за ней не видно шрама. В целом, я осталась довольна, настроение стремительно ползло вверх, и уже ничто не могло его испортить! Даже если прямо в тот момент из-за угла появился бы Бехтеров.
Домой я добралась в приподнятом настроении. Машка открыла мне дверь, удивилась, пропустила в квартиру.
– Сорян, работы много было, не смогла к тебе вырваться.
Тупая отмазка, но я сделала вид, что поверила. На ее месте я поступила бы точно так же, глупо обижаться на очевидные факты. Зашла в комнату, огляделась, все ли на своих местах. Тайник, где спрятала паспорт, выглядел нетронутым: сверху накидана гора одежды, создавая иллюзию моей неряшливости.
– Ев, тут такое дело… – Машка топталась на пороге комнаты, я напряглась, подмечая ее нервозность.
Неужели здесь побывал Бехтеров. Или… я остолбенела, думая про рыскающих шестерок отчима. Нет, Ева, соберись! Шестерки отчима действуют грубой силой, они бы избили Машу до полусмерти, выуживая нужную им информацию. А она целехонькая…
– Тебе придется искать другую соседку по комнате.
Я выругалась себе под нос и шумно выдохнула. Блин, умеет же она навести шороха. Облегчение накрыло тело теплой волной, не было в квартире никого, какое счастье.
– Не беда, – махнула рукой. – Скорее всего, я сама скоро съеду.
– Правда? – Машка удивилась. – А куда планируешь переехать? В смысле, к кому?
Подруга тараторила и явно нервничала. К чему столько вопросов? Не все ли равно? Я же не спрашиваю ее, куда она переезжает, хотя тоже любопытно.
– А ты к кому? – задала прямой вопрос в лоб.
– Так я… это… квартиру сняла… ну… блин, нашла вариант лучше этого, денег поднакопила и вот…
И она думает, я поверю в эту сбивчивую чушь? Не умеет Машка врать и придумывать на ходу. В чем же дело, неужели выуживает для кого-то информацию? Даже при всем моем желании я бы не сказала, куда еду. Банально, сама не знаю. Пусть хоть пытает меня, все равно рассказывать нечего.
– Давай снимать вместе, – я решила идти до конца, хотелось понять, что происходит. – Меня тоже достала эта халупа, деньги найду, не проблема. Вместе же веселее, правда?
Маша молчала некоторое время, а потом цокнула языком и раздраженно гаркнула:
– Парень у меня появился, ясно? Будем жить вместе с ним, так что ты там никаким боком не прижмешься.
Отчего же столько злости в голосе, будто я собиралась уводить у нее молодого человека! Столько таинственности напустила, хотя ответ банальный. Ну, нашла, молодец, рада за нее. Скрывать зачем? Неужели тараканы в голове посоветовали? Машка сразу подбоченилась, напыжилась, как ежик.
– Расслабься, – я хохотнула, умиляясь с нервозности подруги. – Как только мне снимут швы через пару дней, я перееду в другой город. Здесь нет перспектив, работы мало. Хочется двигаться вперед, а не топтаться на одном месте.