Лярва, или Демоны хотят крови?
Шрифт:
– Вот твоя футболка! – он поднял валяющуюся на полу позади Гены футболку.
Гена принял футболку и быстро натянул её на себя.
– Ты чего?! – спросил Вася.
– Ничего, – быстро ответил Гена. – Не знаю, чего.... Потом расскажу.
К ним подошла Люда. Она была полностью обнажена. Идеальная фигура и крепкие ноги женщины, в чулках и на высоком каблуке, безупречно и строго смотрелись даже на фоне этого скандала. Люда жёстко посмотрела прямо в глаза Гене. Казалось, что она моментально протрезвела и сейчас он её видел уже не как объект вожделения, а как орудие мести – разгневанную амазонку. Люда без замаха, коротко, но сильно, влепила Гене звонкую пощёчину, у него даже в ушах зазвенело и на секунду потемнело в глазах. Все тут же притихли, только всхлипывания Леры нарушали
– Пошёл вон! – негромко, но твёрдо сказала Люда. – Чтобы я тебя больше здесь никогда не видела!
Когда Гена вернулся домой было уже полдвенадцатого ночи. Родителей дома не было, настроения не было тоже. Пока молодой человек ехал домой, он тысячу раз корил себя за свой поступок. Гена не понимал, что на него нашло в тот момент, когда он оттолкнул Леру и почему он не извинился? Сейчас ему было жалко маленькую обиженную девушку. Также он понимал, что из всей компании он единственный облажался уже несколько раз. Причём абсолютно безосновательно, если смотреть на его поступки трезво.
Не почистив зубы, Гена разделся и, кинув одежду как попало на стул, забрался в постель. Сон никак не шёл. Какое-то время он лежал, глядя в потолок, потом закрыл глаза и пробовал уснуть, считая про себя до тысячи. Ничего не помогало. Перед глазами возникали: то образ Ани, целующей Васю, который, почему-то, представлялся ему сидящим в трусах, хотя Гена помнил, что в тот момент его друг был ещё одет, то разгневанный взгляд сексуальной Люды, то плачущая Лера. Внезапно ночную тишину пронзил звонок в дверь. Гена вздрогнул и открыл глаза. Он взял лежащий рядом с кроватью телефон и посмотрел время, на дисплее высвечивалось 01:33. Мозг лихорадочно начал перебирать варианты, кто бы это мог быть: ”Может Васька? Нет, Васька даже не звонит по телефону среди ночи. Родители? Но у них есть ключи, и они знают, что он не собирался сегодня ночевать дома. Стало быть, либо кто-то не совсем трезвый ошибся квартирой, либо…” – баловаться в такое время было не кому. Гена остался в постели. Он снова закрыл глаза, в дверь снова позвонили.
Непонятно, с чего, но неприятный холодок пробежал по спине молодого человека. Он отчетливо, так же как недавно в гостях у Люды, ощутил необъяснимую тревогу. Даже не тревогу, а леденящий страх. Гена не знал с чем это связано. Инстинктивный страх, словно холодная мерзкая паутина, облепил всё его существо. Он лежал, глядя в сумрак комнаты, вслушиваясь в тишину и ему казалось, что потолок и стены начали сдвигаться на него ближе и ближе. Стоящий у письменного стола стул скрипнул. Гена моментально сел в постели и уставился на стул. Естественно, там никого не было. Снова раздался звонок в дверь. Гена вздрогнул.
Юноша вылез из постели и натянув штаны, босиком на цыпочках прошёл по коридору. Подойдя к двери, он посмотрел в глазок и тут же отшатнулся, его лицо мгновенно сделалось бледным, а глаза наполнились ужасом. Он чувствовал, как волосы шевелятся у него на голове, а по телу бегают холодные мурашки. Прямо в глазок на него смотрело оскаленное в ужасной беззубой ухмылке лицо Леры. Не той Леры, которая рассказывала теорию сохранения спермы, а другой, которая глядела на него пустыми глазницами и манила пальцем, лишённым ногтя. На ватных ногах, по-прежнему оставаясь на цыпочках, Гена отступил от двери. Всё это время он прислушивался, но ни звука не доносилось с лестничной площадки.
Юноша замер, вслушиваясь в тишину. Так он стоял минут десять. Казалось, ночное безмолвие чёрными ватными тампонами залепила уши, и он ничего не слышит, потому что оглох. Немного придя в себя, Гена снова приблизился к двери. Смотреть в глазок он не решился, боясь, что точно потеряет рассудок если ещё раз увидит эту личину. Он приложил ухо к двери. Сначала он ничего не услышал, кроме своего дыхания. Где-то очень далеко забрезжила надежда, что всё это ему почудилось, ну, или приснилось. Может он лунатик и сон слился с реальностью? Рассудок начал было решать задачку с объяснением произошедшего, но тут тихое царапанье послышалось по наружной стороне двери. Гена попытался себя убедить, что это ему кажется, однако царапанье стало громче. Потом, одновременно с царапающими звуками, он разобрал какой-то невнятный говор, бормотание низким утробным голосом, словно кто-то читает молитву или мантру.
Юноша перестал дышать, замер и прислушался. Он чувствовал, как тело бьёт дрожь. От холода ли это, или от страха, ему было всё равно. Гене казалось, что он начинает разбирать слова, произносимые за дверью: ”Мёртвому мертветь, живому хиреть. Ни ходить, ни есть, лечь и истлеть”. Звонок, словно выстрел, вновь разрезал ночную тишину, а за дверью послышался омерзительный визгливый хохот. От неожиданности Гена отскочил от двери, потерял равновесие и упал, сильно ударившись головой о стоящую в прихожей тумбочку. В дверь продолжали звонить, а мерзкий хохот продолжал звучать в его ушах. Из рассечённой головы на пол закапала кровь, но он этого не заметил. Юноша вскочил на ноги. Включив в прихожей свет и наступив в кровь, он метнулся на кухню, оставляя за собой алые кровавые отпечатки. Не зная, как поступить, – из квартиры было не выбраться и в квартире было страшно, – он нашёл в ящике кухонного стола большой разделочный нож, который, Гена понимал, вряд ли мог помочь ему в данном случае и побежал включать свет по всей квартире, то тут, то там оставляя кровавые следы. Когда он включал свет в гостиной – звонок резко оборвался, также, как и хохот, в квартире снова воцарилась тишина. Он вернулся на кухню и, продолжая дрожать всем телом, уселся на табуретку с ножом в руке, и стал ждать.
Прошло минут двадцать, все было по-прежнему тихо. Гена стал понемногу успокаиваться и, будто бы, приходить в себя. Теперь он заметил кровь на полу и тут же почувствовал ушибленное место. Юноша потрогал рану, на пальцах осталась кровь. Затем, не без удивления, он обнаружил, что сжимает в руке нож. Гена тут же отложил его на стол. У него возникло чувство, словно он только что проснулся после кошмарного сна. Прошло ещё минут десять, прежде чем Гена встал и подошёл к двери в прихожей. Немного постояв и послушав тишину, он осторожно посмотрел в глазок. За дверью никого не было. Гена пошёл в ванную, умылся холодной водой и промыл рану. Всё тело ломило, словно накануне его пинали ногами, а дикая усталость, – последствие стресса, – подталкивала его побыстрее занять горизонтальное положение. Не выключив свет и не убрав кровавые следы, Гена дошёл до постели, и не снимая штанов забрался под одеяло. Он моментально уснул.
Ему снилась комната Люды. Аня в платье, но без трусиков сидит на телевизоре, словно на заборе, во сне Гене это не показалось чем-то необычным, вместо вагины у неё член и Надя делает ей минет. Потом он видит Васю, тот совокупляется с Лерой. Вася обрабатывает её от души, комнату оглашают шлепки и хлюпанье намокшего влагалища. Девушка громко стонет и усердно подаёт тазом навстречу Васиному члену. Гена чувствует, что и ему от этого хорошо, словно он ощущает то же, что и Вася. Вот он уже готов испытать оргазм, но через мгновение Лера вдруг становится Людой, а на месте Васи оказывается он сам. Люда активно двигается в ритм его движениям и при этом гневно смотрит на него, и произносит: ”Я же говорила тебе, чтобы я больше тебя здесь не видела!”, – она бьёт Гене звонкую, но абсолютно безболезненную пощёчину, словно его тронули павлиньим пером.
Гена проснулся. В комнате было темно и тихо. Он лежал раскрытый, абсолютно голый, одеяло валялось рядом с кроватью. Гена с трудом приподнялся, натянул на себя одеяло и взяв сотовый телефон посмотрел время. На дисплее высветилось 01:33. Он положил телефон на место и, откинувшись обратно на подушку закрыл глаза. Намереваясь продолжить спать, он с облегчением произнёс:
– Слава Богу! Это был сон!
Стоящий у стола стул скрипнул. Гена проваливался в мягкие объятия Морфея, он ничего не слышал. Стул скрипнул ещё раз, с лёгкостью кошки с него мягко спрыгнула обнажённая бледная девичья фигурка, один в один похожая на Леру. Возможно, это и была Лера. Она за долю секунды оказалась сидящей на ногах юноши. Одеяло было вновь скинуто на пол, его половые органы полностью были у неё во рту, а лоснящиеся от слизи руки лежали на его голове. Гене снилось, что ему в голову через ухо вползла змея.