Люби меня через годы
Шрифт:
В магазине мне легче не стало. Наоборот. Логинов говорил правду, эта дурацкая игрушка стоила в районе ста тысяч. У меня не было таких денег.
Папа, правда, взял за правило давать мне немного на карманные расходы, но даже если я совсем ничего не буду себе покупать, всё равно такую сумму накоплю года через два-три. Но и согласиться на этот унизительный бой я не могла. А в том, что он закончится для меня унижением, даже не сомневалась. Ведь я не смогла бы справиться даже с семилетним ребёнком.
Домой шла, погружённая в раздумья. Надо постараться
***
Ярослав и сам не смог бы объяснить, что заставляло его находить новенькую взглядом и совершать те глупые, нелогичные поступки, что он совершал. Вот и сейчас увидев, что она не бросилась, как все смотреть расписание завтрашних уроков, а двинулась к выходу из школы, Логинов рванул за ней.
Убедившись, что Саша собирается идти вокруг, через центральные ворота, он побежал напрямую к калитке для персонала, закрывавшейся на кодовый замок. Он даже не был уверен, что девушка повернёт направо, а не налево. Это был просто необъяснимый порыв.
Услышав её шаги, Логинов ухмыльнулся – он молодец, всё правильно рассчитал – и заступил девчонке путь.
Что он от неё хотел? Это Ярослав и сам вряд ли сумел бы внятно объяснить. И дело было даже не в айфоне. Это всего лишь дорогая игрушка, которой мать, как обычно, откупалась от него.
В том, что касалось этой новенькой, им двигали какие-то инстинкты, древние, как сама жизнь, и такие же непонятные.
Ярослав даже не понимал, зачем предложить ей участвовать в женских боях. Просто вдруг представил её в купальнике и предложение вырвалосьсамо по себе. Но затем, подумав, сколько ещё парней увидят её, он обрадовался, что Саша отказалась.
Появление Барчука вызвало глухое раздражение. Коротышка должен был заметить, что Ярослав первым зашёл на эту территорию, но сигнал опасности оннапрочь проигнорировал. И теперь должен был ответить за это.
С Барчуком они раньше не ссорились, но и не общались, вращаясь в разных кругах, хотя тот был тоже из обеспеченной семьи. Но сейчас Логинов явно чувствовал соперника, и это бесило. Хотя, если бы Ярославу напрямую сообщили об этом, он бы только посмеялся над подобными предположениями и покрутил пальцем у виска. А то и приложил бы в глаз дураку, посмевшему даже заподозрить подобную ересь.
8
– Пап, ты ещё дома?
Из кухни донёсся какой-то неопределённый звук, и я двинулась туда.
Отец стоял над сковородкой жареной картошки и ел её, накалывая вилкой.
– Пап, помоги мне найти работу, – это решение пришло по пути домой. Я ведь могу заработать денег и откупиться от Логинова.
– А как же школа? – удивился отец.
– Буду работать после уроков.
– Ты ведь ничего не натворила? Может, мне нужно о чём-то знать? – он смотрел на меня испытующе, словно в чём-то подозревал и ждал, что признаюсь.
– Па-ап, – укоризненно протянула я.
– Дочь, я должен был спросить. Вы, подростки, такие быстрые и неожиданные, – он усмехнулся. – Сам былтаким же.
– Па-ап, – повторила я.
– Ладно, я посмотрю, чем смогу помочь, – согласился он. – Одна моя клиентка недавно жаловалась, что няня её дочери выскочила замуж и уехала в Геленджик. Я позвоню ей.
– Спасибо, – я вытащила вилку у него из руки. – Давай я накрою на стол, и мы вместе поедим.
После обеда отец ушёл на работу. Он вернётся ближе к десяти, а значит, я буду одна весь вечер.
Позвонила подругам, вспомнили былые деньки. Они расспрашивали меня о школе и новых знакомых. Я рассказала о гречанке Софии, о коротышке Барчуке, но вот о Ярославе почему-то промолчала. И вообще, этой историей делиться ни с кем не хотелось. Казалось, что она касается только нас двоих.
Первым уроком была алгебра, которую я не любила чуть меньше, чем геометрию, химию и физику. Точные науки мне вообще не давались. Поэтому просто сидела, мечтательно глядя в окно. София, наоборот, была увлечена предметом, и это давало мне надежду, что в случае необходимости смогу списать у неё.
Правда, и потом легче не стало. Мария Анатольевна рассказывала о тяжёлой жизни и силе духа Николая Островского, который был закалённым как сталь, и к следующему уроку задала прочесть этот роман.
А потом пришла эсэмэска от папы, меня ждали после шестого урока по указанному адресу. Он нашёл мне работу! Радость тут же погасла – после шестого урока меня также ждало дежурство в классе. Пришлось перенести встречу на час позже и познать все радости уборки старыми дедовскими способами.
По адресу в эсэмэске я почти летела, жалея только, что не поехала на велике.
Сначала меня встретил металлический забор с кованым цветочным орнаментом, в центре располагались автоматические ворота с кнопкой звонка, над которым красным глазком мигала камера видеонаблюдения. Я немного нервничала, что на меня посмотрят, сочтут недостаточно солидной и не откроют. Но ворота гостеприимно разъехались в стороны, и я вошла внутрь.
Дом был кирпичный, в три этажа, с большим эркером по центру. Я уже представила, как здорово было бы жить в такой полукруглой комнате, сколько там света, благодаря шести большим окнам, расположенным по периметру.
Входная дверь открылась, приглашая меня войти. На пороге стояла хозяйка.
Татьяна Виктора мне, скорее, понравилась, чем нет. Думаю, мы сумеем поладить, хотя она и казалась чересчур властной дамой. Она была в теле, но довольно ухожена, одета в дорогой костюм, а над её причёской явно только сегодня утром колдовал хороший парикмахер.
Хозяйка дома отнеслась ко мне приветливо, расспросила о Питере, о моих впечатлениях об Анапе, где я раньше работала. В общем, провела тотальный допрос, после которого я чувствовала себя выжатой как лимон. Вывернув меня наизнанку, Татьяна Викторовна наконец удовлетворилась результатами «собеседования», как она это назвала.