Люби меня, девочка
Шрифт:
— Извини.
Я только рот смогла открыть, но не ответить. Слишком неожиданным оказалось слышать от Валихалова извинения.
Он остановился рядом, сунув руки в карман. Ровная спина, прямой взгляд, поджатые губы. Весь такой уверенный в себе и своей правоте. Властный. Непоколебимый. Тот, от кого совсем не ждешь извинений. Я не думала, что он вообще на них способен. Это… обезоруживало.
Ему и того мало.
— Я не желал тебя расстроить. И я действительно устроил за тобой слежку, как ее не обзови. Пусть я о том не жалею и отзывать ее не собираюсь. Считай это профдеформацией.
Вот
— За своими партнерами тоже следишь? — съехидничала, возвращаясь к съемке комнат.
Чтобы руки занять и лишнего не наговорить.
В кадр попал Дамир, и я недолго думая зафиксировала с ним картинку. Потом поменяю фон бетонных стен на что-то более подходящее его натуре.
И все-таки хорош мерзавец!
Как по мне, даже слишком.
И дело далеко не во внешности. В том, как он позиционирует себя и подает другим. От него исходят волны уверенности. Не той, которая отталкивает, на грани с избалованностью большими деньгами, а той, от которой веет стабильностью. Во всем. Заряжает этим состоянием всех вокруг. Заставляет прислушиваться к себе и считаться с его мнением.
— Доверяй, но проверяй, — отозвался Дамир между тем, пожав плечами.
И все-таки как же непривычно видеть его не в костюме. Совсем другим видится, как бы я ни старалась игнорировать этот факт. Конкретно сейчас не получалось. Наверное, все дело в том, что мужчина с упорством преодолевал все мои заслоны, вгрызаясь глубже в душу. И потому же я сильнее сопротивлялась сближению с ним. Внутренним чутьем понимала, что если сдамся, обратно себя уже точно потом не соберу. А он уйдет, это неоспоримый факт. Бросит, как наиграется. Да и зацепило его именно мое сопротивление, что сам и подтвердил в нашу последнюю встречу. И зачем оно тогда мне? Да и девиз его пришелся очень кстати. Мигом вернул мой поплывший разум в нужное русло.
— Тут, пожалуй, соглашусь, — отвернулась я от него.
Чуть подумала и направилась к ведущей на второй этаж лестнице. Правда сделать смогла всего шаг. На плечи легли тяжелые ладони, пригвоздив к месту, а спины коснулся жар прижавшегося ко мне вплотную мужского тела.
— Снова бежишь от меня, — произнес тихонько в макушку.
Да что ж он догадливый какой!
На мою выдержку. Что так опасно трещала по швам постоянно рядом с ним. Ведь сколько бы не убеждала себя в собственной стойкости, на деле, что уж греха таить, мне хотелось дать волю желаниям, отпустить ситуацию и насладиться всем тем, что даст этот мужчина. А я уверена, он не станет скупиться. Ни в чем. Еще одна причина выдерживать дистанцию. Такие сравнения мне в жизни точно не нужны. Так недолго потом в одиночестве до старости прожить. Не перебирать же мне после него всех мужиков в поиске того, кто его переплюнет? Нет уж, я адекватно оцениваю свои шансы и наши весовые категории. Бедные богатым не друзья, не враги — они никто. Поиметь и забыть.
И как себя только не убедишь, чтобы не поддаваться влиянию стоящего рядом и желаниям своего предательского тела.
А оно предавало. Вместе с массирующими движениями мужских пальцев на моих плечах. И жаром тела за спиной.
— Не нужно. Все равно найду.
Не слова — клеймо на сердце. Которое билось сейчас как ошалелое.
Прикрыть глаза и затаить дыхание — рефлекс, нежели нечто осознанное. Как и молчаливое дозволение обнять себя. Я сама прижалась ближе к Дамиру, пока его руки скользили по моим, а затем на талию, оплетая подобно самым крепким веревкам.
— Везде отыщу, — добавил он хрипло, склоняясь ниже, обдавая своим горячим дыханием кончик ушка. — Все равно моей будешь.
Эти слова должны были как минимум напугать и привести в чувства, но на деле породили желание поддаться искушению.
— Так в этом уверен?..
Хотела бы я сказать, что произнесла это дерзко и уверенно, но нет. Голос откровенно дрожал, да и в самом тоне не было ни намека на гордое сопротивление. В отличие от Дамира.
— Иначе тебя не было бы здесь, — заметил самодовольно.
Впервые меня его тон не задел, а заставил задуматься. О том, что все происходящее тщательно спланировано. Но зачем? Если хотел соблазнить, то я же сама ему дала дозволение еще в последнюю нашу встречу. Которое он не принял. А теперь вдруг выдает подобного рода признания.
Запуталась.
— Это только работа, — отозвалась растерянно.
Ведь да?
В ответ меня резко развернули лицом к лицу. Мужские ладони скользнули вверх по моей спине, зарылись в волосы, сжав их между пальцев, вынудив запрокинуть голову. И…
Ох, как обжигал его взгляд! Резал своей ледяной коркой по самое нутро, все глубже вгрызаясь в душу. Как если бы я стояла голая в сильную метель. И вместе с тем это было горячо настолько, что меня плавило, как шоколад на огне. Губы горели от жаркого дыхания.
— Ты правда так считаешь? — поинтересовался Дамир вкрадчивым шепотом. — Что только работа…
— А разве нет?.. — затаила собственное дыхание.
— Нет, ванильная девочка, это далеко совсем не работа. Но даже будь оно ею, тебя бы это все равно не спасло.
Как приговор вынес. И прежде чем я успела ответить, поцеловал. Проклял. Отравил собой. Своей нежностью. Одурманил. И я — не я. Не своя — его. Как он и сказал. Позабыла. Обо всем на свете. Обо всем, кроме того, насколько он близко, и насколько ближе еще может быть. Стоило лишь привстать на цыпочки, оплести его шею руками и прижаться ближе к широкой груди.
Вся нежность испарилась из действий Дамира, как не было. Руки в волосах сжались сильнее, а губы впились в мои на грани грубости. Вырвав из моей груди несдержанный стон наслаждения.
— Дамир… — выдохнула между поцелуями.
И все прекратилось.
Дамир отстранился, отпустил мои волосы и отступил от меня на шаг.
— Пойду, баню затоплю, — прохрипел не своим голосом, после чего развернулся и быстрым шагом покинул дом, отправившись в сад, прямо под дождь, без зонта и другого какого-нибудь прикрытия.
Я же осталась на месте, тяжело дышащая и все еще пребывающая не в себе. И это только поцелуй. Страшно представить, что будет после секса с ним. Лучше просто не представлять. Тем более, я и так помню…