Люби меня

Ростек Эшли Н.

— И это также означает, что нет смысла сообщать о случившемся в полицию, — сказала я.

— Это будет ваше слово против их слова, а шериф, который все это организовал, уже планирует, что вы позвоните в полицию, и исказит все так, чтобы все выглядело очень плохо для вас.

— Они не перестанут преследовать ее, пока она не снимет обвинения, — сказал Крид.

— Чего я не понимаю, — сказал Килан. — Ши может сказать, что не хочет продолжать расследование, но сейчас дело находится в руках прокурора.

— Это

правда. Мы с Йеном пришли к выводу, что у шерифа много друзей, и прокурор — один из них, а может быть, даже судья. Поскольку есть существенные улики, у обвинения нет иного выбора, кроме как продолжать дело. Но если шериф заставит Ши пойти на попятную, он сможет убедить всех, что все уладилось мирным путем, и отделаться предупреждением или более мягким приговором, — объяснил Логан.

Кольт, который все это время держал меня за руку, спросил: — Вы уже приблизились к тому, чтобы найти способ разобраться с шерифом?

Дядя посмотрел на меня. — Да, приблизились.

Он мало что нам рассказал. Только то, что с шерифом разберутся на следующей неделе, а до тех пор нужно быть бдительными.

Был понедельник, и близнецы и я шли в школу.

— Сегодня немного прохладно, — сказала я, чувствуя благодарность. Я распустила волосы, чтобы скрыть швы, а густые волосы и жара — неудачное сочетание.

— Сейчас прохладно, но днем снова станет жарко, — сказал Кольт, когда мы подошли к нашим шкафчикам.

— Сейчас ноябрь. На улице должно быть холодно, — проворчала я.

Крид улыбнулся. — Тебе не хватает аляскинской погоды?

— Нет. Погоды Мэриленда. Я привыкла, что там есть все четыре сезона. Осень здесь полностью отсутствует.

— Я ничего не могу сделать с погодой, но мы можем купить тебе тыквенный латте со специями по дороге домой, если тебе от этого станет легче, — предложил Крид.

Кольт засмеялся в свой шкафчик, как будто это могло скрыть тот факт, что он это делал.

— Вы двое ужасны, — проворчала я, хотя и поддразнивала.

Кольт мотнул головой в мою сторону. — Что я сделал?

Я задрала нос и направилась в класс, но не успела далеко уйти, как Крид поймал меня сзади. Обхватив мой живот, он притянул меня к своей груди. — Так ты согласна или нет на латте, маленькая мучительница?

Я улыбнулась. — Ты сам начал это.

— И ни о чем не жалею, — сказал он.

Кольт подошел и встал рядом с нами. — Почему здесь полиция? — спросил он, глядя в дальний конец коридора.

Я посмотрела в том направлении. Возле класса нашего первого урока стояли два офицера полиции. Не прошло и секунды, как из кабинета вышел шериф вместе с директором школы. Его глаза сканировали переполненный учениками коридор, пока не остановились на мне. Я знала, что он пришел за мной. Это интуитивное чувство подтвердилось, когда он, другие полицейские и директор двинулись к нам.

Я достала свой телефон из заднего

кармана джинсов и сунула его в передний карман шорт Крида.

— Что ты делаешь, Ши? — спросил он.

— Если что-то случится, позвони Логану, — тихо произнесла я, когда шериф приблизился.

— Шайлох Пирс, нам нужно, чтобы вы пошли с нами, — сказал один из полицейских.

* * *

Они сказали, что Гейб и Эмбер пропали. Правда это или нет, я не была уверена на сто процентов.

Шериф и его лакеи привезли меня в полицейский участок и продержали в запертой комнате для допросов весь день.

Как только меня притащили сюда, меня стали допрашивать детектив Миллер, пожилой мужчина с седеющими волосами и большими усами, и шериф Макалистер.

Они спросили меня, где я была в ночь на Хэллоуин. Я была честна, но не до конца. Сказала им, что всю ночь была со своими парнями, и несколько наших друзей пришли отметить праздник. Упоминание о парнях вызвало странный взгляд со стороны детектива, но шериф не выглядел удивленным. Затем они спросили меня, что я делала всю ночь, и я смутно ответила, что мы слушали музыку, ели конфеты, тусовались.

Ближе к концу допроса они начали расспрашивать меня о Гейбе и Эмбер и о том, видела ли я их той ночью. Мой взгляд была направлен прямо на шерифа, когда я ответила: — Нет.

Его глаза сузились. — Моя дочь сказала, что видела, как ты разговаривала с ними той ночью.

Разговаривала? Что за чушь собачья.

— Я не знаю, почему она так сказала, потому что Кэсси не было в хижине моих парней в субботу вечером. Не было ни Гейба, ни Эмбер. Если вы мне не верите, можете спросить всех остальных, кто там был, видели ли они их, — сказала я.

Шериф Макалистер свирепо посмотрел на меня, и я бы позволила себе выглядеть самодовольной, если бы в комнате не было детектива.

Посчитав странным, что такое пристальное внимание уделяется Гейбу и Эмбер, я спросила: — Почему вы спрашиваете меня о Гейбе и Эмбер?

— Потому что Габриэль Харрис и Эмбер Торн не вернулись домой в ночь на Хэллоуин, — ответил детектив.

Я перевела взгляд с него на шерифа, и у меня в животе возникло такое ощущение, будто я упала с десятиэтажного здания. — Как я и сказала. Я не видела их той ночью.

— Вы лжете? — прорычал шериф Макалистер.

— Я бы хотела уйти, — сказала я тогда.

— Вы никуда не уйдете, — сказал он, вставая из-за стола для допросов.

— Вы меня задерживаете? — спросила я, тоже вставая. — Если да, то за что?

Шериф проигнорировал меня, и они с детективом направились к двери.

— Я хочу позвонить своему адвокату, — выпалила я им в спину.

Детектив нервно посмотрел на шерифа, но ни тот, ни другой больше ничего не сказали, выходя из комнаты.