Любимая адептка Его величества

Недотрога Яся

Королева-мать посмотрела на герцогиню, на меня, опять на герцогиню, и…

— Позвольте представить вам мою внучку, — верно истолковала намёк Филиния. — Маргарита!

Пришлось шагнуть вперёд и присесть, старательно копируя движения бабушки. Получилось не очень. Опять криво, зато вполне глубоко.

Ещё я догадалась опустить голову и заняться разглядыванием пола.

Замерев в этой дико неудобной позе, я искренне пожелала Георгу зла. Чтоб он… Да чтоб его… Чтоб ему пусто было! Вот!

— Внучка? — переспросила леди Мирра удивлённо.

Но

я сердцем чуяла, что о моём появлении королева уже знает. Что всё её удивление лишь притворство.

— Встаньте дитя! — прозвучало торжественно. — Я желаю вас рассмотреть!

С этими словами леди подошла ближе, и теперь её сходство с Георгом стало совсем уж очевидным. Черты лица, нос, губы, разрез глаз… Лицо Георга было гораздо грубее, но всё равно.

Королева замерла, её взгляд превратился в нечто почти материальное. В какой-то момент почудилось, что меня сейчас заставят показать зубы — как кобылу на торгах.

— Невероятно, — выдохнула наконец королева. — А то, как на вас отреагировала легендарная шпага Вейзов… Вы интересная персона, Маргарита.

Я неопределённо мотнула головой, постеснявшись ответить.

— Но это всё равно крайне неожиданно! — настроение королевы-матери вдруг улучшилось, она отступила. Спросила, обращаясь к Филинии: — Я правильно понимаю, что вы признаёте юную леди единственной прямой наследницей герцогства Сонтор?

— Да, ваше величество, — без колебаний ответила та.

Королева кивнула.

— Прекрасно. Хотя никто не знал, что у вас есть потомки. Это может насторожить, понимаете?

— Разумеется…

Но ответ герцогини никого не интересовал.

— Кстати! У меня с собой совершенно случайно есть одна крайне интересная вещица. Полагаю она нас и рассудит.

С этими словами королева-мать махнула рукой, и мужчина, которого нам так и не представили, вышел. В фиалковых глазах моей как бы бабушки мелькнула тревога, я тоже напряглась.

— Как удивительно порой поворачивается жизнь, — произнесла королева, снова оглядываясь на меня.

И вот странность — этот её взгляд был одобрительным.

— Мм-м, — я не выдержала и замялась. Хотелось исчезнуть! Раствориться в воздухе вот прямо сейчас.

Но раньше, чем моё желание успело оформиться, в тесное помещение часовни вернулся мужчина. Он нёс некий крупный свёрток.

— Ах, какая безделица! — заулыбалась королева. — А главное — такое совпадение! Вот уж не думала, что вещица пригодится!

— Совпадение с чем? Пригодится что? — ещё больше напряглась я.

Попаданкам слова не давали. Бабушка зыркнула так, что ух! Королева и её телохранитель тоже посмотрели с укором. А у меня вдруг… татуировка зачесалась. При том, что узор успел сползти ещё ниже и теперь располагался в нижней части поясницы с переходом на ягодицы, вышло так себе.

Обречённо вдохнув, я прикусила язык, а мужчина развернул свёрток, и я невольно дрогнула.

Это была странная штука — этакая приплюснутая железная труба

с изображением двух рук. Посередине располагался полупрозрачный камень, виделись чеканные руны и какие-то плетения.

Всё. Засада. Но куда бежать?

— Вам известно, что это? — поинтересовалась мать Георга любезно.

— Артефакт для определения родства, — невозмутимо ответила леди Сонтор.

Вот тут по спине побежали мурашки, а в животе похолодело. Шпага Вейзов вроде откликнулась, а что с «определителем»? Что случится, если он не признает юридическую формулировку «с сего дня Маргарита Максимова считается родной внучкой…» за родство?

Только деваться было по-прежнему некуда, телохранитель уже тянул вперёд это пропитанное магией нечто.

— Вам нужно просто поместить туда руки, — улыбаясь сказала королева.

По тону это была просьба, а по факту приказ.

Бабушка подошла первой. Подавая пример, сунула руку внутрь этой приплюснутой трубы, и стало ясно, что колебания ничего не изменят.

Будь что будет! Я тоже подчинилась. Подошла, поместила кисть в противоположное отверстие, и… камень вдруг засиял. По стали артефакта побежали яркие подсвеченные узоры, лицо телохранителя сильно вытянулось, зато её величество королева-мать ничуть не удивилась.

Выдержав паузу, она величественно кивнула и резюмировала:

— Так я и знала.

Оу, а это что?

По всему выходило, что мы прошли. Выдержали проверку, значит можно выдохнуть и жить спокойно.

— Прелестно, прелестно, — продолжила королева. Подарила мне новый до странного доброжелательный взгляд и спросила: — Маргарита, а сколько вам лет?

Проверка, которую я воспринимала исключительно как проверку на вшивость, плавно перешла в простую светскую беседу. Вела эту беседу Филиния, а я старательно держалась в стороне.

Мы вышли из часовни и направились к ожидающим в отдалении экипажам. Наша наёмная коляска сиротливо жалась к обочине, рядом стояла вторая — роскошная и отмеченная гербами. Они смотрелись как авто среднего класса и сверкающий Роллс-Ройс.

Но лично меня разница не смущала. Единственное чего хотелось — отделаться от внимания королевской особы и уехать.

К счастью, задерживать нас не пытались. Кривоносый телохранитель усадил свою подопечную в экипаж, а потом, по кивку леди Мирры, взялся поухаживать за Филинией.

Герцогиня приняла его помощь легко, и я тоже хотела, но в миг, когда шагнула к брюнету, татуировка нагрелась и запульсировала, словно предупреждая.

Я посмотрела на ладонь, протянутую мужчиной, на собственную руку, которую собиралась подать, и…

— Ой! — убрав конечность за спину, отпрянула я.

Брови брюнета приподнялись, леди тоже удивились, а я… Татушка Георга продолжала пульсировать, непрозрачно намекая на опасность.

Когда я отступила, увеличив расстояние, пульсация стала угасать.