Любимая девочка Мажора. Книга 1

Любимая Мила

Мне оно не нужно. Повторяла про себя, стараясь убедить, поверить собственным мыслям. Но куда там! Любовью так сильно приложило, что не вырваться из её стальных тисков, не спрятаться, не скрыться. Можно бежать, не глядя к канадской границе, но она всё равно настигнет тебя. И вернёт назад, намотав волосы на кулак. Жёстко. Беспринципно.

Попрощалась с Даней и взбежала вверх по лестнице. Дверь в квартиру открывала дрожащими от волнения руками. Сердце со всей дури ударялось о грудную клетку, а дыхание к черту сбилось. Грёбаная тахикардия.

И всему виной

он. Ник Тарасов.

Я ненавидела его. И любила. С ума сходила от противостояния в собственном сердце.

Паршиво испытывать чистые, светлые чувства к тому, кто вытер о тебя ноги и никак не может сгинуть с горизонта. Пожалуйста, почему он просто не исчезнет со всех радаров? Зачем решил добить именно меня, стереть в мелкую пыль?

Уже взяла со скидкой два комплекта розовых грабель, и в третьем не заинтересована от слова «совсем». На вторые вообще прыгнула со всего размаха, так что мало не показалось. Но нужно уметь оставлять прошлое позади и идти в настоящее без лишнего груза. Где найти силы, чтобы взять и перешагнуть их? Сжечь все мосты без оглядки.

Звонок в дверь.

Слишком тревожный, бьёт по барабанным перепонкам, а в голове будто ружья стреляют. Пиф-паф! Пиф-паф!

Нехорошее предчувствие. Кровь стынет в жилах, и я знаю наверняка, кто там с той стороны двери. ОН!

На цыпочках подошла к глазку и заглянула в него. Испуганно отшатнулась в сторону. Дыхание сбилось, а сердце принялось наворачивать сумасшедшие кульбиты, с силой ударяясь о грудную клетку. А Ник всё не угомонится, звонит и звонит, и звонит…

Зачем? К чему это всё? Не хочу, чтобы он приезжал. Больше нет. Несмотря на то, что Тарасов правда изменился в последнее время. Сложно не заметить, невооруженным взглядом видно. Присутствует на каждой лекции, реже появляется на вечеринках и тусовках. Ева рассказала, что он помог ей с выставкой, нашёл ребят для изготовления декораций, активно помогает отцу с бизнесом.

Но какое всё это имеет значение?

Видеть его в университете – сплошная боль. Каждую секунду только и делаю, что контролирую себя, держу в ежовых рукавицах, чтобы только не посмотреть на любимый образ. Потому, что позволю – снова пропаду без вести в бермудском треугольнике под названием «безответная любовь».

И вообще, зря тогда к нему поехала домой с лекарствами. Ещё супчик сварила и морс. Компрессы меняла в попытках температуру сбить.

Маша с Даней ментально меня поколотили. Савельева сказала, что стоило ему яду в еду подсыпать, а не нянчиться, словно с маленьким ребенком. А Кощеев считает, себя закапываю, всё глубже и глубже. Причём, по собственной инициативе.

А ведь действительно, понеслась, словно угорелая. Теперь понимаю, как это всё со стороны выглядит. Стыдно жутко! Не удивительно, что он снова припёрся трепать мне нервы.

Мало мне было, да?

Дверь открыла, чтобы послать его раз и навсегда. Давно пора поставить жирную точку в этой токсичной истории любви. Жирную такую, на всю страницу. И захлопнуть книгу окончательно.

— Ник, что тебе нужно? — голос максимально холодный,

равнодушный. — У меня нет на тебя времени, без того опаздываю. Уезжай.

— Я на машине, — Тарасов опёрся о стену левым плечом и улыбнулся. — Отвезу.

Вот так, ставит перед фактом. Не задумывается и на секунду, что его весело пошлют на три буквы. В этом весь Никита. Слишком эгоистичен и самонадеян, чтобы задуматься о существовании слова «нет».

— Не надо, — устало вздохнула. — У тебя всё?

Заставила себя посмотреть на парня. Волосы взлохмачены, нижняя губа разбита, куртка вся в пыли. Покатался по лестнице, добавил адреналина в жизнь.

— Мира, — он сделал шаг вперёд, так что между нами остались какие-то ничтожные сантиметры. — Должен был сказать это уже очень давно. Я люблю тебя.

Мне кажется, что земля уходит из-под ног. Это какая-то злая шутка? Или крыша уехала и плавно сделала мне ручкой? Пока-пока, Князева, не скоро свидимся…

В мыслях кисель, всё ватное, словно их заволокло густым, непроходимым туманом.

— Что ты сейчас сказал? — на всякий случай уточнила. Голос чужой, слишком много стали.

Удивительно!

— Я. Люблю. Тебя.

— Ааа, ясно, — протянула и пожала плечами. — Ладно.

Глаза в глаза и на секунду мне хочется поверить ему. Глупо, правда?

— Ясно? И это всё, что ты ответишь? — нахмурился Никита.

Ну, вообще-то я ещё и слово «ладно» сказала или оно не в счёт?

— Что должна ответить? Если высказался, попрошу на выход. Я тороплюсь, Тарасов.

Взяла с тумбочки эскизы и уверенно шагнула в сторону двери, но Ник загородил собой проход, сложив руки на груди. Настоящая каменная скала, а не парень.

— Хорошо, у тебя есть полное право злиться на меня.

Да что вы? Сделал одолжение!

Ууу, предохранители почти сорвало и была максимально близка к тому, чтобы высказать Нику всё, что о нём думаю. Потому, что у меня правда есть это идиотское право!

— Уходи.

— Мира, пожалуйста, — умоляющий взгляд, точь-в-точь кошачья моська из всем известного мультфильма. — Мы можем хотя бы поговорить? Неужели не заслуживаю…

— Чёрт побери, Тарасов! — сорвалась на крик. — А я чего заслуживаю по-твоему?! Будь человеком и оставь меня в покое, слышишь?

— Не могу, — он отрицательно покачал головой. — Не могу без тебя, понимаешь?

Божечки, за что мне всё это? Где я так согрешила? Просто невыносимо слушать его лживые, но такие красивые и сладкие слова! Знать, что они никогда не станут правдой.

А чёртов циничный мажор вбивает в меня кинжал за кинжалом, чтобы добить, растоптать, выйти победителем из жестокой, злой игры. Быть первым.

— Действительно? — нервно рассмеялась. — И когда ты это понял? Когда вышвырнул меня три года назад за дверь после нашего первого раза, да? Или нет! Когда мою фотку сразу после случившегося скинули в общий чат с весёленькой надписью? Но только вот это тебе и твоим друзьям было смешно! Не мне! Тебе!

Не сдержалась и как следует пихнула парня в грудь кулаками. Больно…