Любимцы фортуны
Шрифт:
Он чувствовал жалость и нежность к Каролин, но уже не влечение и не желание опекать. Возможно, он просто не был готов к браку или серьезным отношениям, а может, ценил свою любовницу именно за игривый огонек в глазах, которого больше не было.
Они ни о чем не договаривались и не объяснялись. Все было ясно без слов.
— Дело не в том, что я тебе что-то должен, дорогая, — печально сказал Чарли, закуривая. — Просто я понимаю, что тебя ждет непростая жизнь, и очень сочувствую твоей ситуации. Ведь, кроме секса, у нас была еще и дружба, разве нет? — Он вынул из кармана чековую книжку и быстро подписал один чек. — Вот, возьми. Тебе понадобятся деньги. — Каролин попыталась
Каролин благодарно улыбнулась и спрятала чек в карман джинсов. Конечно, Чарли был прав. Она и раньше не отказывалась от денег, а теперь гордость и тем более превратилась в непозволительную роскошь.
Поднявшись на цыпочки, Каролин обняла Чарли за шею и поцеловала в щеку. Она больше не была в него влюблена. И, честно говоря, никогда не любила его. Но знать, что он уходит, было грустно.
Он неловко обнял ее, затем открыл дверцу машины и сел за руль. День выдался солнечным и теплым. Это казалось странным антуражем для прощания. Чарли и Каролин предпочли бы мелкий назойливый дождик, отвлекающий своими влажными объятиями от грустных мыслей.
— Если тебе понадобится моя помощь, звони в любое время, — сказал Чарли.
Каролин кивнула:
— Спасибо. Ты тоже. И желаю тебе счастья.
— А тебе удачи, милая.
Стоя у окна, Макс видел, как «порше» неторопливо покатился прочь. Мать Хантера махнула рукой, улыбаясь. Но едва машина скрылась из виду, она закрыла лицо руками и заплакала. До этого момента Макс считал Каролин железной леди, крепкой и несгибаемой. Но, видя, как быстро вздрагивают ее плечи, а рука шарит по карманам в поисках платка, почти пожалел, что стал свидетелем ее слез. Не то чтобы Каролин не заслуживала того, что с ней произошло. Конечно, по ее вине страдали не только посторонние люди, но и ее маленький сын, так и не познавший материнской любви. И все же, несмотря на все это, Макс чувствовал сильную, почти мучительную жалость к Каролин Беркли.
Он и теперь помнил, как смотрел на нее из окна, не в силах оторвать взгляда от ссутулившейся фигуры.
Трагедия состояла и в том, что, страдая сама, Каролин никак не могла дотянуться до сына. Она так и не научилась разговаривать с ним, а начать с нуля просто не получилось. Понимая, что только стесняет своим присутствием сына, Каролин приняла решение вернуться в Англию. Хантер остался в Америке, продолжал учебу, посещал курсы актерского мастерства и скрупулезно вел бюджет и оплачивал счета, поскольку давно привык жить скромно. Остатков трастового фонда, завещанного отцом, ему вполне хватало на питание и оплату коммунальных платежей. Макс видел, что с отъездом матери Хантер вздохнул свободно и смог стать самим собой.
Семья самого Макса жила не слишком богато, но и не нуждалась. Родители его были не слишком близки и, как подозревал Макс, изменяли друг другу, но расходиться не собирались. Судя по всему, взаимная неверность и фальшивое благополучие устраивали обоих, а потому не волновали и Макса.
Впрочем, даже в случае развода родителей Макс всегда мог обратиться за финансовой поддержкой к Генри, своему сводному старшему брату по матери, который много лет заботился о нем и относился, как к непутевому сыну. Когда Макс принял решение поступать в Кембридж, именно Генри возил его на экзамены и волновался о результатах. Когда случилось чудо и Макса зачислили, Генри и его жена Маффи закатили грандиозную вечеринку, чтобы отпраздновать знаменательное событие. Когда Макс заявил, что мечтает стать режиссером, Генри одобрил его решение и пообещал всяческую поддержку.
Макс сочувствовал Хантеру, у которого никогда не было такого близкого человека, каким ему самому приходился старший брат. Все, чего добивался Хантер, он добивался в одиночку.
Вздохнув, Хантер отложил сценарий и направился к бару с напитками.
— Ты в своем репертуаре, Макс, — ворчливо заявил он. — Все вы, режиссеры, с прибабахами. — Он обернулся и ухмыльнулся. — Вы думаете, что весь мир должен вертеться вокруг вас!
Макс тотчас нахально занял диван приятеля и сунул нос в его сценарий. Хихикнув, он начал мерзким фальцетом зачитывать реплики:
— О, Майк, Майк! Ты такой смелый и красивый! О! Ты в одиночку справился с целым конгломератом зла! Сегодня в суде ты был неподражаем! Я вся горю, Майк, о!
— Отдай сценарий, — хмуро буркнул Хантер. Одной рукой он вырвал распечатку из рук приятеля, другой протянул большой стакан пива. — Ты переврал текст. Там все совсем не так ужасно, как ты пытаешься представить.
— Ерунда! Я прочел реплику слово в слово! — Макс хлебнул пива и с наслаждением зажмурился.
— Ладно, допустим. Но ведь дураку ясно, что сериалы по Шекспиру не ставят. Мы снимаем то, что требует публика. — Хантер сел прямо на пол возле дивана, занятого Максом. — И кстати, за подобную работу платят деньги, так что грех отказываться. Мне же нужно платить по счетам. К тому же у меня довольно простая роль. — Он засмеялся. — Подумаешь, «конгломерат зла», это ты еще «средоточие алчности и порока» не слышал. Клянусь, в той сцене хохотали даже младшие техники!
Макс улыбнулся. Когда его друг смеялся, становилось ясно, что именно в нем нашли миллионы поклонниц по всему миру. Было даже странно, что с подобной внешностью Хантер до сих пор не только не устроил личную жизнь, но даже не перебивается случайными интрижками. Сам Макс, далеко не столь картинно красивый, хотя и привлекательный, крутил романы постоянно, прыгая из одной постели в другую и непрестанно флиртуя.
— Знаешь, меня очень беспокоит Пит, — внезапно помрачнел Хантер. — Надеюсь, он не закроет сериал? Конечно, Хью пытается дать ему отпор, но я вижу, что он беспокоится за свою репутацию успешного продюсера, которая теперь висит на волоске. Ужасно ему сочувствую!
Макс одним глотком ополовинил стакан и протянул его другу. Хантер покачал головой. Он собирался вызубрить эпизод «Советника» наизусть, а это означало, что пить придется только минералку.
— Если твой Хью и нервничает, так это из-за Питера, а не из-за тебя. Твоя вина косвенная, а не прямая, и ты это знаешь. Не изводи себя угрызениями совести. — Макс вздохнул. — Ты прекрасно играешь, зрители тебя обожают. Собственно, только ради тебя они и смотрят этот дурацкий сериал. Хью повезло с тобой, ведь именно ты вытащил гиблый проект и сделал весьма доходным.
— Ну, ты скажешь… — Хантер смутился и покраснел.
Макс в очередной раз подивился тому, как столь избалованный вниманием публики и прессы парень может оставаться таким наивным скромником.
— Ладно, забудем о «Советнике». Ты ко мне надолго?
— На недельку, наверное.
Хантер закатил глаза.
— Что, так надолго?! — Оба расхохотались. Макс знал, что Хантер обожает его компанию и всегда рад принимать его в своем доме. — А какие у тебя планы? Что-то серьезное назревает? Небось будешь целыми днями таскаться по студиям и обивать пороги, а являться домой будешь по ночам?