Любимец принцесс: Измененная версия
Шрифт:
– Первый раз в Японии, да?
– добродушно осведомился Арима, наблюдая за моим окаменевшим лицом.
– Ничего, все через это проходят. Вот увидишь, две недели - и будешь считать эту страну своим домом.
– Вы говорите по-русски?
Наконец-то мне удалось привести язык в чувство, и произнести первую фразу. Дед самодовольно ухмыльнулся.
– А как же! Мы же знаем, что ты по-нашему ни бум-бум, вот я и вызвал двух специалистов. Кстати, они же занимались с Китагавой и Ю. Мы даже выучили несколько слов из твоего питерского сленга. Ну, что, как насчет войти в парадное, а?
И он захохотал - словно гром по ушам ударил. Сбитый с толку, я покосился
– А куда мы едем?
– Как это куда? На вечеринку, разумеется! Всем уже не терпится тебя увидеть!
– Кому это всем?
– насторожился я.
Хотя Палестинец внутри меня по-прежнему не подавал чувства опасности, я все равно не забывал об осторожности.
– Ну, прежде всего, ван Хоссену. Он мне уже все уши прожужжал о твоем психологическом портрете! Ну, и всем остальным. Не боись, переоденешься, и сразу станешь своим! Заодно и поешь нормально, а то вон, какой тощий, одна кожа да кости…
– А почему все ваши так хотят меня увидеть?
– спросил я.
За окном показалась живописная башня, и я даже невольно вздохнул от восхищения. Умею люди все-таки строить…
– Ну, как же! Ты ведь мой пропавший без вести внук, а еще - прямой наследник! Поэтому они очень жаждут с тобой познакомиться!
Увлеченный мыслями о башне, я пропустил мимо ушей слово “наследник”. Как оказалось позже, очень даже зря.
*****************
– Ну, как же! Ты ведь мой пропавший без вести внук, а еще - прямой наследник! Поэтому они очень жаждут с тобой познакомиться!
– прозвучал в наушниках голос.
– Похоже, у нас проблемы, - девушка повернулась к блондину, сидевшему на диване.
– Кажется, Иссин все-таки притащил своего отпрыска в Токио, и сейчас везет его домой, чтобы познакомить с остальными.
Блондин отнял сигарету от рта, и выпустил в воздух облако дыма.
– Я, кажется, просил избавиться от этого Палестинца.
– Это все Китагава!
– возмущенно сказала помощница.
– Он увез его раньше, чем мы до него добрались! Будь у нас в запасе хотя бы сутки…
– Заткнись!
– сильные пальцы сжали горло.
– Я не желаю слышать никаких оправданий! Еще раз такое повторится - и будешь наказана! Понятно?
– Понятно, - обиженно всхлипнув, девушка отвернулась. Блондин снова затянулся.
– Кстати, что там с принцессой Хейзерлинк? Вы собираетесь ею заниматься, или нет?
– Наши специалисты уже выехали. К сожалению, из-за некоторых… э-э-э… трудностей они будут здесь лишь через две недели.
– Надеюсь, твои специалисты справятся, иначе я тебя выпорю. Уяснила?
– Да, мой господин.
*************
Е-ма-е, это еще что такое? Подняв голову вверх, чтобы рассмотреть крышу здания, я потерял равновесия, и чуть было не свалился на землю, хорошо, рука деда удержала.
– Это место называется “Арима-хиллз”. Наш центральный офис, ну, и, конечно же, место для всяких встреч, типа вечеринки!
– он хмыкнул.
– Кстати, забыл спросить, чем думаешь заняться в будущем, когда вернешься домой?
– Наверное, найду гада, который угробил родителей, и сделаю его инвалидом на всю жизнь, - я поднялся вслед за ним по лестнице, и вошел в длинный коридор.
– А там посмотрим.
Дед неожиданно обернулся, глаза сузились.
– Мстить собираешься, значит?
– Ну… да. А что?
– По-твоему, месть - это лучший выход? А когда мстить станут тебе, что ты скажешь? Чем ответишь?
Я замолчал, сраженный этими фразами. Однако, Палестинец молчать как раз не собирался.
– А вам-то что из этого? Как будто вас потеря дочери сильно волнует, господин Арима!
Шут меня дернул сказать такое. Лицо деда сразу обмякло, выражение из грозного превратилось в сочувственное.
– Надеюсь, ты меня по фамилии называть не собираешься? Я ведь твой дедушка, как-никак.
– Буду называть дедушкой, но чтобы без крайностей.
– Вот и отлично, - он сделал шаг вперед, и положил руку мне на плечо.
– Я хочу, чтобы ты знал - теперь мы с тобой остались вдвоем, лишь ты и я, последние из представителей семьи Арима. И я хочу, чтобы ты выкинул из головы все предрассудки насчет глупой мести и прочего. Ты должен соображать головой, и действовать так, как велит сердце. Понимаешь? Раз понимаешь, то пошли.
Сзади неожиданно раздалось робкое покашливание.
– Простите, господин Арима, но вы ведь собирались предоставить своему внуку новый гардероб перед ужином.
Я аж подпрыгнул - совсем забыл про девушку, которая всю дорогу была рядом. Дед задумчиво посмотрел на мою одежду - куртку, джинсы, кроссовки.
– Спасибо, Ю, а то я уже чуть было не забыл. Память с годами ухудшается, знаете ли! Значит так, внучек, сейчас идешь к лифту, поднимаешься на пятый этаж, и сразу увидишь дверь без табличек. Бери все, что понравится, потом спустишься обратно. Мы тебя ждем. Пошли, Ю.
Снова сбитый с толку, я наблюдал, как они исчезают за дверью в конце коридора. Что еще за шутки, какой еще гардероб? Ладно, ребятки, поиграем пока по вашим правилам. Досадливо вздохнув, я побрел к стальными дверям в стене, что должны было обозначать лифт. Те тут же услужливо разъехались в стороны. Войдя в просторную кабину с зеркальными стенами, я внезапно ощутил, как знакомый холодок снова пробирается между лопатками. Десяток кнопок, и возле каждой - непонятный иероглиф. Приплыли….
Закрыв глаза, я попытался вызвать из памяти хоть какое-нибудь знание японского букваря - безрезультатно.
– А что, если так? Эники-беники ели вареники… хм-хм-хм… сюда.
Тихо загудев, лифт тронулся с места, поднимаясь вверх. Ощущая, как у меня буквально дергается от волнения левое веко, я считал этажи. Второй… третий… четвертый… пятый. Лифт остановился, и двери снова разъехались в стороны. Фух…
Нужная комната отыскалась сразу. Шаги гулко звучали по пустому коридору. Вжав голову в плечи, я юркнул за дверь, и тут же закрыл ее за собой. Так, и куда теперь? Узкий коридорчик, упирающийся в стену, по бокам - две выдвижные двери. Наугад открыл левую, и… второй раз за день замер, как вкопанный. Каким бы великим не был наш язык, его явно не хватало, чтобы описать то великолепие одежды, которое размещалось в гардеробе. Я даже ущипнул себя за руку, но нет, это был не сон. Костюмы, черные, белые и даже желтые, лакированные туфли, золоченные трости, ремни, запонки - все это висело на плечиках, лежало на полках, свисало с потолка. Пройдя вглубь гардероба, я остановился перед большим, в полный рост, зеркалом. Обыкновенный паренек из Санкт-Петербурга с слегка затравленным выражением в глазах. Теперь уже нет. Теперь я - Арима, внук японского магната, одного из самых богатых людей в стране (если верить информации, которой меня пичкал в самолете Китагава). Похоже, придется играть новую роль со всем достоинством, вживаться в нее, ощущать себя в новой шкуре. По крайней мере так, чтобы родителям на том свете не было стыдно.