Любимые дети, или Моя чужая семья
Шрифт:
Я ненавидел полицейские машины. Ма говорила, что я просто боюсь их, потому что однажды ночью полицейская машина отвезла меня в тюрьму. Поэтому, когда леди-полицейский захотела, чтобы я поехал с ней в «Уол-Март», ма сказала ей, что я должен практиковаться в вождении, поэтому мы можем взять нашу машину. Ма быстро соображает.
У меня была такая подушка, которую я положил на место водителя, чтобы лучше видеть через стекло. Я все ждал, когда стану выше, но этого не
Я – превосходный водитель. Мы должны были следовать за полицейской машиной, так что я пытался не выпускать ее из вида, но получалось плохо.
– Ты теряешь ее, милый, – заметила ма.
Эта штука, которая спидометр, показывала тридцать пять миль.
– Она едет слишком быстро.
Ма рассмеялась.
– Ты прав. Не торопись. Догоним ее у «Уол-Марта».
Мы добрались до угла, который я ненавидел: нет светофора и много машин. Приходилось смотреть сразу во все стороны и ждать, ждать. Машина, которая шла сзади, засигналила.
– Не торопись, – повторила ма. Машина снова загудела. Я не знал, оставаться на месте или ехать дальше.
– Мозги, – сказал я. – Нужно сосредоточиться.
– Совершенно верно. Не обращай внимания на дурацкий клаксон, – посоветовала ма.
Наконец, когда я точно-точно понял, что ехать безопасно, я пересек улицу. И мы оказались рядом с «Уол-Мартом», где я должен был попрактиковаться в парковке между линиями. И у меня получилось, только ма не смогла выйти, и пришлось делать это снова.
Леди-полицейский со сложенными на груди руками прислонилась к кирпичной штуке.
– Уже подумала, что потеряла вас, – сказала она. Она была довольно старая. Из-под шляпы виднелись седые волосы.
– Вы превысили скорость, – сказал я.
Леди рассмеялась.
– Возможно. Придется выписать себе штраф.
– Да, – подтвердил я. – Мы можем подождать.
Но она вовсе не собиралась выписывать себе штраф. Полиции сходят с рук вещи, за которые простых людей сажают в тюрьму.
Мы вошли внутрь и отправились в то место, где продавались кастрюли и сковородки. Леди-полицейский попросила, чтобы я осмотрел все коробки и сообщил ей, если увижу такую картинку, как в трейлере мисс Сары. Мне казалось, что я прекрасно запомнил ту коробку. Она была красной, с большой серебряной кастрюлей. Но когда я увидел, сколько здесь коробок, в голове все смешалось.
– Может, она была голубая…
Я показал на голубую коробку. А потом увидел желтую со смешной сковородкой и решил, что это она.
– По-моему, эта, – сказал я.
– Это электрический вок, – сказала она. – Ты вроде назвал ее «большая кастрюля»?
– Что
– Вок. Это что-то вроде сковородки. Коробка так выглядела?
Я подергал губами, как всегда, когда здорово задумывался. Я совсем запутался в этих коробках. Может, там вообще была не кастрюля?
Я показал на красную коробку с белой квадратной чашкой:
– Может, вот эта?
– Горшочек? – спросила ма.
Я покачал головой. Потому что в горшочках запекали разные блюда. Они мне не нравились.
– Иногда воспоминания могут сыграть с тобой злую шутку, верно? – спросила ма своим терпеливым голосом.
– Мы не можем сузить диапазон поисков? – спросила леди-полицейский.
Я не совсем понимал, что это означает.
– Скажи, какой НЕ была коробка, которую ты видел? – помогла мне ма.
– Маленькой. Она не была маленькой.
Зазвонил мобильный леди из полиции. Мы с ма ждали, пока она говорила. Ма подмигнула мне.
– Рад, что Кимми приедет к обеду? – тихо, чтобы не мешать разговору леди, спросила она.
– Да!
Ма прижала палец к губам.
– Да, – прошептал я. Очень хотелось, чтобы Мэгги познакомилась с Кимми. Мэгги не пойдет на тренировку по плаванию, потому что не хочет видеть людей. Пока. Поэтому ма сказала, что Кимми придет на обед.
– Раньше я ненавидела ходить на тренировки Мэтта, но теперь не могу дождаться, когда увижу тебя, – сказала Кимми.
Услышав это, я обнял ее. Хотя мне разрешали обнимать только родственников. Но я просто должен был обнять Кимми. Она не возражала. Правда не возражала. Но она сказала, что от меня пахнет сигаретами.
– Пожалуйста, не кури, – попросила она.
Я выбросил сигарету.
– Ма, – сказал я сейчас.
Ма рассматривала открывалку для консервов.
– Что?
– Мы с Кимми иногда обнимаемся, но она не возражает, так что все в порядке. Верно?
Ма продолжала смотреть на открывалку. Она была с ручкой, и ма заставляла ручку подниматься и опускаться.
– А где вы обнимаетесь? – спросила она.
– У бассейна, у ее дома и в нашем доме.
– В твоей комнате?
Она смотрела на меня так, что я понял: лучше сказать «нет». Хотя мы как-то обнимались в моей комнате.
– Нет, – сказал я.
Нам позволяли сидеть в моей комнате с открытой дверью.
– Обниматься – это неплохо, – кивнула ма. – А Кимми – твоя подружка, верно? Подружку обнимать можно.
Леди-полицейский выключила телефон.
– Это был управляющий, – пояснила она. – За последние несколько дней никто не возвращал сковородок или кастрюль.
– Так что, возможно, кастрюля была не из этого магазина, – догадалась ма.
– Верно. Или это не было ни кастрюлей, ни сковородкой.