Любимые враги
Шрифт:
— Кем-кем?
— Не спрашивай. Я и сам не знаю юридическую суть такого назначения. Но содержание его весьма простое — наблюдать за тобой.
— До каких пор, товарищ майор?
— Не знаю.
— А в ожидании чего?
— Тоже не знаю. Знаю лишь одно — начальника Особого отдела крейсера ради какой-либо фигни с места не сорвут.
— Думаете заработать на мне подполковничьи погоны?
— Думаю, как бы меня не
— А ее может и не быть. Послушайте, товарищ майор, ну а если мне и в самом деле просто повезло на Кобо? И на Анаконде тоже. Да, я, может, в целом — неудачник. Но вот два раза в жизни все сложилось так, что мне повезло. Может, есть какой-то особый закон, что кому не везет постоянно в мелочах, тому обязательно должно хотя бы пару раз повезти по-крупному.
— Тогда я должен понять секрет такой везучей невезучести и убедительно доложить о нем наверх.
— А если такой секрет разгадать нельзя при современном развитии науки?
— Надо разгадать. Приказы не обсуждаются, а выполняются. Я получил приказ и выполню его. Выполню — во что бы то ни стало.
— Значит, я прав, все-таки рассчитываете на подполковничьи звездочки?
— Одним подполковником за такое открытие со мной начальству не расплатиться.
— Что же мне сейчас делать?
— Для тебя мундир сварганили. Сейчас принесут. Оденешься. Получишь на шестом складе пятой палубы вещмешок с разной байдой. И топай в отпуск, как приземлимся.
Майор достал из кейса два пакета.
— Вот тебе кредитка, документы и путеводитель по Зыкинску, — Кокнев отдал мне первый пакет.
— А там что? — указал я на второй пакет.
Почему-то мне показалось, будто отдавать его мне Кокнев не горит желанием.
— Возле того места, где тебя нашел спасательный бот, было найдено вот это, — Кокнев вручил мне второй пакет.
Я вытащил из него пару тяжелых темно-зеленых пластинок. И попытался понять, для чего они нужны. Представил себе поверхность покрытую ими. И почему-то подумал о драконьей чешуе.
— Э-э…
— Есть мнение, что это от тела Шролла кусочки. Они состоят из странного вещества. Основные его компоненты — гелий и водород.
— Это, типа, газ?
— О, нет. Сам же видишь — не газ, а броня. Сверхпрочная и сверхлегкая. Ничего ее не берет. Ученым-металловедам — загадка. А военным производственникам — радужная надежда.
— Да-а, Шролл еще
— Вроде да. Хотя… Странно, он почти не сопротивлялся. Такое ощущение, что на нас эта структура израсходовала не более сотой части своего могущества.
— В смысле? Где-то подальше от Кобо могут скрываться…
— Нет, мы прочесали все планеты системы Кнарра, куда добрался этот комплекс-убийца и уничтожили все его схороненные там заначки, вычислив принцип их расположения. Удивляет другое. Судя по ретроспективному анализу происшедших на Станции событий, все главные системы Шролла вышли из строя еще до нашего прилета. С нами вели бои лишь автономные отряды сторожевых роботов — жалкая часть мощного механизма Шролла.
— Его тогда, чо, вроде как ржавчина схавала?
— Типа того… В общем, там еще разбираться и разбираться. Но тебе лучше об этом голову не ломать.
— А чего мне с этими «чешуйками» делать? — я потряс темно-зелеными пластинами.
— Бери себе на память. Считай этот сувенир — нашей компенсацией за твои мучения.
— А и впрямь на чешую похоже… — Поленов постарался улыбнуться как можно более глупо, а сам подумал с несвойственной ему до этого подозрительностью: «Такие штучки стоят о-го-го сколько. Представляю, с каким трудом Кокнев их выклянчил у ученых… Для чего он одарил меня таким сокровищем? Либо думает, что с их помощью я по ассоциации чего-нибудь вспомню, либо в них маячок-жучок, либо… даже и не знаю чего думать».
Эпилог
И увижу я космодром Зыкинска.
И проговорю с чувством, сходя с трапа крейсера на бетон космодрома: «Спасибо тебе, Серафима, за мудрый совет! Благодаря ему я теперь свободен. Свободен, братцы!»
И направлюсь я в сторону таможенного зала быстрым шагом, дабы как можно скорее покончить с формальностями досмотра и пойти прогуляться по Зыкинску.
И буду бодро шагать, жонглируя подаренными Кокневым «чешуйками».
И буду легкомысленно насвистывать веселенький мотивчик.
И будужизнерадостно думать: «Ничего-ничего. Главные неприятности уже позади. Мы, старина, еще с тобой повоюем».
И раздастся внезапно в голове у меня энергичный отдающий металлом голос: «И еще как повоюем! Всем задницу надерем!».
И тогда я вспомню все…