Любить королеву. Случай из адвокатской практики
Шрифт:
Спиной ощутила чужое присутствие.
Мужчина.
Она не стала оборачиваться, наоборот, ускорила шаг и почти поравнялась с фонарем. Успеть раньше! Уже почти…
Но в этот момент взметнулись призрачные крылья, ее подхватило вихрем, и…
Мгновенный переход. Вихрь тут же стих, и крылья убрались. Теперь они стояли в просторном холле здания суда, где неизменно проводились заседания коллегии по все спорным делам. Мужчина, что помог девушке пройти через портал (на самом деле просто возмутительным образом вторгся в ее личное пространство), был молодой, подающий надежды прокурор. И ее оппонент на сегодняшних слушаниях.
– Климова! Мариша, опаздываешь, как всегда? – весело подмигнул прокурор.
Марина Климова, самый юный член коллегии адвокатов, а также единственная женщина в этой самой коллегии, изобразила светскую улыбку. Отчего бы сейчас не побыть благодушными, рвать друг друга в клочья они начнут позже, когда начнется процесс.
– А, Джейми, привет! Безумно рада тебя видеть. И можешь уже выпустить меня, мы на месте, и я не потеряюсь по дороге.
Почему-то каждый считал своим долгом помочь ей добраться и старался сделать это поэффектнее. И каждый непременно должен был подчеркнуть, что она опаздывает, хотя приходили они одновременно с ней. Впрочем, к этому девушка привыкла, и выказывать недовольство бессмысленно.
– Уммм? – мурлыкнул Джейми, смерив ее взглядом и особенно оценив черные очки и косынку в горошек. – Если ты потеряешься, Мариша, с меня голову снимут. Потом воскресят и снова снимут. И так пять раз подряд.
А потом изогнул левую бровь и разжал наконец руки. Девушка выскользнула из его объятий и тихонько фыркнула, закатывая глаза. Ее оберегали, с ней носились как с писаной торбой и не воспринимали всерьез.
– Совершенно верно молодой человек, – раздалось сбоку.
Оба немедленно повернулись. К ним подошел куратор Мариши, адвокат Гершин Игорь Наумович, один из двенадцати заседателей президиума коллегии. Джейми подобрался, сделавшись серьезным и официальным. Мужчины церемонно раскланялись и пожали друг другу руки.
– Господин Гершин.
– Господин Аоринделл.
Мариша отвернулась, губы чуть дернулись в улыбке, ее драгоценный шеф мог, когда хотел выглядеть неприступным айсбергом, но она-то знала, что Игорь Наумович добрейшей души человек.
Проводив взглядом молодого прокурора, Гершин вопросительно посмотрел на нее.
– Мариша, – тепло и легкая тревога в голосе. – Ну?
– Все хорошо, Игорь Наумович, я в порядке, – потупилась, судорожно сглотнула и провела ладонями по полам плаща.
Джейми ненадолго ее отвлек, но теперь волнение вернулось снова. И не удивительно. Сегодня начинаются слушания по делу Мережкова. Ее первому самостоятельному делу. Конечно, куратор будет постоянно контролировать ситуацию, поможет советом и все такое. Но. Если она провалится сегодня, ей уже никогда не заработать у этих старых монстров авторитет, значит, другого дела ей попросту не дадут. И поэтому – нет. Провала не будет.
– Иди переодевайся, – Гершин взглянул на часы. – У тебя ровно десять минут.
Она кивнула, внутренне подобралась и пошла готовиться.
Стоило ей отойти, как к старому адвокату приблизился мужчина. Весьма представительный и интересный мужчина. Волосы с проседью, цепкий и властный орлиный взгляд, подтянутое тело, улыбка победителя. Дмитрий Дмитриевич Сабчаковский, один из двенадцати заседателей коллегии прокуроров.
Заклятый друг и оппонент. Знали они друг друга смолоду, нередко сталкивались в зале суда. Счет с небольшим преимуществом был в пользу Гершина.
Мужчины пожали друг другу руки.
– Какая встреча, – приветствовал Сабчаковский, бросив косой взгляд в сторону удалявшейся девушки. – Все пестуешь своего ангелочка?
Адвокат изобразил кривоватую усмешку и предпочел не заметить скрытый в каламбуре сарказм. Ибо они, адвокаты, (защитники, хранители, те самые люди, которых природа наделила сверхспособностями и белыми крыльями), в просторечьи так иногда и назывались – ангелы-хранители. А у прокуроров, сиречь обвинителей, крылья были огненные, да и задача несколько иная. Они карающие. Но дело-то общее – решать судьбы человеческие.
– Рад видеть тебя, коллега.
До начала слушаний оставалось девять с половиной минут, Гершин сделал движение, желая направиться в зал суда. Однако коллеге явно хотелось выговориться:
– Думаю, наш парень сделает твою подопечную.
– Хммм?
– И это будет правильно. Посуди сам, Игорек, разве это женское дело? Всю жизнь мотаться по темным мирам, копаться в чьем-то грязном белье, писать бесконечные отчеты, выискивать улики, прецеденты? Оно ей надо? Вот ей бы замуж, народить детишек.У девочки наконец появится смысл жизни. А что? Было бы в самый раз. Ах, молодость, молодость… – притворно вздохнул Сабчаковски и покачал головой, мечтательно поднимая глаза к потолку.
Левая бровь адвоката изогнулась, а губы начали складываться в трубочку. А прокурор, не обращая внимания на мимику оппонента, продолжал философствовать:
– Вот скажи, разве женщина с ее тонкой и нежной нервической натурой может добиться чего-то в нашем деле?
Вообще-то, в словах прокурора был определенный резон, потому что до этого женщины в этом здании могли работать только техническим персоналом. Но у Гершина было неопровержимое доказательство.
– А как же ее белые крылья? Это ни о чем не говорит?
– Странный каприз природы, ничего более, – безапелляционно заявил прокурор, на лице которого возникло жесткое выражение.
Гершин смерил его нечитаемым взглядом и прищурился. Эге, подумалось ему, так вот кто приложил руку, чтобы провалить Маришкин дебют. Впрочем, он нечто подобное подозревал. Если раньше и были сомнения, теперь они благополучно рассеялись.
Зато возникло непреодолимое желание щелкнуть заклятого друга по носу. Адвокат мельком глянул на огромные механические на часы в глубине холла, провел ладонью по лицу, скрывая улыбку, и проговорил: