"Любить" подано!
Шрифт:
Он уже возвращался с собакой, с которой гулял в одно и то же время каждое утро. И обычно, мы вместе выходили, и тут я припоздала.
— Здрасте, дядь Толь! — крикнула на ходу.
Я замельтешила ногами ещё быстрей по заснеженной тропинке, скрипя обувью.
— Как мама с папой? Нравится им деревенская жизнь?
— Отлично всё!
Вот, некогда мне с тобой сейчас разговоры вести, тем более спрашиваешь ты всегда одно и то же. Как родители? Когда приедут? Пусть в гости заходят…
— Передавай им привет от меня! Пусть заходят в гости, когда приедут! —
Я выдавила смешок своим мыслям.
— Обязательно, дядь Толь! — не стала поворачиваться, так как смотрела под ноги, чтоб не сбиться с натоптанной дорожки.
В этом доме мы жили с самого моего рождения и все здесь друг другу словно родные. Поэтому не удивительно, что дядя Толя так ждёт в гости соседа по лестничной площадке, с которым много времени проводил в гараже. Мой отец всю жизнь проработал автомехаником, и к нему за помощью часто обращались жители нашего подъезда. Моя мама трудилась медсестрой в поликлинике и, конечно же, к ней ходили ставить уколы все заболевшие и травмированные с ближайших квартир. Поэтому, если поднимать снова вопрос о личной жизни, то могу сказать, что всем было интересно, как же я осталась здесь в квартире одна… И когда же у меня появятся «хахали», которых буду таскать к себе?
А всему виной моя подружка Машка Ларина.
С ней мы познакомились на первом курсе колледжа пищевых технологий, только она осваивала профессию технолога, а я, как и мечтала с детства, училась на повара-кондитера. Маша очень активная, не совсем скромная девушка, и мы с ней словно дополняем друг друга, как точный баланс эмоций. Я спокойная сторона, она бурная. И Ларина настолько влилась в нашу жизнь, что мои родители принимали её, как самую близкую, впрочем, и её семья также полюбила меня.
Единственным отличием было то, что Машка деревенская лимита. И какое-то время, ютилась даже у нас, пока ей не выделили комнату в общежитии.
Вот с этого момента всё и поменялось у моих родителей. Ларина так ярко описывала сельскую жизнь: тишина, нет никакой суеты, свежий воздух, огород и прочие прелести. И однажды моя мама заявила отцу, что они достойны такой беззаботной, безмятежной пенсии, и, присмотрев дом в той самой деревне, вложили всё накопленное честным трудом в его покупку. Я же не могла позволить себе такую роскошь. Переехать вместе с ними у меня не было возможности, на кону стояла учёба и перспективное рабочее место. Как сказала мама, мол, не маленькая, справится, а там, и замуж может выйдет. И я, как «дядя Фёдор из Простоквашино», справляюсь одна, навещая своих родителей в деревне. Благо Машка не даёт скучать и врывается иногда в мой размеренный ритм повседневности со своими глупостями.
Я почувствовала, как мобильник в кармане завибрировал.
— Легка на помине, — недовольно пробурчала.
— Антосик! Три дня до нового года!!! Ты почему не звонишь?! Какие планы? Где ты?
На меня полился нескончаемый поток импульсов Лариной.
— Махыч, ты можешь выстроить в очередь свои вопросы? Иначе мне нужно ответить: и, ну и что, занята, никаких, бегу на
— Узнаю Черпакову! Вечно спешит и никуда не успевает, — подытожила подруга мой недуг. — Антосик, у нас такое важное событие произошло! Ты не представляешь! — загадочно запищала Машка.
В этот момент мне по шапке прилетел снежок, я убрала телефон от уха и повернулась, чтоб посмотреть на наглость сотворившего это. Компания школьников, очевидно, идущих на уроки залилась хохотом.
«Какого фига, вы ещё не на каникулах, шпана!» почти вырвалось у меня, но тут же прикусила язык, так как мальчишки готовили новые снаряды для обстрела мишени.
Я вернулась к разговору с Машкой, приложив мобильник обратно к уху, и мои ноги приспустились в лёгкий бег, чтоб всё-таки избежать детской шалости.
— Мама готовится к его приезду больше, чем к новому году, представляешь? Отец, конечно, хмур, как туча, но уже смирился. А я так рада! Восемь лет не видела!
Часть Машкиной речи я, конечно же, пропустила, но сделала вид, что понимаю о чём суть.
— Махыч, зная тётю Нину, она всегда так принимает гостей. А отец твой постоянно хмурый.
— Да какой он важный гость! Засранец чистой воды…
Я вновь оторвала телефон от уха, чтоб посмотреть по сторонам, перебегая дорогу на красный свет.
— Вернулся спустя восемь лет! Бизнес у него здесь теперь, — слушала я Машку обрывками.
Увидев свой троллейбус, прибавила шагу и заскочила в последнюю дверь.
— Махыч, если честно, ничего не поняла про важное событие. Но я очень опаздываю! Давай наберу тебя на перерыве, и ты всё ещё раз расскажешь подробно. А то мне по шапке прилетело… — плюхнулась я на свободное сиденье.
— Опять Санёк?
Подруга не поняла мою фразу про шапку и упомянула нашего управляющего, который всё время устраивает мне нагоняи на работе.
— Махыч, всё! — дала я понять, что вешаю трубку.
— Антосик, только позвони обязательно! Потому что очень хочу познакомить тебя с ним…
— Махыч, покедушки! Целую! — прервала разговор, а то с Лариной можно бесконечно прощаться.
Я шумно вздохнула, посмотрела на часы и облегчение пришло само собой. Через десять минут буду уже в метро, а значит успею.
Мои глаза ловили предпраздничную иллюминацию за окном и новогоднее настроение стало потихоньку возвращаться. Я заулыбалась самой себе, как любила всю эту красоту. Яркие вывески, гирлянды, ярмарки, тематические постеры — всё это переливалось, мерцало разным светом.
Водитель объявил нужную остановку, и я подорвалась с места. Протиснувшись в толпе выходящих, пришлось снова перейти на лёгкий бег, чтоб опередить их до входа в подземку.
«Лишним не будет…» — усмехнулась над собой.
На удивление при моей каждодневной энергичности, ни один сантиметр пышной красоты не спешил убираться. И что я делаю не так?
«Эх, Тоня, Тоня… И только вчера, да в одиннадцать вечера…»
«Ну, ладно, ладно!» — противоречила вновь своему командиру внутри.