Любовь ангела[Сборник]
Шрифт:
Перед ним стояли два ангела с опущенными головами. Они были похожи, как тени друг друга. Артур невольно потупил взгляд.
— Если она еще раз совершит такую ошибку…
— То будет наказана, — эхом закончил Артур.
— Никакие прошлые испытания не искупают сегодняшних просчетов. Она идет против предначертанного.
Артур встрепенулся.
— Прошлые испытания?
— Она хранила маленькую девочку. Ей предстояла страшная смерть.
— Была война! — поддакнул второй.
— В судьбе бывают варианты. Девочка могла и не умереть…
— Но была война, — назойливо
— Вмешался Случай. Девочка умирала долго.
— Она умирала от голода, — злым пророком вещал второй.
— Теперь Дина сама хочет стать Случаем, меняющим судьбы. Но это невозможно. Только Всевышний вправе что-то менять. Она поднялась против Его Воли.
На полуслове ангелы развернулись и пошли. Артур посмотрел им вслед. Она уже вмешалась.
— Что в этот раз предначертано?
— Это неважно, — донеслось до него в ответ. — Хранитель не должен изменять жизнь. Он должен соблюдать порядок вещей.
Ангелы удалились, оставив после себя черные следы. Артуру захотелось пойти за Диной, чтобы все узнать, но он не сдвинулся с места. Ему надо было оставаться здесь, около этого дома, где сидит шумная компания. Дина сама выбрала свою судьбу. Но от кого в этот раз она пытается спасти свою подопечную? Он думал — от него, потому что он сам не нравится Дине. А выходит? Хотя что в нем может нравиться или не нравиться бестелесному духу? Им же не разговоры за чаем вести всю краткую человеческую жизнь.
«Я выйду замуж в декабре…»
Этот декабрь уже заканчивается. До следующего далеко, а год будет сложным. Он это видел. Не связана ли эта сложность с его знакомыми? И не эти ли проблемы хочет ангел-Дина обойти по сухому бережку?
Как можно что-то выбирать? Жизнь — это тропа над обрывом. Справа скала, слева пропасть, остается идти только вперед. Быстрее или медленнее, но в одном направлении. Ни свернуть, ни остановиться, ни пойти вспять нельзя. Отсюда проистекает вечность — постоянное движение к цели. Одна трагическая смерть у ангела-хранителя Дины уже была, и совсем недавно. Выходит, сейчас она пытается избежать повторения, такой же страшной гибели подопечной. Но молодому человеку Артуру на карте судьбы написано встретиться с девушкой Диной и влюбиться в нее. Год сложный — что-то должно произойти — ссора, расставание. И раз ангел девушки этого не хочет, то через встречу с Артуром должна прийти смерть. Смерть Дины. Если же их развести, то ничего не будет. И смерти тоже. Или смерть это нечто неизбежное в любом случае?
Ну что же, хотя бы стало понятно, чего добивается ее ангел.
От поцелуев все мешалось в голове, дыхание сбивалось, Дина забывала дышать. Они стояли за кирпичной кладкой подъезда общежития Литературного института.
— Сам не понимаю, что со мной происходит, — бормотал Михаил, крепко сжимая руку Дины. — Хорошо, что я уезжаю.
— Плохо, — бормотала Дина, приникая к этому еще не понятному ей человеку.
Голову кружил сон. Он так ярко стоял перед ней. И Михаил… Он же точная копия человека из сновидения. Ее загаданная любовь — вот она, стоит перед ней. Дине тоже стало страшно. Это было какое-то безумие. Артур, Вадим, Костик. И вдруг, как награда — Михаил… И если Дина отлично понимала, что для нее значит это знакомство, то Михаил стоял с обмороченной головой, ошарашенный свалившимся чувством.
И тут его словно потянуло прочь.
— Мне надо идти.
— Куда?
— У меня срочное дело!
— Какое?
— Пока еще не знаю.
Ответ ударил по щекам, Дина отпрянула.
— Подожди меня здесь, я только сумку возьму! — Михаил бочком, сбивая снег с поребрика, протиснулся мимо Дины, завернул в подъезд. Заскрипела промерзшая пружина. Дина коснулась кончиками пальцев губ. Странно, но сейчас ей вспомнился другой поцелуй. Не такой холодный, а осторожный. Кто же это был? Не важно.
А снег все сыпал и сыпал, словно пытался затерять во времени следы убежавшего Михаила. Дина встряхнулась, пытаясь проснуться. Все это было неожиданно и слишком быстро.
— Вот, держи! — Михаил налетел на нее, сунул в промерзшую руку скомканный листок бумаги. — Не провожай меня! Обещай писать и приехать ко мне в Курск.
— Когда?
Он уходил, словно кто-то тянул его за руку, сжимавшую ремень дорожной сумки.
— Когда сможешь. На каникулы.
— Но я… — Дина испугалась. Все это было неправильно, ей хотелось говорить еще, рассказывать и — слушать.
— Все не то! Обещай! Я оставил телефон, адрес. — Михаил оглянулся, как будто его кто позвал. — Я все равно тебя найду!
— Конечно. — Дина перестала сопротивляться и пошла за ним, а он все пятился, отставляя сумку в сторону.
— Через месяц мы снова встретимся!
И тут Дина словно пробилась сквозь ледяную стену. Михаил уезжает! Они больше не увидятся! Не будет разговоров! Ничего не будет!
Они вместе бежали к метро.
— Как приедешь, сразу напиши мне! — кричала она, задыхаясь от бега.
— Завтра утром! — долетали до нее слова вырвавшегося вперед Михаила. — Ты не поверишь, но нас разделяют каких-то восемь часов дороги!
Он последний раз стиснул ее руку и ринулся вниз, в черноту метро. Заснеженные ступеньки справа резко контрастировали с темными на другой половине, словно вниз спускались светлые люди, а на поверхность уже выходили непроглядно мрачные.
Она вспомнила о бумажке. Белый лист намок, чернила поплыли.
Сверху стояла фамилия «Михаил Земляных», домашний адрес, телефон, e-mail. А ниже прыгающими неверными буквами шли два четверостишия. Там, где страница была сложена и замята, строчка затерлась.
«Меня к тебе тянет так сильно и страшно, Что, видно, пора уже мне уходить…»Волна тревоги заставила вновь подойти к переходу. Догнать? Все объяснить? Это ведь только она понимает, что произошло. Что он ей предназначен. Что был сон, и сейчас они идут по вешкам судьбы.
Но бежать было не за кем, метро уехало, откуда отправляются составы в Курск, она не знает. Да и чернота ступенек из перехода пугала.
Дина снова глянула на листок. Сейчас на нем хорошо читались только две последние строчки.