Любовь без права выбора
Шрифт:
На какой-то жуткий миг мне почудилось, будто он сейчас хмыкнет и обронит, мол, забудь о том, что я тебе рассказал. Но почти сразу после этого Гарольд глухо заговорил.
– Прости, что заставляю тебя выслушивать все это, – произнес он. – Это наверняка очень больно для тебя.
После чего надолго замолчал. Даже его пальцы, непрерывно постукивающие по подлокотнику, замерли.
– Я должна знать! – взмолилась я, осознав, что Гарольд в этот момент принимает решение – стоит ли продолжать. – Пожалуйста, Гарольд! Все эти месяцы я жила лишь надеждой на мщение. И я обязана услышать, как дело обстояло в реальности, иначе я никогда не найду виновников…
– Бедная
– Тем более, – упрямо сказала я. – А вдруг те, кто убил моих родителей, осознают, какую страшную ошибку совершили, оставив меня в живых? Мне нужно знать, с какой стороны надлежит ожидать опасность!
Гарольд тяжело вздохнул. Приоткрыл слезящиеся глаза и опять глянул на меня.
– Возможно, я делаю огромную ошибку, – наконец, спустя несколько секунд, протянувшихся для меня целую вечность, сказал он. – Но в чем-то ты права. Что же, вот твоя правда. Твоя мать была любовницей королевского наместника. Причем весьма продолжительное время.
Я онемела от этого известия. Моя мать и виер Аргас Реган? Нет, не может быть! Моя мать – хрупкая, изящная, даже после рождения двух детей сохранившая тонкую талию и высокую упругую грудь. И виер Аргас – коротконогий и кривоногий толстяк с глянцево блестящей лысиной и гнилыми зубами.
– Насколько мне известно, их связь длилась больше года, – проговорил Гарольд. – Об этом знал весь свет Хельона. На каждом балу твоя мать танцевала только с Аргасом. Тот прилюдно дарил ей очень дорогие драгоценности. Поговаривали, что однажды ей даже пришлось прибегнуть к помощи целителя, когда женские дни не пришли вовремя. Иначе у тебя вполне мог появиться еще один братик или сестричка, правда, зачатые не от твоего отца.
Я прикусила губу, не позволяя стону сорваться с моих губ. То, что говорил Гарольд, было настолько мерзко, настолько отвратительно… А самое страшное: в глубине души я не сомневалась в том, что он не врет. Прошлый год действительно был очень непростым для нашей семьи. Отец старался не повышать голоса при мне, но пару раз я слышала, какие скандалы он устраивал матери. И недаром он вообще отказался сопровождать ее на балы. Видимо, понимал, что за его спиной светское общество будет потешаться над ним. Мол, несчастный не ведает, что творится под самым его носом.
Перед моим мысленным взором опять встала моя мать, Ардали Артьян. Высокая, стройная, с водопадом черных блестящих волос, которые она предпочитала убирать в сложную прическу, состоящую из множества косичек.
– Если все так, то почему виер Аргас так жестоко поступил со своей любовницей? – спросила я, внутренне уже примирившись с этой новостью.
– Примерно за неделю до того, как весь высший свет Хельона потрясло известие о государственной измене твоего отца, Аргас бросил твою мать, – ответил Гарольд. Честно добавил после краткой паузы: – Понятия не имею, что за черный ворон пролетел между ними. Но на последнем балу, когда я видел твою мать, она вовсю кокетничала с другими мужчинами, в упор не замечая королевского наместника. И тот вроде бы не особо страдал по этому поводу. Поэтому я и решил, что решение расстаться принадлежало именно ему.
– А если нет? – перебила его я. – Если это мать бросила его, осознав, насколько дурно поступает с моим отцом? И тогда Аргас мог затаить обиду и решить отомстить…
– Поверь мне, Хеда, неверным любовницам не мстят настолько жестоко, – перебил меня Гарольд, как-то странно усмехнувшись. – Даже если ты права, и виера Ардали на самом деле наставила рога Аргасу, что, вообще-то, было вполне в ее характере, то королевский наместник ни за что не вовлек бы в свои разборки твоего отца и уж тем более не приговорил бы двух человек к смертельной дозе яда. Это происшествие наделало слишком много шума, я слышал, что присылали следователя из самой столицы, который досконально разбирался во всем этом. И, говорят, свидетельства предательства твоего отца были действительно неопровержимыми.
– Я не верю, – упрямо повторила я и поджала губы.
– Аргас мог приказать избить твою мать, мог сделать так, чтобы она навсегда осталась изуродованной. – Гарольд пожал плечами, словно удивлялся моему упрямству, – Но зачем ему мстить твоему отцу? Тот, напротив, изо всех сил пытался не мешать любовникам развлекаться, хотя наверняка знал, что происходит. – Помолчал немного и задумчиво продолжил, явно увлекшись своими рассуждениями вслух: – Твою мать было тяжело назвать молчаливой. Наше так называемое знакомство не продлилось особенно долго, и то под конец от ее трескотни у меня разболелась голова. Да и Аргас – тот еще любитель поговорить, особенно если выпьет достаточно вина. Полагаю, те сведения, которые твой отец передавал на сторону, он получал именно от нее. Некоторые мужчины любят откровенничать со своими любовницами…
– Неправда, – совсем тихо произнесла я, ощутив, как на глазах закипают злые слезы обиды. – Я не верю, что мой отец был предателем.
– Возможно, он пытался таким образом отомстить королевскому наместнику, – вкрадчиво проговорил Гарольд. – Полагаю, его вряд ли приводили в восторг похождения твоей матушки. Ветвистые рога на голове не украшают мужчину.
Я опустила голову, разглядывая пушистый бежевый ковер под ногами. Я не хотела верить Гарольду, но не могла вечно закрывать глаза на страшную правду. Моя мать действительно была неверна моему отцу.
– Пусть так, – чуть слышно произнесла я. – Пусть мой отец был предателем, а мать – развратницей. Но я все равно не верю, что они покончили с собой! Моя мать наверняка рассчитывала, что могущественный любовник постарается спасти ее…
– Твой отец мог заставить ее выпить яд, – опять не дал мне договорить Гарольд. – Так сказать, поставил впечатляющую точку в этой затянувшейся жизненной драме. Отомстил и любовнику, поскольку, если верить слухам, дела у виера Аргаса сейчас обстоят хуже некуда. Сразу после той истории он впал в королевскую немилость. Отомстил и неверной жене. И сам с честью покинул этот мир.
– А мы? – почти беззвучно выдохнула я. – Я и Дирк? Он не мог не подумать о нас…
И тут же осеклась, уже осознав, каким будет ответ Гарольда. Если все так, как он говорит, то отец скорее всего сомневался, что я и Дирк – от него. Помнится, как раз в последний год его отношение ко мне сильно переменилось. Если прежде он позволял мне почти все, то в последние месяцы перед смертью внезапно начал сторониться меня. А иногда я ловила на себе его тяжелый изучающий взгляд, словно он пытался найти в моем лице какие-то черты… Но, право слово, тогда я даже предположить не могла, что правда окажется настолько чудовищной. Просто решила, что отец внутренне готовится к моему скорому замужеству и к тому, что совсем скоро я неизбежно покину родной дом.