Любовь длиною в жизнь
Шрифт:
И конечно, как бы ни храбрилась, я до сих пор не могла понять мотивов и поступков отца. Ненавидь ты человека хоть миллион раз, но знай границы дозволенного. И опять же, мы с ним как бы это не смешно звучало – одной крови и плоти, так за что со мной обращаются подобным образом?
Покачала головой, надеясь на то, что все плохие мысли из нее уйдут. Но нет, они начали дергать меня, изводить и напоминать то, чего вспоминать не хотелось. Например, маму, которую я никогда не видела, и увидеть бы не смогла. Где она сейчас? Есть ли возможность ее отыскать, ведь отец сядет… Или же,
Как иголку в стоге сена… Только так.
* * *
Время словно замедлилось. Я уже с толикой смеха могла вспоминать свой переезд, звонки Войнова и его радостные возгласы. Развернул этот мужчина нешуточную борьбу, против которой сил не было ни у кого. Как-то так выяснилось, что Олег Михайлович в определенных и очень узких кругах зарекомендовал себя, поэтому идти против юриста желающих оказалось мало, а те, кто находились, довольно быстро понимали, что данная рыба не для них.
Моя квартира ушла в другие руки довольно быстро, уж не знаю, как Войнову это удалось, но на счету у меня имелась приличная сумма, на которую я в ближайшее время куплю квартиру. Правда, пока не знаю какую. Мне понравилась студия, которую снимаю сейчас, но ее никто продавать не собирается. Так что ищу подобный вариант, уже мысленно переживая, как снова буду переезжать.
Машину Марка так же удалось продать, как и мотоцикл. А вот дом смотрели, но брать такую махину пока не было желания у покупателей. Но судя по всему, Марку до недвижимости было плевать. Он стал идти на поправку. Медленно, через слезы и крики, но научился опираться на руки. Иногда даже сам работал на ноутбуке, который привезла ему в палату, даже пытался делать какие-то заказы, пусть и мелкие, но пыхтел, стиснув зубы.
Врачи давали хороший прогноз, но чувственности в конечностях пока еще не было.
– Дело времени, – заверял то ли себя, то ли меня Марк, когда помогала ему с массажем. Благо сейчас истерик он не закатывал. Терпел и мое присутствие рядом с собой, и все манипуляции.
Что ж, я была согласна, главное – мы видели прогресс! Врачи ействительно делали много разных процедур. Своими бы руками я столько не намяла, а тут к нам в палату приходил специально обученный человек, который творил чудеса, иначе я сказать не могу.
– Мил, – послышался голос сквозь пелену.
– А? – вскидываю голову и чувствую, как перед глазами все плывет.
– Ты бы отдохнула, – Марк смотрит на меня настороженно.
– Да, похоже, надо…
Последняя неделя выдалась особенно трудной, новый проект, сроки и желание как-то отвлечься, дали свои плоды. Головная боль стали моими спутниками.
Выключив компьютер и положив его на тумбочку, медленно поднялась на ноги. Главное не делать резких движений.
– Мил, если ты упадешь, я даже поднять тебя не смогу… – шепчет Марк.
– Я не упаду, – улыбаюсь, – Лев Константинович говорит, что падать мне придется долго, слишком высоко залезла.
Беру полотенец и плетусь в небольшую ванную комнату, которая находится в палате. Расходы по лечению и проживанию вяла на себя фирма, в которой мы с Марком работает. Вот уж точно с начальником повезло, даже жаловаться грех.
Быстро ополоснувшись и переодевшись, выхожу из душа и долго рассматриваю себя в запотевшее небольшое зеркало, провожу рукой по стеклу и вглядываюсь в бесконечно уставшие серые глаза, в осунувшееся лицо с острыми скулами и бледными щеками. Под глазами сини мешки, которые не убираются даже долгим снов и дневным кремом.
Сейчас та девушка, что смотрит на меня – мало похожа на Милку. На не была запуганной, в ней был виден стальной стержень. Но она оказалась совершенно не готова к событиям в своей жизни. Эта девушка до сих пор пытается переварить то, что с ней произошло.
Вздохнув, отпрянула от зеркала и резко повернулась. Нога как-то сама собой поехала в сторону, а я потеряла равновесие. Вроде бы и не лила воду, а капли все собрались в небольшую лужицу, которая и стала причиной моего последующего падения. Я даже ойкнуть не успела, как рухнула на пол, больно ударившись локтем и коленями.
– Мила! – раздался крик из-за двери, потом непонятный грохот. У меня в глазах от страха потемнело сразу!
Неловко поднявшись, я шипела от боли, но пыталась устоять на подвернутой ноге, которая сразу же отдавалась болью. И совсем! Я совсем не ожидала, что дверь в ванную комнату резко откроется, а на полу окажется Марк.
– Жива! Жива! – он хаотично рассматривает меня и… ползет на руках. Вперед, ко мне. Чтобы осмотреть, чтобы понять, что со мной случилось.
Именно такими нас и находит медсестра, которая ахает и выскакивает в коридор, чтобы крикнуть доктора. А Марк просто прижимает обеими руками к себе и медленно, словно от облегчения выдыхает.
Вернуть его в кровать – целая проблема, но врачи слушаю внимательно, попутно осматривая и Марка, и мою ногу, которую уже перевязали и заверили, что ничего страшного нет. А в ушах только одна фраза: «Я думал, она упала! Я к ней, как мог…. Полз»
– Поздравляю, – произнес доктор, – с таким рвением вы встанете на ноги!
Глава 18
Марк
Я много думал о том, что сделал в этой жизни, что мог бы и хотел изменить. Но мои мысли крутились не только вокруг работы и денег. Раньше мне чудилось, что кроме них нет ничего важнее. Как же сильно ошибался, как я был слеп. Или же не знал, что есть что-то еще в этой жизни?
Углубляясь в работу, которой стало намного меньше, но это не значило, что было неинтересно, я ловил себя на мысли, что ищу глазами Милану, что прислушиваюсь к ее голосу, когда она разговаривает, к мирному дыханию. С каждый прожитым бок о бок днем, все больше и сильнее срастался с ней, все чаще стал понимать, какая она – необыкновенная. Удивительная сильная и добрая, благородная и смелая, целеустремленная. И вместе с этим понимал, что меня в ее жизни не было и не будет. Она поставила себе цель, установку. Как только мне станет лучше, Мила сразу же уйдет, освободит свое место другой.