Любовь и честь

Рэдклифф

– Я и не бегала. Я взяла такси. – Она провела рукой по груди Кэмерон и игриво толкнула бедром ногу Кэмерон. – Итак, я могу войти?

– Извини. Нет.

Блэр изумленно вытаращила глаза.

– Почему нет? Не говори, что злишься из-за того, что я ускользнула от охраны, и агенты не знают, где я. Чтобы успокоить тебя, могу позвонить в Белый дом начальнику охраны. Я делала так и раньше.

– Не в этом дело. – Кэмерон колебалась, подбирая правильные слова, но затем поняла, что таких слов просто нет. – Я не одна, тут со мной кое-кто.

– Кое-кто… –

Блэр уставилась на нее, ища глаза Кэмерон и не находя в них ничего, кроме боли. – Вы закончили, или она останется на ночь для второго раунда?

– Конечно, нет! Черт подери, Блэр…

– Это моя ошибка – я должна была позвонить.

Прежде чем Кэм успела возразить, Блэр развернулась и вышла на лестницу через пожарный вход. Слышалось лишь глухое эхо ее каблуков.

* * *

Блэр стояла в тусклом свете, прислонившись к фонарному столбу перед домом Кэмерон, где она только что побывала. Она и так знала, кто эта блондинка. Как будто специально, женщина обернулась, и их глаза встретились. Когда блондинка направилась в ее сторону, Блэр оттолкнулась от фонарного столба и пошла ей навстречу. Они остановились на краю мерцающих теней от уличного фонаря.

– Я бы представилась, – мягким сочным альтом сказала женщина, – но, должно быть, это не очень хорошая идея.

– Не очень, – согласилась Блэр. – Кэмерон напомнила бы нам, что мы не можем говорить о том, чего не знаем.

– Верно.

– Вы сами ушли или она попросила? – непринужденно спросила Блэр.

– Она. Вы в этом сомневаетесь?

Блэр пожала плечами. – Время от времени.

– Не стоит.

– Я бы могла поверить в это лет через десять – двадцать.

Блондинка улыбнулась с легкой завистью.

– Я должна идти. Она очень волнуется за Вас.

– Вот, оказывается, как я на нее воздействую…

– По-видимому, гораздо сильнее. Вам очень повезло.

– Я могла бы сказать то же самое о Вас, – беззлобно сказала Блэр. – Она пригласила Вас для приятного времяпрепровождения, не так ли?

– Нет, только чтобы попрощаться. Ее сердце принадлежит Вам, – блондинка протянула руку. – Доброй ночи. Не думаю, что мы снова увидимся.

– Доброй ночи.

И Клэр ушла в ночь.

* * *

Как только двери лифта снова открылись на этаже Робертс, Блэр оказалась с ней лицом к лицу. Кэм ужасно спешила.

– Куда ты собралась? – спросила Блэр, одной рукой удерживая двери лифта открытыми. В лифте у нее за спиной раздался звуковой сигнал. На Кэмерон были потертые джинсы, простая хлопковая рубашка и мокасины без носков. Блэр показалось, что она даже не взяла служебное оружие.

– Искать тебя.

– Почему ты решила, что я не отправилась обратно в Белый дом? – спросила Блэр, выходя из лифта, двери которого тут же закрылись у нее за спиной. Они остались одни в полной тишине пустынного коридора.

– Я знала, что туда ты не вернешься.

Прислонившись плечом к стене,

Блэр изучала лицо Кэмерон. Ее воображение нарисовало Кэм в руках очаровательной блондинки – стало больно. Это мешало протянуть руку и успокоить боль, которую она видела в глазах Кэмерон.

– И куда, ты думаешь, я могла пойти?

Кэмерон пожала плечами.

– В клуб.

– И в чужую кровать?

Кэмерон вздрогнула как от удара.

– Блэр, пожалуйста…

Блэр взяла Кэм за руку и потянула ее к дверям квартиры.

– Мы не можем обсуждать это здесь.

Кэмерон молча вставила ключ в замок, не в силах остановить дрожь в руках. Она не просто испугалась, когда Блэр умчалась вниз по лестнице. Она пришла в ужас от того, что Блэр ринулась сломя голову в ночь, ведомая болью, гневом и предательством. Возможно, в поисках утешения в чужих руках. Кэм видела, как она делала это раньше, и наблюдать за этим было мучительно даже в первый раз, еще до того, как Кэмерон полюбила Блэр. Теперь же это бы ее убило.

Наконец она смогла открыть дверь, и они вошли. Прихожая была слабо освещена лунным светом; из приоткрытой двери в комнату падал косой луч от лампы.

– Она очень красивая, да? – Блэр резко остановилась в дверях просторной гостиной.

– Блэр…

– Ты любишь ее?

– Нет! – хрипло воскликнула Кэмерон, изо всех сил сдерживаясь от того, чтобы ее обнять. Резкий голос Блэр, словно удар стали по камню, предупредил ее о том, что лучше держаться на расстоянии. – Позволь мне объяс…

– И все же ты с ней спала, так?

– Да. Только…

– Сегодня вечером?

– Нет! Давно, очень.

– Она доводила тебя до орг…

– Ради бога, Блэр. Остановись.

– Эти мысли сводят меня с ума, – срывающимся голосом прошептала Блэр.

Кэмерон дрогнула от нестерпимой боли, которой в голосе Блэр было куда больше, чем ярости. Она обняла девушку за талию и крепко прижала к груди. Зарывшись лицом в ее волосы, Кэм прошептала:

– Знаю. Господи, я знаю.

Руки Блэр легли на плечи Кэм. Щекой, влажной от слез, о которых она даже не подозревала, Блэр прижалась к Кэмерон.

– Боже, только не плачь, – взмолилась Кэмерон, задыхаясь от безумной потребности успокоить Блэр. – Это не то, что ты думаешь. Богом клянусь.

– Не говори больше ничего, – попросила Блэр. Ее пальцы обхватили руки Кэмерон. – Только, пожалуйста… утешь мою боль.

– Это я тебе обещаю.

Кэмерон нащупала в темноте руку Блэр и провела девушку в спальню. Остановившись у кровати, она нежно поцеловала сначала глаза, затем уголок рта, потом ее губы спустилась к гладкой коже на шее. Нежные пальцы проделали путь вдоль линии подбородка, по плечам и затем по груди, задевая большими пальцами твердеющие соски.

Блэр зажала нижнюю губу между зубами, сдерживая тихий стон. Ее веки трепетали, взгляд туманился, и, чтобы сохранить равновесие, она оперлась руками о плечи Кэм, пока та медленно снимала с нее одежду.