Любовь и гром
Шрифт:
— Ну и глупцы, — горячо откликнулась графиня. — Это не важно, дорогая. Ведь мы же и рассматривали его не как кандидата в мужья, а лишь как приятного собеседника. Так что не принимай близко к сердцу.
Джослин с трудом подавила улыбку.
— Не буду.
Но Ванессе не так легко было отказаться от своей идеи.
— Ты точно в этом уверена? — спросила она через некоторое время.
На этот раз Джослин не выдержала.
— Вана! — рассмеялась она. — Он смотрит на тебя с гораздо большей теплотой и интересом, чем на меня. — Графиня вспыхнула, и Джослин тут же добавила:
— А значит, ты и сама обратила на это внимание!
—
— Теперь ты знаешь — это не так. Но не переживай! Он разговорчив и довольно забавен, на что ты отчасти и рассчитывала, верно?
Ванесса снова покраснела.
— Я хотела как лучше, дорогая. Джослин обняла подругу.
— Знаю и люблю тебя за это. Но тебе больше не следует волноваться по поводу нашего вспыльчивого проводника. Если ты еще не заметила, он избегает меня, как чумы. Все кончено.
— Правда?
Джослин вовсе не хотелось рассказывать о ссоре, не было желания ничего объяснять, поэтому она просто сказала:
— Да.
Но понимая, что Ванесса на этом не успокоится и начнет выспрашивать подробности, трусливо добавила:
— Пожалуй, я вес же проедусь верхом.
Глава 30
Они поскакали на восток, к горе Манцано, и быстрым галопом в короткое время достигли предгорий. Джослин, как всегда, домчалась намного раньше. Спешившись, она ждала Майлза, выводя Сэра Джорджа между лиственницами и золотыми соснами, растущими в этих местах в изобилии.
Она разгорячилась после скачки, но холодный ветер не позволял снять подбитую мехом курточку. Из-за резкой перемены погоды им пришлось выудить из сундуков кое-какие зимние вещи, что оказалось весьма кстати. Наверняка снег выпадет раньше, чем они доберутся до конечной цели. Повезло им и в том, что лишь немногие из людей подцепили легкую простуду и насморк.
Подъезжая к герцогине, Майлз замедлил бег лошади. Он опасался предстоящего разговора, но Маура наседала на него и была права, конечно. Железная дорога уже рядом, времени почти не осталось, а без поощрения со стороны леди у них не будет предлога ехать с ней и дальше. К тому же другой план тоже не позволял тянуть.
Они предполагали, что времени будет больше, что в Санта-Фе они все вместе сядут на поезд. Но планы герцогини изменились. Свите пришлось бы разделиться, чтобы погрузить на железную дорогу все экипажи, если даже в Санта-Фе и найдутся подходящие железнодорожные платформы. Поэтому Джослин решила ехать до Денвера, где железнодорожный парк побольше, и пересесть на поезд там. Но этот метис, ее проводник, заверил герцогиню, что она может добраться до Вайоминга через прерии.
Впервые Майлз не чувствовал в себе уверенности, столь необходимой в его деле, потому что никак не мог понять отношения к нему герцогини. Ее прямой взгляд действовал ему на нервы, но он ничего не мог прочесть в ее глазах, кроме веселья. Порой ему казалось, что она смеется не вместе с ним, а скорее, над ним, видя насквозь все его ухищрения.
Конечно, у него изначально не лежала душа к этому мероприятию. Старые грымзы были легкой добычей: одинокие, уязвимые, легковерные. Он ими вертел, как хотел. Но эта молодуха совершенно не обладала необходимыми качествами, которые позволили бы ее быстренько охмурить. К тому же она ему совершенно не нравилась, несмотря на свою молодость. Потому-то главным образом Майлз и опасался сегодняшней встречи. Невзирая на все ее богатства, он почти надеялся, что герцогиня ему откажет.
Преисполненный отвращения к самому себе, он, спешившись, выдавил из себя улыбку.
— Вы снова выиграли, Джослин.
Она позволила ему называть себя по имени, но по-прежнему странно на него смотрела, когда он так обращался к ней. Наверное, с таким количеством титулов человек просто не воспринимает собственное имя. Даже графиня обращается к ней только «дорогая».
— Это не соревнования, Майлз. Соперничать с Сэром Джорджем способны только его кобылицы. Но их беременность исключает такие нагрузки.
Он скрипнул зубами. Ему постоянно казалось, что дна держится с ним снисходительно. Да так оно, безусловно, и было. Нищий парень из Миссури, он чувствовал себя не в своей тарелке, связавшись с прирожденной английской аристократкой, выросшей в роскоши. Одни ее чертовы скакуны, должно быть, стоят больше, чем он получил от всех своих четырех покойных жен, вместе взятых. А если еще включить сюда и приплод, который герцогиня ожидает от кобыл весной…
— А в Англии вы выставляли его на бега? — Он задал вопрос специально, зная, что она оживляется, говоря о лошадях. Сейчас ему важно привести ее в хорошее настроение, — Господи, конечно, нет! Он был слишком молод, когда мы уехали. Но его отец… Что вы делаете, Майлз?
Пока они шли, он обнял ее за плечи, а теперь повернул лицом к себе.
— Не будьте так застенчивы, — ласково проговорил он.
— Для мужчины естественно хотеть прикоснуться к женщине, которую он любит.
— Вполне допускаю.
Ее ответ, произнесенный к тому же совершенно равнодушным тоном, сбил его с толку.
— Разве вы не слышали меня? Я люблю вас.
— Мне очень жаль.
Чего жаль? Что она не разобрала его слов, или что он ее любит? Боже мой, и без того на душе достаточно скверно, а тут еще она все усложняет?
— Полагаю, вам уже не раз объяснялись в любви. Он и сам не отдавал себе отчета, какой сарказм сквозил в его словах. Но Джослин все прекрасно расслышала и разозлилась. Она собиралась отклонить это давно ожидаемое предложение так, будто посчитала его искренним. Просто вежливо отказать, не подавая виду, что прекрасно понимает, в чем он заинтересован на самом деле. Ей по-прежнему не хотелось открыто называть его лжецом, но это последнее ядовитое замечание заставило ее передумать. Пожалуй, она его немного озадачит.
— Вы бы очень удивились, узнав, как много на земле охотников за приданым, Майлз, которые клянутся в вечной любви, причем так нежно и ласково. Пространные дифирамбы, предложения руки и сердца… Их было столько, что я давно сбилась со счета.
— Вы обвиняете меня…
— Конечно, нет! — перебила она с хорошо разыгранным негодованием. — Такой милый и изысканный джентльмен, как вы, никогда не прибегнет к столь низменному способу получить состояние. Я никогда так не думала, — заверила она, потрепав его по руке. — Если я отнеслась к вашим словам с прохладцей, то только потому, что уже становится утомительным объяснять каждый раз, почему я больше никогда не выйду замуж. Но вы, конечно же, вовсе не собирались делать мне предложение, не так ли? Святые небеса, конечно, нет! В конце концов мы знакомы лишь несколько недель.