Любовь и магия-2 (сборник)
Шрифт:
– Не волнуйтесь, – пропыхтела дама рю Штольд. – Мой покойный муж в нашу первую ночь тоже не сразу приступил к главному. Сначала мы поговорили.
– Если Иллиан сейчас поговорит с Тамуной, у них случится первый брачный мордобой, – осторожно заглядывая в окно, крякнул регент – и замер, потому что в этот самый момент принц повернулся к своей жене.
Лорд Виттен напряг слух и совсем не удивился, когда почувствовал, как задрожала от любопытства рядом с ним алета Лазария.
– …какого демона согласилась выйти за меня замуж, кобыла? – донесся
– Есть моя долг! – прогудела ифритта.
Рю Мальвей увидел, как разом помрачнело лицо Иллиана. Наследник вскочил с кровати и встал перед своей женой, сложив руки на груди. Вид он имел недовольный и взъерошенный – темные волосы стоят дыбом, рубаха расшнурована, щеки горят от раздражения и выпитого вина.
Регент едва слышно вздохнул – племянник был так похож на его старшего и, увы, безвременно погибшего брата! Пока еще по-юношески нескладный, Иллиан вырос столь же глазастым, язвительным, эгоистичным и самоуверенным. Рю Мальвей перевел взгляд на принцессу Тамуну. В сгустившихся сумерках она выглядела почти терпимо – просто рослая темнокожая девица с грозным лицом. «Совет да любовь», – подумал не к месту растрогавшийся лорд Виттен и неожиданно для самого себя вдруг сжал холодную и тоненькую ладошку алеты Лазарии.
Она удивленно глянула на него, но руки не отняла. Где-то в ветвях упоительно запел соловей.
– Не желаю видеть… – вдруг выплеснулся из приоткрытого окна злой голос принца, – отвратительная рожа… рогатая черная корова…
Регент вздохнул и высунулся из-за куста, чтобы рассмотреть все в подробностях. Принц явно не стеснялся в разговоре со своей женой по несчастью, но, судя по всему, и своенравная ифритта вовсе не намерена была молча выслушивать оскорбления. Поднявшись, она поджала губы, потрясла кулаком – и воздух заискрился от множества маленьких молний, разлетевшихся по комнате.
Ковер в спальне новобрачных угрожающе задымился.
Волосы регента встали дыбом.
– Они убьют друг друга! – шепотом закричал он. – Надо их разнять!
– Стойте, – неожиданно властным голосом остановила его алета Лазария. – Милые ссорятся – только…
Окна в павильоне внезапно задребезжали, и дом вздрогнул, как крупное животное, почуявшее угрозу. С шумом упал с окна горшок с цветком, зазвенело, разбиваясь, стекло, и в этот же самый момент один из кустов шиповника вспыхнул от попавшей в него шальной молнии.
– Терпеть нет! – зарычала поблизости ифритта Тамуна так громко, что заговорщики под окном невольно пригнули головы. – Не есть такое терпеть!
– Вот именно! – воскликнул принц, и рю Мальвей увидел, как раскрутилась в воздухе огненная спираль его магии.
Земля затряслась, и с ночного неба на павильон посыпались шаровые молнии вперемешку с маленькими пылающими метеорами. Где-то вдалеке раздался отчаянный визг, вода озера вскипела, исходя паром.
– Я предрекаю им великую любовь, – закричала сквозь шум алета Лазария, прикрывая ладонями голову, и регент подивился ее бесстрашию. –
Рю Мальвей вовсе не был так уверен в благополучном исходе этого предприятия и уже давно осуждал себя за детское желание отомстить племяннику. Павильона лорду было не жалко, но, с ужасом думал он, завтра новобрачные переедут в замок, а там – гобелены, фарфор, ковры, мебель… Шишечка!
– Тоже не любить тебя! – надрывалась в опочивальне счастливая невеста. – Не любить совсем!
– Взаимно! – не отставал от нее принц. – Да кому ты вообще нужна, чумичка!
– Собака-шайтан!
– Обезьяна!
– Амх-мыр-абар! Не хотеть тебя!
Воздух потрескивал от магии, и регент всерьез начал опасаться, что скоро жертвой гневных семейных разборок станет тот самый куст, за которым притаились они с алетой Лазарией.
В спальне между тем стало по-настоящему жарко – в прямом смысле этого слова. Новобрачные перешли от оскорблений к делу, то есть к драке. Завизжав, ифритта Тамуна с размаху ткнула кулаком прямо в нос не ожидавшему такой подлости принцу. Иллиан отскочил, утирая кровь, и оскалился.
Впервые регент видел на лице своего племянника столь неподдельное недоумение, смешанное со страхом и восхищением. До сих пор придворные предпочитали предусмотрительно во всем принцу проигрывать: он был первым в соревнованиях, турнирах, чтении стихов и, кажется, даже в выращивании декоративных перцев. Но ифритта явно не догадывалась о том, что ей положено уступать мужу. Воинственно рыча, она шла на него, и ее необыкновенный свадебный наряд угрожающе поблескивал и переливался в свете свечей.
– Ты ударила! – воскликнул принц и попятился. – По лицу! Меня!
– Сражаться тебя! – вдохновленно подтвердила дева. – Биться тебя!
– Ты просто не знаешь, с кем связалась, дикарка! – вознегодовал принц, который, несмотря на все свои недостатки, трусом все-таки не был. – Беги, если не желаешь опозориться в бою!
– Тамуна не бежать! – заявила его рогатая жена и ударила себя кулаком в грудь. – Никогда не бежать!
Рю Мальвей затаил дыхание, и алета Лазария, все еще не отпускавшая его руки, прижалась к регенту. Неподалеку бодро догорали заросли шиповника, и на землю то и дело со свистом падали раскаленные камни. И, вопреки всем законам логики, где-то поблизости все еще упрямо пел соловей.
В павильоне между тем два тела сплелись в одно, но, увы, не в любовной лихорадке, а в схватке не на жизнь, а на смерть. Ифритта была девушкой крепкой и тренированной – вцепившись принцу в волосы, она с таким рвением начала их драть, что регент всерьез забеспокоился за сохранность скальпа своего воспитанника. Но и принца никак нельзя было назвать изнеженным слабаком – в ответ его высочество отчаянно схватился за рога своей нареченной, пытаясь то ли сломать их, то ли открутить.
– Идиллия, – прокомментировала это зрелище алета Лазария, и лорд Виттен, несмотря на сложившуюся ситуацию, опять не смог удержаться от улыбки.