Любовь и магия-2 (сборник)
Шрифт:
– Чары рюкзака два раза дали сбой.
– Где он? – нетерпеливо уточнил Артур, подпрыгивая, как угли в огне.
– Остался там. Не было времени. Меня чуть не порвали на части.
– А хранитель?
– Ее больше нет, – устало проговорил я.
Мне было противно. Любимая оказалась совершенно права, я вру даже себе и очень успешно. Настолько хорошо, что верю. Я не мог смириться с тем, что натворил. Уничтожил свою единственную, стер в порошок и развеял по ветру. Я на самом деле любил страстно и безответно, и она поддалась, попав в тщательно расставленную ловушку.
– Мне придется сообщить об этом…
– Не стоит! – оборвал я. – Организуй поиски, разберись во всем, а я все оплачу, и твое беспокойство тоже.
Колдун улыбнулся, медленно склонив голову:
– Все устрою позже, а пока не хочешь вознести молитву и покаяться?
Я оглянулся на вырезанную из камня карту мира, занимающую одну из стен зала. В круге, разделенном пополам линией, расположились континенты. Слева – покрытая незыблемым мраком темная сторона. Справа – мирная светлая. На полюсе вели нескончаемый хоровод белоснежные фигурки ангелов. У карты на постаменте стоял темный идол в плаще с капюшоном, скрестив руки на груди. У него не было имени, кроме Покровителя убийц и проклятых.
Я с отвращением отвернулся от черного истукана, но заставил себя подняться. Правила надо соблюдать, из них состоит жизнь. Тем более кара за ослушание страшна.
Опустившись на колени перед идолом, я склонил голову.
– Прости мои прегрешения. Моя жизнь черна, как твоя тень. Нечиста, будто грязь под твоими ногами. Отвратительна, словно отражения твоих деяний. Прими мою благодарность, ибо я не могу жить по-другому. Мое сердце камень, а душа смердит, точно яма с отбросами. Я таков, каков есть, ибо ты создал меня таким.
Покровитель убийц и проклятых поднял руки и, взмахнув, опустил к ногам.
Я вздохнул. Каждая церемония отнимала силы, но пропусти я хоть одну, святейшество немедленно узнает и вывернет мои кости наружу. Страх и покорность – его вассалы, а мы лишь служим им.
Я поднялся с колен и вернулся к дивану. Сел, взявшись за бокал.
– Ты лучше всех, – улыбаясь, протянул Артур. – Давай закончим с нашим делом.
Тому, чьим ангелом-хранителем была моя любимая, не повезло, теперь его заморят жалким проклятьем, самым слабеньким колдовством, он беззащитен.
Я допил адское варево и налил еще. Несмотря на рычащий камин, в зале было холодно. Будто проклятая северная стужа отравила мои внутренности и теперь их обволакивает льдом.
Ненавижу свою работу. Нет ничего отвратительнее убийства ангела, но таких, как я, способных найти чужого хранителя и развоплотить, еще меньше, чем защищенных счастливчиков. Поэтому нам готовы платить тонны золота. Мы уникальны. Бессердечны. Бесчувственны.
Артур вынул куклу и помахал ею перед моим лицом.
– Хочешь сам?
Я, скривившись, отвернулся. Зачем он издевается, ведь прекрасно знает, какой я сейчас ранимый и сентиментальный. Как меня корчит от тоски
– Нет? Вот вечно за тобой подбирать приходится, – с усмешкой сказал колдун и оторвал кукле голову.
Я не ответил. Смотрел, как торчащая из мешковины солома разбухает от появляющейся ниоткуда крови. Интуиция не подвела меня, смерть получила свое. Где-то далеко, в своих покоях умер человек. Тот, кого моя единственная выбрала при рождении, тот, кого она оберегала, но так и не смогла спасти.
Помощник выбросил выпотрошенную куклу в камин и проворчал:
– Хорошо быть знатным, все за тебя делают…
– Перестань, – отмахнулся я. – Ты в десятки раз умнее и талантливее любого аристократа.
– Но они все равно смотрят на меня сверху вниз.
– Кроме меня, – напомнил я.
Он вздохнул.
– В нашем мире все решает наследственность. – И безмятежно добавил: – Твоя доля в хранилище.
Я кивнул, представляя золотые слитки, сложенные аккуратными пирамидками. Иногда они отвлекали меня от тоски, сверкая желтыми переливами, как волосы на голове моей любимой. Я с трудом сглотнул. На глаза навернулись слезы.
– Немедленно решу неприятность с твоим рюкзаком, – пообещал Артур, поднимаясь.
– А внешность? – встрепенулся я, чуть не пролив адскую жижу.
– Оставим на завтра, ты устал… – заботливо предложил колдун.
– Нет, – упрямо оборвал я. – Она меня узнала. Правда, подумала, что это не я, а мой отец, но неважно. Я не могу рисковать!
– Ты что думаешь, к тебе заявятся пернатые? Это паранойя!
Я прижал свободную руку к груди.
– Болит? – сочувственно поинтересовался Артур.
Я осушил бокал и кивнул.
– Тем более, – серьезно сказал помощник. – Изменение внешности – длительные и болезненные чары, еще не хватает, чтобы шов разошелся. Я все-таки не целитель. Давай не будем сходить с ума.
– Хорошо, – я махнул рукой. – Но чтобы завтра утром был здесь.
– Как скажешь, – ощерился Артур. – Ты справишься с ритуалом? – посерьезнев. – Надо избавляться от тоски.
Я кивнул, но он покачал головой:
– Помнишь наш последний разговор. Ты слишком успешен. Там, – он махнул рукой в сторону невидимой ратуши, – этого не любят. Они уже роют под тебя. Девчонка вовсе не со светлой стороны, она работает сам знаешь на кого.
Я не ответил.
Примирительно похлопав меня по плечу, он прошел в коридор и исчез в белой вспышке. Ему не нужно крутить спирали, он колдун.
Я, скривившись, потянулся. Размял налитые тяжестью руки и развалился в кресле. То ли от спиртного, то ли из-за прошедшего времени, но боль в груди поутихла.
С Артуром проблем быть не должно, за титул он готов на все. А вот от шпионки надо избавляться, она может все испортить. На темной стороне все следят за всеми. Каждый готов на предательство, ложь и убийство ради денег, власти и почестей. Говорят, это влияние вечной тьмы, висящей над нашей частью мира, люди-то везде одинаковые. Только под ласковым солнцем все кажется лучше, не то, что в бесконечной ночи.