Любовь и магия-2 (сборник)
Шрифт:
Алмар подошел ко мне и подал руку, помогая встать на ноги. Ничего не сказал, но обеспокоенный взгляд и без слов говорил о многом. Да и все еще сияющий над алтарем знак нового рода был красноречивее любых признаний.
– Это, конечно, уже и не обязательно, – спохватился служитель, – но все же, как полагается, объявляю вас мужем и женой!
Раздался смешок Лиса и следом бормотание:
– Никогда бы не подумал, что свадьбы – это так весело… Слушай, Тисса, а ты случайно замуж не хочешь?
Радария
– Еще чего! – И тут же неуверенно добавила: – Хотя все равно мне теперь делать нечего. Только давай уж как положено.
– Это как? – озадачился вор. – С припаданием на колени и пылкими признаниями?
– Нет. – Тисса засмеялась. – С похищением!
Любовь и магия для котов (Елена Бреус)
Люба стояла у витрины с мясными деликатесами большого супермаркета и тщетно пыталась разобрать мелкие буквы на упаковке колбасы, когда у нее над ухом раздался громкий и радостный вопль:
– Трофимцева! Это ты?!
От неожиданности Люба вздрогнула и выпустила колбасу из рук. Толстая сосиска шмякнулась об пол, резво подпрыгнула и приземлилась у ног другой покупательницы. Девушка подняла глаза и увидела перед собой шикарно одетую даму с модной прической. В крупнозубой улыбке во весь рот проглядывало что-то знакомое.
– Марина? Валушкина? – неуверенно выговорила Люба.
– Она самая! – Улыбка одноклассницы стала еще шире. – Только не Валушкина, а уже восемь лет как Уварова!
Дама сделала шаг вперед, и подруги радостно обнялись.
– Ты, Любаня, не меняешься! Я тебя сразу узнала! – весело произнесла Марина.
– А я тебя могла и не узнать, – восхищенно призналась Люба. – Ты так изменилась! Великолепно выглядишь!
– А вот ты что-то не особо… – нахмурилась Марина, придирчиво разглядывая скромные джинсы, стоптанные кроссовки и старушечью дульку из волос на затылке одноклассницы.
– Да я просто в магазин выскочила… На минутку… – сбивчиво залепетала девушка в свое оправдание, пряча руки за спину, чтобы зоркий Маринкин глаз не заметил потрепанные манжеты старой рубашки.
– Ага. В магазин, – хмыкнула Валушкина. – Давай, удиви меня! Ты еще скажи, что и в магазин-то не собиралась, а только хотела мусор вынести, но внезапно вспомнила, что дома хлеба нет, а вообще-то ты одеваешься и красишься, как английская королева! Нет, Трофимцева, ты точно не меняешься!
– Но я правда не собиралась! – отчаянно выпалила Люба и покраснела. – Так все и было!
– Само собой, – кивнула одноклассница. – А в парикмахерской ты последний раз была перед школьным выпускным!
– Ты тоже не меняешься! – со вздохом ответила Люба, нагибаясь и возвращая на место убежавшую палку колбасы.
Она постаралась не обидеться на бесцеремонность подруги,
– Это же сколько мы не виделись, а? – Валушкина оставила наконец в покое внешний вид одноклассницы и задумчиво наморщила лоб.
Люба провела в уме нехитрые вычисления.
– Получается… Одиннадцать лет.
– Точно! – Глаза Маринки восхищенно блеснули. – В последний раз встречались, когда ты на втором курсе училась, а я на каникулы приезжала… Одиннадцать лет!.. Обалдеть! Ты тогда еще замуж собиралась за этого, как его?… Вовчика!
– Не Вовчика, а Костика, – поправила ее Люба.
– Точно, Костика! – припомнила подруга и с жадным любопытством потребовала: – Рассказывай! Вышла? Как живешь? Дети есть? Сколько?
– Вышла и развелась уже давно… Детей нет. – Люба старалась говорить бодро, но голос, помимо воли, дрогнул.
– Слушай, что мы тут с тобой стоим, как два столба! – спохватилась Марина. – Пойдем в какой-нибудь кафешник, посидим и все друг другу расскажем!
Она деловито схватила одноклассницу за локоть и потащила ее к выходу из гастрономического отдела.
– Не надо в кафешник! – встрепенулась Люба, устыдившись своего затрапезного вида. – Давай лучше пойдем ко мне! Я тут близко живу, за углом.
– Давай! – охотно согласилась подруга, и, прихватив торт и бутылку мартини, девушки отправились обсуждать новости последних одиннадцати лет жизни каждой.
Через два часа в чистенькой Любиной кухне все события промелькнувшего десятилетия были изложены и детально изучены. Люба с завистью слушала про удачное Маринкино замужество, двоих детей и ерундовые проблемы в виде тройки по чтению у младшего сына и безмозглого сантехника, устроившего потоп в свежеотремонтированной ванной, а Марина с возрастающим беспокойством внимала скупым откровениям приятельницы о том, что брак с Костиком распался уже через год, все остальные кавалеры Любу или избегали, или на деле оказывались кончеными мерзавцами и негодяями, и только работа приносит ей хоть какое-то удовлетворение.
– То есть… Ты хочешь сказать… – Маринка сердито нахмурила брови, шумно прихлебнула остатки мартини и с силой припечатала бокал об стол. – …Что одиноко просиживать штаны в пыльной библиотеке – это твое единственное счастье в жизни? Это в неполных тридцать-то лет?
– Ну… Да… – виновато вздохнула Люба. – Получается, так…
– Трофимцева, ты в своем уме? – рявкнула Маринка так, что мирно сидевший на карнизе голубь в панике рванул прочь.
Она ткнула пальцем в сторону стеллажей, забитых книжными томами до потолка.