Любовь из пробирки
Шрифт:
Негромко стучусь в дверь и слышу её ласковый голос: — Войдите. — Я широко улыбаюсь, открываю и переступаю порог кабинета.
— Привет!
— Привет! — поднимает она взгляд и улыбается, как маленькое солнышко, которое будет светить только для меня. В голове звучат слова Евгения Петровича о том, что я уже влюбился. Может, он и прав… Кто его знает. Я сам не могу объяснить это стремление сблизиться.
Присаживаюсь на стул, напротив неё, вспоминая, как сидел в её кресле в первый день и пытался вынудить уйти из компании самой. Дурак. Как многого
— Вань, я говорила с Валей… — начинает Мира. — Не знаю даже, что думать… Сегодня случайно услышала её странный разговор с кем-то, но всё-таки не уверена до конца, что это она предательница. Она уверяет, что с Артуром её никогда ничего не связывало.
— Ты спросила у неё напрямую? — удивляюсь я, широко распахнув глаза.
— Нет, конечно! Я спросила, было ли у них что-то… Валя сказала — нет, но тот разговор, который я услышала…
— Мы должны точно убедиться, кто именно это сделал, чтобы принимать какое-то решение. Я тоже подозреваю её, но, как говорится, не пойман — не вор…
Мира улыбается и кивает, поджав губы. Она подбирает подбородок рукой, упёршись локтём в столешницу.
— Я приехал сюда вот зачем. Артур предложил мне вернуть «Атланту» ему… При этом он выплатит мне всю сумму долга полностью. Там, скорее всего, твой бывший муж постарался с деньгами. В любом случае, я считаю, что предложение интересное.
Мира смотрит на меня в шоке, чуть приоткрывает рот и закрывает его. Она хлопает глазами, явно придумывая свои варианты дальнейшего развития событий, но я опережаю её и продолжаю высказывать своё предложение.
— Я хочу перевести «Атланту» в офис «Норд-вест». Вы будете работать, если хотите, со своей же клиентурой, но съедете и будете называться иначе. Ты сама сможешь придумать название. Как тебе? Так Вольский и Артур останутся в луже…
— Это интересно, но этот офис… — вздыхает Мира.
— Мы что-то придумаем. Обещаю.
— Ладно. Когда мы должны перевестись?
— На самом деле уже вчера. Я могу дать пару дней, если вы отмените все встречи пока и соберёте всю важную документацию. Готов даже прислать сюда наших людей в помощь.
— Нет-нет, мы справимся. Большая часть договоров всё равно заключена с «Атлантой»… В случае перевода мы должны будем начать всё сначала.
Я вижу, как тяжело даются ей эти слова. И я бы предложил продолжать бороться, но прекрасно понимаю, что это дополнительная нервотрепка для Миры. Вольский будет ещё долго призраком в её жизни даже после того, как узнает о нашей свадьбе.
— Мира, если ты не хочешь, если не готова… Я могу послать Артура к чертям и оставить «Атланту», я просто думал, что так будет лучше и спокойнее.
— Ты прав! — кивает она. — Однажды приходит осознание того, что пора двигаться вперёд, оставив то, к чему ты так привык, что так сильно не хочешь отпускать. «Атланта» часть моей прошлой жизни…
И в эту секунду я понимаю, насколько верные её слова! Они так точно определяют моё нынешнее состояние…
Глава 25. Невестка
К врачу я записалась на раннее утро — решила забежать туда перед работой, чтобы не брать лишний выходной. Я приезжаю в клинику и долго не решаюсь выйти из машины. Сижу до последнего. Хочу попытаться поговорить с врачом, хотя бы намёками, и выяснить — прав ли Вольский, и не Илья ли отец малыша…
Но всё не так-то просто.
Как взять и задать такие вопросы? Я подписала договор о том, что не буду интересоваться отцом малыша и всем, что с ним связано… А теперь вдруг начну спрашивать. Я же не хотела, чтобы этот человек вообще появился в нашей жизни, но всё сложилось как-то чересчур странно.
Администратор приветствует меня, и я замечаю на её лице странную ухмылку. Могли ли на самом деле подменить семя донора семенем Вольского? Это ведь подсудное дело, а он так открыто заявил, что я беременна от него… Я легко могу их всех засудить, если вдруг это окажется правдой.
— Доктор ждёт вас, — кивает девушка.
— А Вольский много заплатил в клинике? — ненароком спрашиваю я, принимая свою карточку.
Она принимается хлопать глазами и пожимает плечами. Если хотите, я могу пройтись по фамилии «Вольский», я точно такого человека не знаю среди наших клиентов.
Она не врёт. Это совершенно точно видно по её поведению, поэтому я успокаиваюсь и улыбаюсь. Беру бахилы и как ни в чём не бывало иду к кабинету своего врача. Вряд ли Алла Анатольевна стала бы подменять семя. Она в первую очередь врач, да и зарабатывает здесь неплохо, чтобы из-за взяток потерять место.
Надеваю бахилы и стучусь в кабинет. Не жду, пока ответят, сразу открываю. Алла Анатольевна сегодня одна. Это просто знак от самой судьбы, что следует взять и задать щепетильные вопросы, не дающие мне покоя.
— Мирослава Евгеньевна! Проходите. Добрый день! — улыбается Алла Анатольевна.
Я замечаю в уголках её губ морщинки — она слишком часто дарит своим клиентам дежурную улыбку. Я по себе знаю, каково это — улыбаться, даже когда кошки гадят в душу.
— Здравствуйте! — я присаживаюсь на стул и кладу перед ней карту. — Алла Анатольевна, у меня к вам есть вопрос, который… он очень…
Она поднимает на меня взгляд и выдержанно смотрит, ожидая услышать, чего я хочу, а я всё собираюсь с силами.
— Скажите, семя выбранного донора могли подменить в клинике?
— Что вы?! — широко раскрывает глаза она. — Всё происходило под моим контролем. Подмена исключена. С чего вы такое взяли?
— Мой бывший муж сказал, что подменил семя своим в клинике… — честно признаюсь я.
— Вздор! Он хотел потрепать вам нервы, не иначе! Если вы сомневаетесь, то можете сдать тест ДНК с вашим бывшим мужем. Это не опасно, у вас просто возьмут кровь… — с обидой в голосе говорит женщина.