Любовь, как криптология
Шрифт:
— Закатай рукав, — коротко приказал я. — Карина, принеси из ванной халат.
Девушка молча кивнула и споро притащила белый халат, из которого я вытянул пояс и перетянул Заку руку повыше локтя.
— Кулак сожми пару раз, — набрав лекарство в шприц, я наклонился и аккуратно ввел иглу в вену.
Мальчишка зажмурился и с шипением вытолкнул воздух сквозь зубы, когда «химера» попала в кровь.
— Зак?
— Нормально, сейчас пройдет, — откинулся он на спинку стула, как только я вытащил иглу и согнул его руку в локте. На лбу маргунца выступили капельки
Чрез минуту его дыхание выровнялось, и Зак открыл глаза, сквозь силу улыбнувшись:
— Ну что? Поехали в лабораторию.
— Может, полежишь немного? — предложил я.
— Не-а, уже отпустило. Двигаем.
Я только кивнул, не видя смысла возражать. Реакция Зака не отличалась от описанных Амандой в дневнике. Будем считать, что эксперимент прошел удачно.
Унесшийся дальше поезд всколыхнул застоявшийся воздух, и сырость, погладив лицо, заползла в ноздри. Я поплотнее запахнула куртку, спрятав нос в воротнике-стойке. Было не то что бы холодно, а скорее неприятно.
— Вот так и выглядит настоящий Прино, — мрачно произнес Зак, продолжая играть роль гида.
Мы поднялись по ступеням на верхний уровень и оказались на небольшом пятачке площади. Тут никто не озадачивался ни красотой, ни особым удобством. Темные низкие коридоры, обилие людей в форме серого, черного и темно-синего цветов, хулиганские надписи на стенах. Приглушенные голоса, какой-то неприятный затхлый запах, который безуспешно старались перебить дезинфектором, и самое раздражающее — гул. Низкочастотный непрерывный гул вентиляционного оборудования, от которого начинала ехать крыша, и казалось, что пол вибрирует под ногами. Хотя спустя пару минут я поняла, что самое неприятное, если монотонное дребезжание прерывается и резко меняет тональность, потому что каждый раз сердце леденеет от мысли, что аппаратура дала сбой, и через пару часов мы попросту задохнемся в этом импровизированном склепе.
Теплая ладонь успокаивающе скользнула по спине от лопаток до поясницы и легла на талию.
— Дыши медленней, — посоветовал Рок. — Вдох-выдох. У здешних конструкций внушительный запас прочности.
— Что-то не уверена, что у архитекторов, которых занесло в эту дыру, сопромат сдан на отлично, — недовольно пробурчала я, стесняясь приступа паники и того обстоятельства, что Рок его заметил.
— Ты не огрызайся, а дыши, — укоризненно шепнул мужчина и перевел внимание на маргунца, задумчиво вертящего головой из стороны в сторону: — Зак, только не говори, что заблудился.
— М-м-м… Нет, все правильно. Нам сюда, — махнул рукой в сторону правого из двух проходов он и тотчас двинулся в указанном направлении.
Судя по тому, как напряженно мальчишка осматривался по сторонам, уверенности в правильности выбора он не испытывал. По обе стороны тянулись двухэтажные порядком обшарпанные здания, однотипные и на первый взгляд неотличимые друг от друга. Лишь номера домов помогали сориентироваться в пространстве.
— Да, точно тут! — обрадовано воскликнул Зак, на следующем перекрестке сворачивая
Через три сотни метров он резко расширялся, перетекая в громадную пещеру, при въезде в которую расположился блокпост. За ним в несколько рядов тянулись ограждения из сетки рабицы с «егозой» по верху, а дальше шли унылые бетонные дома. Судя по развешенному на крохотных балкончиках белью и занавескам на окнах — жилые. Вокруг домов жителей не наблюдалось, только несколько охранников, ошивающихся возле блокпоста. Маргунец лет пятидесяти в пыльной рабочей одежде и с прихрамывающей походкой, пройдя мимо, окинул нас цепким взглядом и заторопился дальше.
— Пустынно здесь, — вполголоса заметила я. Почему-то казалось, что, заговори я на обычной громкости, слова отобьются от стен многократным эхом.
— Середина дня, — дернул плечами мальчишка. — Заключенные на работах.
— О! Так это уже тюрьма? — с опозданием дошло до меня.
— Поселение с мягким режимом, — отмахнулся Зак, с таким видом, будто на увеселительную прогулку вышел.
— Нам туда? — кивнула я в сторону ограждения.
— Нет, — Зак повернулся к ближайшему к нам зданию и толкнул неприметную дверцу. — Нам сюда.
Сидящий за древней конторкой старик отхлебнул из кружки, над которой вился ароматный пар, и подслеповато прищурился:
— Вы к кому?
— В лабораторию Аманды Бейн, — ответил Зак и, порывшись в карманах, выудил пропуск. Турникет согласно пискнул, мигнув зеленым. — Они со мной. Можете пропустить?
— Да мне-то не трудно, — простужено прогундосил вахтер, нажимая на кнопку. — Вы ущерб пришли оценивать?
— Какой ущерб? — нахмурился Рок.
— Ну как? От пожара, ясно дело, — подозрительно прищурился старик.
Мы удивленно переглянулись, опешив от новостей.
— И сильно горело?
— Лаборатория вчистую, и еще пара комнат поблизости. Эй, а ты уже сюда приезжал! — опознал он Зака, когда тот приблизился.
— Давно это случилось? — продолжил выпытывать Рок.
— Так… давно… — отвлекся от личности Зака старик. — Два месяца почитай уже. Вот как раз когда этот… как же его… серый такой, приехал, сказал, ревизия от владельца. А как уехал, так через три дня и полыхнуло ночью, — вахтер прервался, достал огромных размеров платок, трубно высморкался и лишь тогда продолжил: — Пожарные датчики не сработали. Полиция приезжала, там же два лаборанта дежурили всегда, вот и задохнулись в дыму. Несчастный случай, проводка полыхнула. Домовладелец еле откупился, чтоб не посадили.
— А этот серый, который приезжал, можете его описать? — поинтересовалась я, начав подозревать, кто тут потоптался.
— Кхе-кхе, ну, такой… э-э-э… среднего роста… ну-у…
— Глаза зеленые?
— Да, точно, дочка. Зеленые, чуть не светятся.
Томас, значит, приезжал…
И что-то мне подсказывает, что несчастный случай был отнюдь не случайным. Следы, гады, за собой подчищают, даже убийствами не гнушаются.
— Понятно. А что-нибудь из оборудования удалось спасти? Может, компы?