Любовь, как криптология
Шрифт:
Я люблю зеленый. Люблю зеленые фрукты и овощи, люблю зеленые деревья и кустарники, люблю зеленую посуду с яркими оранжевыми рисунками. Даже дома и стены, выкрашенные зеленой краской, очень люблю — они успокаивают и умиротворяют. Единственное место, где я не переношу зеленый, это на своей одежде, особенно такой, бледно-зеленый, будто после тысячной стирки дешевым токсичным порошком. Я в таком цвете напоминаю больную дельтийской лихорадкой на последней стадии. Но это еще не самое худшее!
Возможно, мой муж слепой? Или у него шутки такие идиотские? Или
Вырез платья на груди получился очаровательно фривольным, талия разместилась там, где у меня начинаются ноги, а подол, который по задумке модельера должен чуть приоткрывать колена, достигал самых пяток. В ширину же я могла обмотаться в чудо дизайнерской мысли раза два, и еще осталось бы.
Из зеркала на меня смотрела бледная и замученная жизнью бомжиха в тряпках с ближайшего пункта помощи бедным и обездоленным. Очень бедным и очень обездоленным!
Я его убью. Изощренно и жестоко. Привяжу к стулу и заставлю смотреть все серии «Бедной Марианны». Все 50 сезонов или сколько их там! Без рекламных пауз и перерывов на сон и еду!
— Ты собираешься выходить? — дверь туалета задрожала под сильным ударом.
— Нет. Я решила тут удавиться. Хоть на весь город не опозорюсь! — озадаченное молчание с той стороны.
— А… Ну, как хочешь… мне же лучше, — вот скотина, а! Не дождется! Резко распахиваю дверь и вылетаю в палату. Пусть ему будет стыдно, а я буду идти рядом и всем видом показывать, что мы вместе. Это меня здесь никто не знает, а он вполне может знакомых встретить!
Рок снял очки, поэтому я могу наблюдать всю глубину его удивления. Блюдца, которые раньше были глазами, ползут по мне сверху вниз, потом снизу вверх, брови устремляются к волосам, а уголки губ начинают подрагивать.
— И только попробуй что-нибудь ляпнуть! — предупреждаю грозно, хотя на самом деле очень хочется плакать от бессилия.
— Ну что ты! Ты очень… м-м… — и начинает хохотать, — хм… оригинальна, — выдавливает он сквозь приступы смеха.
Ах, ты ж гад! Пробую заехать ему ступней по лодыжке, но он ловко уворачивается и, схватив меня за шкирку, словно паршивого котенка, выкидывает в коридор.
Здравствуй, стенка! Давно не виделись!
Хорошо у меня супружеская жизнь начинается… Весело…
Глава 7. О коварстве юриспруденции
Стоило только взглянуть на то недоразумение, что называлось моей женой, как рот предательски растягивался в улыбке. Даже дурацкая выходка с попыткой меня ударить не смогла ухудшить приподнявшееся настроение. Какие они все-таки медлительные, эти нормалы! Бумс. Девушка врезалась в стенку, лишь в последний момент успев подставить руки. Хм, а еще довольно слабые и легкие. Мда, не рассчитал силушку… и с размером слегка ошибся. Раза этак в три. Но кто ж знал, что в том свертке из одеял прячется такое мелкое существо?
Худенькая женская фигура в безразмерном балахоне неуклюже топала, держась за перила у стен, и вызывала повышенный интерес, как медперсонала, так и посетителей. Пришлось
— Карина, давай спокойно обсудим нашу ситуацию и решим, как быть дальше, — прощупываю почву я, подведя ее к машине на стоянке.
— Кара, — отстраненно сообщила она, натужно дыша и разглядывая вмятину на дверце. Кровь я оттер, но заехать в мастерскую времени не было.
— М-м?
— Можешь называть меня Карой, мы же не чужие люди, как-никак, — протянула мстительно нормалка.
— Ладно, — мне все равно, тем более, что ей подходит. Кара Господня, блин. — Так что насчет разговора?
— Хорошо, давай только в машину сядем, а то я устала чуток.
На место Каре удается забраться лишь с третей попытки, но я помогать не собираюсь — надо сразу дать понять, что ничего доброго от нашего брака ей не светит. Женский характер я уже имел возможность изучить: раз дашь слабину — до конца жизни будут на тебе ездить и еще возмущаться, что медленно везешь. Все они, стервы, одинаковы!
— Рок, послушай, давай я заберу свои вещи из гостиницы, переоденусь, и тогда где-нибудь сядем и решим, что делать, — попросила девушка, а я опять не смог сдержать ухмылку, взглянув на ее наряд. Ну просто редкостное чучело! Но когда женщина нормально одета, то и чувствует себя уверенней, а мне это пока невыгодно — может начать качать права.
— Обойдешься пока, — небрежно бросил я и добавил в голос злости. — Усвой сразу же, что я тебя содержать и потакать твоим прихотям не намерен. Тебя, Кара, мне навязали довольно бесчестным способом, так что я не считаю себя чем-то тебе обязанным, и можешь сказать спасибо, что не везу тебя в лес прикапывать под ближайшим кустом. Усвоила?
— Спасибо, — сдавленно пробормотала она после небольшой паузы и принялась наматывать на палец темный блестящий локон. Испугалась? То, что надо.
А сейчас заполировать для лучшей доходчивости:
— Теперь слушай меня внимательно. Мне глубоко плевать, как и на что ты собираешься жить, но на мою помощь можешь особо не рассчитывать. Чем меньше я буду тебя видеть, тем безопаснее для твоей паршивой шкурки.
Задумчиво побарабанив по приборной доске ногтями, она развернулась ко мне и, глубоко вздохнув, произнесла с определенной долей опаски:
— Я хочу попросить прощения за свадьбу, но мне действительно было необходимо получить гражданство. Причем, срочно. Извини, но других вариантов у меня не было, и предложение твоего деда пришлось очень даже кстати. На данный момент, поскольку ни тебе, ни мне этот брак не нужен, то предлагаю развестись как можно скорее. А что касается источников дохода, то я не знаю, как там у вас принято, но я могу сама себя обеспечить и на твои деньги не претендую. — Обвела презрительным взглядом салон машины и мою одежду: — Тем паче, что я сильно сомневаюсь в твоей платежеспособности.