Любовь, магия и неприятности
Шрифт:
– Что ты? Я готова занять другую кровать, - улыбается девушка и смотрит на меня теплыми как солнце глазами. Вот это блеск, вот ведь чистое золото, которое скрыто под невзрачной студенческой формой и скромной прической. Что такое блеск Урсулы, когда есть вот такая милая красота? Пшик ёлочной гирлянды, мишура, что имеет дешевый глянец.
– Почему ты молчишь, Злата? Извини, я что-то не то сказала?
– смущенно спрашивает Людмила, а я начинаю соображать, что этот бриллиант не понимает, какое впечатление производит
– Всё нормально просто обдумываю кое-что. Как ты думаешь, они подбирают будущих соседей по росту?
– Думаю в нашем случае именно так, - рассмеялась Людмила и с достоинством прошла к своей кровати.
В тот самый момент как всё у нас так спокойно и замечательно появился портал прямо посередине комнаты и из него вывалились мои тётушки, нагруженные чемоданами и сумками. Быстро поставив свою ношу на пол комнаты, и закрыв хлопком в ладоши портал Матрёна с Марьяной огляделись по сторонам. Я мило улыбнулась и помахала им рукой.
– Деточка ты моя, ненаглядная, - причитая прошествовала Матрёна ко мне с протянутыми руками, - и как ты бедная тут одна, без поддержки, без ласки, без участия? Исхудала то как, осунулась, - пустила слезу тетушка и к груди меня прижимает, усевшись на мою роскошную кровать.
– Матрёна, утри слёзы, будь стойкой, - еле удерживая непрошенные солёные капли четко произнесла Марьяна, а потом кинулась ко мне, и усевшись на кровать с другой стороны вырвала из рук своей сестры и принялась обнимать с такой силой, что мне и оставалось только сказать: "Ой. Ой-ё-ёй".
– Тётушки, познакомьтесь это моя соседка Людмила Ростова. Людмила, это мои тётушки Марьяна и Матрёна, - вырвавшись, наконец, из цепких объятий Марьяны представила я свою новую знакомую.
– Здравствуйте, - поднялась девушка со своей кровати и присела в реверансе. Надо же, как она это славно делает. Обязательно попрошу, чтобы научила. Тётушки живо приветствовали Людмилу и вечер перестал быть гнетущим. Нам четверым удалось наговориться всласть, развешивая в шкаф мои вещи, а потом вещи из прибывшего багажа Людмилы. Потом был чай с плюшками и пирогами, веселая болтовня и слезливое прощание. Когда тётушки час махая платочками на том конце портала, всё-таки нашли в себе силы захлопнуть его, Людмила грустно сказала:
– Повезло тебе с семьёй, - слова девушки понеслись, полетели и наконец, болезненно устроились прямо у меня в сердце. Почему мне так больно? Ужасно хочется плакать из-за потери, которой в моей жизни не было или была? Что со мной? Так всё надо собраться и лечь спать, ведь завтра...выходной. Есть возможность насладиться бездельем и сходить к друзьям разжиться новой информацией.
– Давай укладываться спать, - сказала я. Предложение не самое новое в этой жизни, зато самое мудрое.
– Если у тебя будет желание, то завтра я покажу тебе Университет. Ты ведь не была здесь раньше?
– Нет, покажи здесь всё, пожалуйста. Зови меня Милой - улыбаясь, ответила мне новая знакомая и на ее розовых щечках, отогретых тётушкиными пирогами, появились маленькие ямочки.
– Давай дружить, - неожиданно предложила Людмила и протянула правую руку, настороженно глядя на меня. Меня, как током ударило. Кажется, я нашла своего мага, а точнее магиню, значит полдела сделано, осталось только научиться работать в паре, ну и знаний набраться.
– Давай, - просто ответила я и пожала протянутую руку.
На этом первый и такой непростой день можно было считать законченным, если бы не то обстоятельство, что у меня не только тётушки есть, а еще и наставники-маги. Только мы с Милой разорвали рукопожатие, как в дверь тихонечко постучали. Пришлось приглашать желающих войти. В узкую щелку приоткрытой двери просунулась голова Игнатия Павловича.
– Здравствуйте девочки. Матрёны нет поблизости?
– шепотом вопрошал некромант, пытаясь слиться с дверью.
– Они с тётей Марьяной ушли, десять минут назад, - порадовала я профессора.
– Ты уверена, что Марьяны тоже нет?
– спросила голова Ивана Ивановича, просунувшаяся чуть ниже головы Игнатия Павловича.
– Ты везде посмотрела?
– Портал закрылся с другой стороны. Горизонт чист, проходите, - начала я зазывать напуганных работников науки и заслуженных учителей.
– А как он закрылся? Дым голубой был? В ладоши хлопали?
– посыпались вопросы от появившейся в самом низу щели головы Петра Лукича.
– Хлопали-хлопали, и дым был голубым, так ведь Мила?
– обратилась я к своей соседке, а та энергично закивала в знак согласия.
– Ну, слава тебе Сила Драконья!
– восторженно на три головы выдохнули преподаватели и распахнули дверь настежь. Затем прошли гордо и чинно в комнату.
Мила моментально побежала ставить саморазогревающийся чайник, привезенный моими тётями и вытаскивать пироги. Я тем временем поставила два стула, а еще три наколдовал Петр Лукич. Все расселись, заулыбались и расслабились.
– Как обустроилась, деточка?
– спросил некромант и взял чашечку с блюдцем в руки.
– Пирожки Матрёна пекла?
– Она, - заверила я учителя и принялась описывать свой восторг от свалившегося на меня счастья. В общем и целом я не соврала, и день был скорее удачным, чем так себе. Пётр Лукич припомнил, как я удирала от этого богатенького Яна и все вместе смеялись, описывая впечатления. И вот в тот самый момент, когда каждый из моих наставников съел по пятому пирожку, неожиданно прозвучавший голос тёти Марьяны заставил всех обернуться и уставиться на дверь. Там было на что посмотреть, а главное чего бояться. Две внешне похожие женщины с мётлами в руках стояли со злыми лицами у распахнутой настежь двери.