Любовь на контрасте

Вот, вроде, все и позади. За трапом самолета осталась прошлая жизнь и все то, что она надеялась когда-нибудь позабыть. И она искренне желала, что это действительно будет там, где ему следует быть – в прошлом. И ей больше нечего бояться.

На этой мысли Элла Кригер усмехнулась. Да, конечно, очень эпично об этом думать в еще пока не взлетевшем самолете, учитывая ее огромную «любовь» именно к этому виду транспорта. Быстро, эффективно, вот только летать она так и не привыкла, сколько бы этого ни делала.

Девушка перевела взгляд на свои сжатые руки. Изящные ноготки с безупречным французским

маникюром оставляли следы на светлой коже. Пару минут – и они исчезнут. Жаль, что так быстро не исчезают и душевные шрамы.

Успокоиться не получалось. Все время казалось, что сейчас в самолет войдет тот, кто сможет ее остановить. Скорей бы уже взлетели! Раздражение нарастало, и даже ее хваленая выдержка начинала давать сбой.

– Возвращаетесь домой или в командировку летите? – поинтересовался ее сосед. Элла невольно вздрогнула – на его существование она даже не обратила внимания, пока он не заговорил. Машинально изучила парня взглядом – светлые волосы, торчащие в творческом беспорядке, легкая небритость и удивительно темные для такой внешности карие глаза. Резкий контраст. Свет и тьма. Как и в жизни – даже полутона принадлежат только одной стороне.

– Домой, – кратко ответила Элла, не желая вступать в диалог. Эффект попутчика ей ни к чему – своими проблемами она предпочитала делиться с весьма узким кругом людей. Знакомиться в дороге желания тоже не было. И вряд ли возникнет в ближайшие пару лет. Так зачем время тратить?

– Я тоже домой, – открыто улыбнулся парень. Но эта улыбка, напротив, еще сильнее оттолкнула ее. В искренность Элла теперь верила мало. – Долгое время жил за границей, теперь вот уладил дела в Москве и лечу обратно.

– Понятно, – отозвалась его соседка. И ничего в ответ не рассказала о себе. Вежливость вежливостью, но нервы натянуты, как тонкий канат, который вот-вот порвется. В ее случае счет идет на минуты, а вместо этого приходится медлить. Скорей бы уже приземлиться! Странная, глупая мысль, учитывая, что еще даже не завершилась посадка, но она постепенно становилась навязчивой идеей.

– Меня Матвей зовут, – представился блондин. – А вас?

– Элла, – ответила девушка. – Прошу прощения, но я немного не в том настроении, чтобы сейчас общаться.

Несмотря на вежливые слова, тон сомнений не оставлял – Матвея послали. Культурно, изысканно, но в далекий пеший поход – или полет, учитывая, что самолет вот-вот взлетит.

***

Матвей Рокотов только усмехнулся в ответ на немного жеманный тон своей собеседницы и промолчал. Такие барышни встречались ему не в первый раз. Слишком помешанные на себе и своей внешности – вон как заботливо ноготки свои оглядывает. Рыжие волосы искусно завиты и уложены в прическу. Безупречный макияж. Подчеркнутые тушью длинные ресницы обрамляют изумрудные глаза. Хороша чертовка! Но чересчур манерна. Все в ней слишком. И мнит о себе много – сейчас пухлые губы недовольно поджаты, выражая недвусмысленное отношение к данному знакомству. Ну и фиг с тобой, золотая рыбка. И без тебя можно два часа полета скоротать.

И парень достал телефон и углубился в книгу. До взлета оставалось всего пару минут.

***

И кто только решил, что беседа пилота с пассажирами необходима? Лично ее, Эллу, все время пробирала дрожь, словно объявляют, что сейчас им предстоит окунуться в вязкое гнилое болото. А вот и стюардессы рассказывают о правилах безопасности, но она их практически не слышит – от урчания мотора шумит в ушах и сдавливает желудок. И так каждый раз.

– Вы плохо переносите полеты? – не выдержал и вновь спросил Матвей. И немудрено. Рыжая сидела белее мела и судорожно сжимала руки. Даже глаза прикрыла. Похоже, ей и правда плохо. Тут уж воспитание не позволяет мимо пройти, какой бы высокомерной она ни была.

– С детства ненавижу, – прошептала Элла. Он не услышал – скорее прочитал по губам. Самолет двинулся вперед по полосе, набирая скорость. Тонкие пальчики мертвой хваткой вцепились в ткань стильной зеленой юбки. Рокотов не думал и действовал исключительно на инстинктах. Иначе что его заставило оторвать ее пальцы от одежды и взять узкую ладошку? В ответ получил лишь изумленный и немного испуганный взгляд, а затем «Боинг» набрал высоту, и соседка неожиданно сильно сжала его руку, словно пытаясь таким образом обрести спокойствие. Что ж, ему несложно. Хочет молчать – черт с ней, но оставлять девушку наедине со страхами не хотелось.

Элла отпустила руку только после того, как самолет выровнялся на высоте. Она по-прежнему оставалась бледной, но в глазах уже не было застывшего ужаса.

– Благодарю, – проговорила она даже без тени улыбки. – Это очень мило с вашей стороны.

– Не стоит, – хмыкнул Матвей. Любая другая на ее месте тут же начала бы разубеждать. Эта барышня промолчала. А затем и вовсе прикрыла глаза – видимо, пыталась уснуть.

Вот только сон к Элле не приходил. Мысленно она отчитывала себя за проявленную слабость и за купленный у иллюминатора билет. Сто раз ведь зарекалась. И все равно ведь каждый раз наступала на одни и те же грабли. Ничего не меняется. Еще, наверное, стоило поспать ночью, но она все время вертелась, волнуясь перед заседанием. Ничего, дома отоспится. В родных стенах непременно станет легче. Осталось лишь до них добраться.

В зале ожидания народу было полно. Кто-то встречал близких, кто-то, наоборот, ожидал регистрацию на рейс. И только высокий шатен не обращал внимания на снующий народ. Он сосредоточился на спутнице, которая пыталась смотреть на табло прилета. Ключевое слово – пыталась, молодой человек вовсе не хотел делить внимание любимой с чем бы то ни было. То и дело касался ее, приобнимал, легонько дергал за волосы и получал в ответ лишь насмешливую улыбку.

– Ну ладно ты, – рассмеялась девушка. – Ты встречаешь лучшего друга, который, наконец-то, решил осесть на родине после долгих странствий. Меня-то ты зачем в аэропорт притащил, Глеб?

Глеб Левицкий загадочно усмехнулся и довольно проговорил:

– Ну, а куда я теперь без тебя, Маргошик?

Отреагировать девушка не успела. Их уединение было неожиданно нарушено.

– Глеб? – подскочил к ним взъерошенный парнишка. – А ты кого встречаешь? Или улетаешь?

– Друга, – улыбнулся Левицкий. – Привет, Ромич. А ты сам что тут забыл? Или моя маман выгнала тебя в свободное плавание, то бишь в отпуск?

Роман Верещагин работал дизайнером в фирме матери Глеба, Лилии Левицкой. С этим неугомонным, вечно полным энергии парнем Глеба связывали дружеские отношения. Поначалу, правда, несколько смущало, что Ромка был… как бы помягче сказать… не по части девочек, но затем это отошло на второй план. Интереса к себе со стороны сотрудника матери он не замечал, а вот общаться с ним было довольно-таки интересно.