Любовь на контрасте
Шрифт:
– Не уверена, что мои планы – та тема, которая будет интересна малознакомому человеку, – с невозмутимой улыбкой ответила Элла, прекрасно зная, как порою спокойствие бесит сильнее откровенных колкостей. А витиеватые, длинные, вежливые фразы – куда более надежный способ победить, чем неприкрытый сарказм.
Но ответить ее сопернику не дали. Василина Лаврецкая, племянница хозяйки фирмы и жена того самого адвоката, который помог Элле отсудить Златку, решительно вмешалась в этот с виду благоприятный разговор.
– Матвей,
– Звучит как: «Чего приперся, сударь?» – заржал блондин. – Нет бы сказать, что соскучилась, рада меня видеть. Как-никак меня несколько месяцев не было. А мне вместо этого: «Что приперся?»
– Извини, в этот раз Кирилл для тебя букетов не оставлял, – влез в их разговор Верещагин, который просто не мог остаться в стороне. От его замечания Элла слегка вздернула брови, но вопросов задавать не стала. Ее это не касается. Как и не волнует, что недавний визави от невозмутимого замечания друга начал пыхтеть, словно электрический чайник, у которого сломалось автоматическое отключение и которого не выдернули из розетки.
– Вот вечно ты всю малину испортишь, – тоном обиженного ребенка заявил Матвей. В этот момент он немного напомнил Элле ее собственную дочь, в которую отчаянно пихали овсянку, и девушка невольно улыбнулась. Да, что-что, а портить настроение ее друг умел виртуозно и умышленно. Не зря же до сих пор ее эльфенышем называет.
Телефонный звонок отвлек Верещагина от стеба ближнего своего. Переговорив, он посмотрел на подругу:
– Ну что, идем? Лиля уже здесь.
– Приятно было познакомиться, – улыбнулась Лина. Судя по всему, она прекрасно знала, зачем здесь Элла. Может, она и предложила этот вариант? Кто знает. Но шатенка понравилась Элле гораздо больше ее белобрысого приятеля.
– И мне тоже, – искренне ответила Элла.
На этом она покинула кабинет относительной степени гостеприимства, оставив Лину разбираться с «сударем». А сама вслед за Верещагиным направилась в сторону святая святых – кабинета директора. По дороге друг не стал давать никакие советы о том, как стоит общаться с начальством. Куда больше его интересовало другое:
– Лебедь ты моя эльфокрылая, – практически пропел Роман. – Скажи-ка мне, что вы с Мэтом не поделили? Отличный парень, между прочим.
– Прекрасно, – спокойно откликнулась Элла. – Пусть и дальше будет отличным парнем. Где-нибудь подальше от меня.
– Бука и бяка, – хохотнул Верещагин, на что получил очередное невозмутимое:
– Тебе надо поменьше общаться с моей дочерью, а то вскоре переймешь ее лексикон и будешь так деловые переговоры вести, – заметила девушка, проходя мимо него в распахнутую дверь. Лилия Константиновна приветливо кивнула при виде нее:
– Добрый день! Проходи. Верещагин, а ты куда? Работы нет? – с насмешкой поинтересовалась она. – Иди отсюда, не съем я твою подругу, даже не понадкусываю.
– Да нечего там есть, Лилия Константиновна, – весело откликнулся парень. – Одни мослы да яд. А мы вас ценим все-таки.
– Верещагин! – практически в один голос воскликнули Элла и хозяйка кабинета.
– Понял! – поднял руки в примиряющем жесте этот паяц. – Удаляюсь. Если что, зовите.
Кому была сказана последняя фраза, непонятно. Ни Элла, ни Лилия Левицкая на помощь звать его не собирались. Да и зачем? Неужели два взрослых человека и без всяких добрых балбесов не обговорят детали?
– Присаживайся, – указала на стул женщина. Элла присела на самый краешек стула с идеально выпрямленной спиной. Так ее учили. Так она привыкла.
И пока потенциальная начальница собиралась с мыслями, Элла ее изучала. Очень элегантная. Она, как человек, в которого эту черту вдалбливали с детских лет, не могла не отметить. Каштановые со слегка рыжеватым отливом вьющиеся волосы собраны в элегантный пучок на затылке, лишь несколько прядей обрамляли лицо. Светло-голубой костюм, явно сшитый на заказ, подчеркивал синеву глаз. Успешная, уверенная в себе женщина. И только добрая улыбка, от которой лучиками разбегались морщинки у глаз, не вязалась с образом бизнес-леди.
– Элла, я могу к тебе обращаться просто по имени? – уточнила Лилия Константиновна.
– Да, конечно, – кивнула девушка, предполагая, что сейчас поднимется тема ее ситуации, и… Непонятно, что последует за этим «и». Все ли будет так просто, как утверждал Верещагин? Почему-то девушка почувствовала волнение. Впрочем, это было бы слишком легко. Когда в жизни так бывает?
– Мне Роман сказал, что ты по образованию искусствовед, – подняла совсем другую тему женщина. – Ты работала по профессии?
– Практически нет, – покачала головой Элла. – Хотя диплом у меня с отличием, но я вышла замуж на последнем курсе университета, – что муж был против того, чтобы она работала, девушка озвучивать вслух не стала. Первое время она еще отстаивала свою независимость. А потом родилась Златка, и у Адриана появился весомый аргумент, чтобы она не работала.
Лилия, словно экзаменуя, задала несколько вопросов по ее специальности. Элла отвечала, не задумываясь. Она любила историю, любила искусство, и, несмотря на декрет, с удовольствием пополняла пробелы в собственных знаниях.
– У меня к тебе такое предложение, – улыбнулась Левицкая, когда град вопросов закончился. – Мне нужна помощница. Общаться с клиентами, отвечать на звонки, назначать встречи. И, при необходимости, может потребоваться помочь мне в вопросах дизайна. Тебя устроит такой вариант? – и она назвала весьма немаленькую заработную плату. Ту, о которой в своих обстоятельствах Элла Кригер даже и мечтать не могла.
– Да, конечно, – степенно кивнула Элла, стараясь не выдать своих эмоций. – Только есть один момент…