Любовь на сладкое
Шрифт:
Он смотрит на часы, а я понимаю, что сказка заканчивается. Время – это просто какая-то катастрофа, Золушке вот тоже не повезло.
– Мне через полчаса надо быть в другом месте, Люба. Тебя отвезти домой или у тебя планы на вечер?
– Домой, наверное.
– Тогда поехали.
Вот и все. Просто дружеская помощь, все как он и обещал. Марат всегда держит свои обещания.
– Ай! – Быстро подношу большой палец к губам и тут же чувствую вкус крови.
– Что такое? – Марат уже рядом, обеспокоенно смотрит на мое лицо, а я поспешно вынимаю
– Укололась, – тихо произношу, глядя, как растет алая капля. – О шип розы. Сейчас само пройдет.
– Давай руку.
Я покорно подставляю палец под тонкую струю холодной воды, ранка чуть ноет, но мне ни капельки не больно. А потом он берет мою ладонь в свою и внимательно рассматривает. Перестаю дышать. Ничего такого, Метелица, ничего такого, он просто заботливый и хорошо воспитан. И все. Он бы так с любой поступил.
– В-все в порядке, кровь уже остановилась. – Отнимаю руку, а то совсем неловко. Люба! Ну тебе уже не пятнадцать! Обрати все в шутку. Ты же умеешь.
– Ладно, поехали?
В машине молчим, каждый о своем, наверное, думает. Мысли, чувства – все так переплелось, что я не слишком даже за дорогой слежу. В голове сумбур полный. А еще я очень не хочу ехать домой. Хочу дальше с ним. Не знаю куда, да это и неважно.
– Мы приехали. Держи, это тебе. – Марат протягивает несколько толстых тетрадей. – Здесь лекции. Надеюсь, тебе они пригодятся.
– Спасибо.
Он улыбается, а я открываю дверь машины, чтобы закрыть последнюю страничку своей сказочной истории. Отворачиваюсь и слышу уже практически в спину:
– Я тебе позвоню на неделе. Хорошо?
Глава 13
Снова нервно кручу в руке мобильный, хотя уже пару раз откладывала его в сторону. Люба, ты превращаешься в ждуна-маньяка! Он ведь позвонил вчера, спросил про твои дела, да ты пятнадцать минут по телефону с ним болтала!
– Метелица, ты в порядке? – Перед глазами возникает удивленное лицо Таньки Максимовой. – Ты нас вообще слышишь?
– Ага!
Вру. Нагло вру. И даже не краснею. Зато улыбку удалось почти сразу стереть с лица, я даже отодвинула от себя, наконец, телефон. Но на всякий случай положила его экраном вниз.
Танька все равно обиженно хмурится. Бывшая одноклассница вчера сама позвонила, предложила на маникюр вместе сходить. Да еще и с двойной пользой – я же спрашивала ее в «Золотой лилии» про универ, так Максимова не только сама пришла, но еще и знакомую свою позвала. Вот эта Инна как раз на юрфаке учится и, как и я, поступает в магистратуру.
– Ну так вот, – повторяет Таня. – Самой большой занозой в заднице в прошлом году был Холодов, препод по английскому. Но тебе очень повезло, он уволился.
– Нам уже обещали Сорокина и Солнцева, те еще хмыри, но, говорят, на магистратуре не так зверствуют. Если поступим, считай, снова повезло.
Смотрю на свою новую знакомую и невольно щурюсь. Да мало кто, наверное, может на нее спокойно смотреть, особенно когда солнце вовсю светит, как
– Извини, что пялюсь, Инн, просто я никогда не видела таких рыжих людей. А сейчас кажется, что…
– Что я горю, как звезда полей? Забей. Мне не привыкать.
Инна Журавлева – приятельница Таньки – из тех людей, мимо которых не пройдешь. За те двадцать минут, что мы сидим в кафешке и ждем своей очереди на маникюр, три парня уже пытались с ней познакомиться. На нас с Танькой внимания не обращают, а вот на Инну западают. А она так изящно их отшивает, что сразу понятно: делает это каждый день. Огненная копна кудрей ниже плеч, ярко-синие глаза на веснушчатом лице и широкая улыбка а-ля Джулия Робертс. Да тут не захочешь, а обернешься.
– Угу! А говорят, еще рыжих притесняют, – буркнула Танька, провожая взглядом симпатичного блондина, который совсем недавно получил отлуп у Журавлевой. – Ладно, девочки, что там с нашей очередью? Когда позовут?
– Может, пойдешь и спросишь? – Инна кивает на столы с маникюром. Здесь, в огромном торговом центре, все рядом: и ресторанный дворик, где можно перекусить после покупок, и открытая зона с маникюром.
– Значит, так, девочки. – Максимова возвращается довольно быстро. – У них накладка. Сейчас только один мастер освобождается, и только минут через тридцать – еще два ваших. Ну вы меня поняли, да?
Танька строит жалостливую мину, хотя и так понятно: наше разрешение ей не нужно, она уже мысленно цвет геля на ногти себе выбирает.
– Да иди уж! – Инна машет рукой. – Мы тут посидим. Ты же не торопишься, Люб?
– Совсем нет.
– Да? А я думала, ты звонка ждешь. Ну да ладно. Что тебе еще рассказать интересного? Есть масса студенческих клубов, если интересно, конечно. Стажировки международные, ну это ты все и на сайте найти можешь.
– А где почитать то, что не найду на сайте?
Инна тянется к своему мобильному.
– У нас несколько пабликов, диктуй номер, сейчас по «Ватсапу» скину. Есть два важных – там выпускники тусуются, очень полезно с точки зрения работы, один – так вообще наш, юрфака. Ну и конечно, «Трынделка».
– А это что? Анонимный чат-помойка?
– В точку! Все сплетни всегда там, кто ведет – понятия не имею. Раньше все туда вываливали, не фильтруя, но вот прошлой осенью им хвосты лихо поприжали. И за дело!
– Анонимному паблику?
– Ага! – кивает Инна. – Помнишь, Танька только что сказала, что тебе повезло, раз на Холодова не попала?
– Ага!
Знакомая фамилия и… вредная какая-то!
– У него был роман, да и до сих пор отношения с одной нашей студенткой. Тоже, кстати, бывшей. Их фотки слили в паблик. И Ярослав Денисович этот паблик разнес к чертям собачьим. Он первый, кому это удалось, подробностей не знаю, но универ гудел… Фотки удалили, еще и извинились. А потом их хакнули.
– Как его зовут? – севшим от волнения голосом спрашиваю. – Ярослав?
– Ну да.
– Хам такой смазливый, верно? Темноволосый и синеглазый.