Любовь на спор
Шрифт:
— Лучше прямо сейчас.
— Ты опять шутишь!? Я весь день на ногах, устала, почти тебя похоронила… И вообще, на тебе грязная футболка!
Тут же снимаю камуфляж, оставаясь в одной черной майке. И мне нравится, как она смотрит, часто моргая.
То ли удивленная метаморфозе, то ли сильно соскучилась по моему обнаженному телу.
— Понятно, — откашливается она. — Где машина?
Рядом пролетает скорая, так и не нашедшая пациентов, а я веду Дашу к тачке. Разве что не улыбаясь как дурак
— Это была дурацкая шутка, — замечает она по дороге, посматривая на камуфляж, что валяется теперь на заднем сидении.
— Но она сработала, — подмигиваю я, и тут же получаю колкое:
— Это ничего не меняет. Ты сейчас все мне рассказываешь! Потом мы едем воровать документы… Боже, докатилась. Потом расходимся, и ты никогда, никогда мне больше не звонишь и не пытаешься встретиться. Понял?!
Довольно сложный ультиматум, но, с другой стороны. Могу и не звонить. Если все пройдет как надо, то она сама ко мне придет. С Алексом я договорился. В том, что Даша не знает всей правды, есть доля и его вины.
— Договорились, — пожимаю я плечами и вижу, насколько расстроило ее то, как быстро принято решение. Пусть не думает, что она центр Вселенной. Даже если так оно и есть.
— И так, — требует она ответа. — Что за документы?
— Компромат на Черепанова. Он в кабинете твоего отца. Туда довольно давно пытается пробиться его человек, но пройти можешь только ты.
— Что за человек?
— Не важно… — не говорить же ей про то, что Кирилл устроился к ее отцу, а с ней тусил, чтобы подозрение отвести от себя. Еще ведь выжидал столько времени.
— А что важно?
— А важно, что если мы найдем компромат, то обезвредим человека, который угрожает безопасности наших семей.
— А Нике полапать свой член ты дал, чтобы никто не подумал, что ты шпиЁн? — смеется она, и я бросаю взгляд на нахмуренный профиль. Обижена. Хочется за щечку потрепать и сказать, какая она идиотка, если на миг могла подумать, что я хочу лизаться с этой шлюшкой.
Тем более она сама не без грешка. И почему бабы все время забывают о своих косяках. Ладно…
— Я просто не успел опомниться, а стояли мы под камерами.
— Ты просто за свой клуб печешься.
Нашла тоже, на что надавить.
— Да, блять, пекусь! Потому что у меня, в отличии от тебя, нет двух отцов, готовых обеспечить мне безбедное существование!
— Я не беру у них ни копейки! Я работаю! Я не тусуюсь в клубе!
— Ну, знаешь. Я тоже работаю. Или ты считаешь, клуб содержать — это постоянная тусовка? Мне пришлось уволить пол штата, потому что я не могу платить им зарплату.
— Так и скажи, что мы едем искать компромат на Черепанова, чтобы он не тронул твой клуб. Как он вообще к тебе попал?
— Черепанов?
— Клуб
Вот он момент икс. Расскажи ей все. Она не дура, должна все понять.
— За спор, да? Ты выиграл его, когда отдал видео с нашим сексом.
Черт. Даша, Даша.
— Ты не уймешься, да?
— То есть я должна просто об этом забыть. Ну подумаешь, ну подумаешь, выставил то, что касалось только нас, в сеть! Давай я тебе медаль за мужество подарю, что трахнул толстуху!
— А если я скажу, что отдал Черепу не то видео. Что отдал ему видео авто регистратора?
— И я, конечно, должна поверить? — выплевывает она на эмоциях. — Броситься тебе на шею и сказать, как сильно тебя люблю?
— Было бы неплохо, — предлагаю я с лучезарной улыбкой.
— Вот еще! Убей себя по-настоящему, может быть тогда поможет. Приехали, кстати, — говорит она, указывая на здание, где находится компания ее отца, и тут же выходит из тачки.
А я тяжело вздыхаю. Как было просто, когда ее можно было задобрить пончиком и членом.
Глава 34
— Марк! Алкашку привезли! Примешь? — отрывает меня от отчетов Димыч, и я, не глядя, киваю. Выхожу из кабинета и иду по коридорам, мимо сотрудников, на улицу.
Людей пока немного, так что многие вещи приходится делать самому.
Но грех жаловаться. После того, как мы смогли обезвредить Черепанова, наплыв проверяющих контор, отбивающих пороги, резко снизился. Я смог вложить деньги в рекламу.
После приема такого количества алкоголя, которым может ужраться небольшое поселение, как обычно заглядываю в телефон.
Куча не отвеченных звонков от поставщиков, сотрудников, даже от Алекса. И ни одного от нее.
Я дал нам время.
В конце концов ее очередная истерика в офисе чуть не порушила все дело. Я дал время себе, чтобы понять, а нужна ли вообще мне эта истеричка.
Вот только каждый день этого чертового месяца стоит только подумать о ней, о ее теле, смехе, мышцы начинает ломить, как от мороза, а голову заполнять образы и звуки, как от психотропных препаратов.
И даже ее крик разъяренной фурии: «Ты опять меня обманул, скотина!». Не кажется таким раздражающим.
Руки сами тянутся к кнопке вызова со сладким именем «Булочка», но я себя останавливаю.
Я все ей рассказал. Все, как есть. От начала до конца.
И если она не поверит мне, если ее обида, ее психи окажутся сильнее, то может… К черту?
Может, я зря мучал ее и себя?
Можно начать встречаться с милой девочкой Эллой, что смотрит на меня оленьими глазами из-за бара, и жить в свое удовольствие, работать.