Любовь начинается с постели
Шрифт:
— Нет.
— Что так?
— У меня отличная работа и не менее чудесная зарплата. Зорик — мой хороший друг, и его дружбой я хочу дорожить как можно дольше. Вот и скажи, зачем мне идти на риск и терять все ранее перечисленное.
— Убедительно, — согласилась я и снова уткнулась в монитор ноутбука. — А теперь не отвлекай меня, не то мой строгий босс с меня три шкуры спустит, если не уложусь в обозначенные тираном сроки.
— За какие заслуги ему принадлежит твоя преданность? — Влад сделал вид, что возмущен до глубины души, и почти сразу засмеялся.
Конечно, он не ждал ответа на свой вопрос, ведь его самооценка, в отличие от моей, была на
Оставив все риторические вопросы за бортом моего внимания, я сосредоточилась на работе. В конце концов, должна же я как-то сопротивляться той безнадеге, что осадила стены моего обнищавшего самолюбия. Все две недели командировки я должна просто побыть роботом. Никаких эмоций, особенно тех, которые так или иначе связаны с боссом.
Как бы там стыдно ни было, остыв, подумав, осознав, я готова была выразить благодарность Андрею за… (сейчас меня можно считать кем угодно) за банальное снятие напряжения. Теперь, после этого безудержного, аморального секса, все прочие проблемы казались менее значимыми и, как ни странно, вполне разрешимыми. Своим вмешательством в мой эмоциональный фон он понизил градус моей реакции на происходящее и добавил адекватности поведению благодаря этой разрядке. Каюсь, признаюсь, капитулирую. Секс важен. Секс очень важен, как бы и что бы там ни утверждали мои одноПОЛчане. Или как там корректнее, одноПОЛчанки?
Благодаря безудержной ночи любви (читать как *бли) я приобрела иммунитет к обидам, ранее точно воспринятым бы как необоснованные. Бонусом мне достался пофигизм, под чутким руководством которого я и попыталась провести эти две недели. Ага, вот только пытаться — не значит сделать.
Я жалкая лгунья, если скажу, что не рада в душе нашей с Владом совместной поездке, но почему мне такая радость все больше напоминает удовольствие мазохиста? Зная о том, что Влад решил жениться, что в его жизни скоро появится такая константа, соперничать с которой у меня не будет никакой моральной возможности. Я, трусиха, не решавшаяся открыть своих чувств, когда он был холостяком без обязательств, сейчас и головы не посмею поднять, чтобы ненароком не подать заявку на честное соперничество с его Натальей.
Нет, подобного я точно не допущу. Благороднее меня в целом мире только Д’Артаньян. Как же я могу опорочить свою мученическую любовь грязными эгоистичными помыслами и пытаться увести мужчину, пообещавшего руку и сердце другой? Нет-нет, я, по обыкновению, дождусь, когда он женится, вот тогда и пойду в разнос… Черт, как я опять пришла к теме?
Счастье Влада для меня всегда было первичным, все всегда делалось мной ради его удобства. Я, может, потому и не признавалась, что подсознательно боялась причинить Владу неудобство своими чувствами. Как вам такой уровень самолюбия? Или это впору назвать самоунижением? Самоуничтожением?
Мои амбиции явно отличались от амбиций роковых красоток, делом первой необходимости которых было заполучить, притом любой ценой, обеспеченного москвича со всеми почестями финансовой независимости. Они не готовы были пройти с ним огонь, воду и медные трубы, зато охотно разделили бы постель и прочие человеческие блага,
Если человек довольствуется только обложкой, зачем я буду стараться передать суть того, что написано в ее бесценных главах. Пусть коллекционер восхищается тем, ради чего приобретал вещь — красотой. Два нахрен года на осознание того, что я копала пустоту. Ни клада, ни червяков на рыбалку сходить.
Вот и вся философия. Точнее ее наиболее реальная форма, зовущаяся жизнью. С небес на землю — тур для тех, кто не в силах позволить себе дополнительные привилегии.
* * *
Вернувшись в Москву, первое, что я сделала, так это отправилась к Софке. Как там говорил Пипин из Властелина колец: «Я не хочу оказаться в бою, но ждать, что битва вот-вот неминуемо начнется, еще хуже». Согласна я с этим отважным хоббитом на сто процентов. Я, конечно, не на битву с Властелином Тьмы иду, но и Пипин не спал с мужем подруги. Чертов бред — точно из-за стресса — заставляет порочить имена любимых героев.
Я поднималась по ступеням к дому подруги, как средневековая ведьма на эшафот — помышляя о вечном, отрекаясь от мирского, проклиная сраных инквизиторов.
«Хорошо хоть, перед смертью успела вспомнить, что такое секс», — утешал внутренний демон, когда совесть безжалостно вела под руку к месту казни.
А вот и признаки деменции на фоне стресса, это же очевидно. Одно меня во всей этой истории с предательством подруги радовало…
«Отвязный секс с брутальным самцом?» — снова послышалось откуда-то изнутри.
— Именно, — вслух ответила я сама себе и нажала на звонок.
Дверь почти бесшумно открылась, а за ней стояла моя самая близкая подруга. Вот бы она сходу пнула меня со ступеней, как было бы чудно — никаких тебе оправданий и извинений придумывать не надо и после еще всю жизнь влачить на спине тяжкий крест раскаяния…
Выдохнув воздух вместе с душой, я стыдливо подняла глаза на Софку, которая смотрела на меня самым враждебным взглядом. По всему было видно, что она крайне недовольна моим поведением. С самого детства у нас были такие отношения, в которых Софка взяла шефство надо мной. Вот так и вышло, что я то ли ее младшая сестра, то ли дочь временами. Софка всегда поучала меня, наставляла на путь истинный, зная, как легко я с него схожу и теряюсь в дебрях Лихолесья. И что теперь? Я ведь не останусь сиротой после своего грандиозного признания, да?
Я вошла в дом, который всегда любила за уют и семейную атмосферу, и теперь мне казалось, что ни один его угол мне не рад. Совестливо озираясь по сторонам, словно вор на своем первом ограблении, я шла за Софкой на кухню, где, судя по звукам, находился мужчина всех моих самых реалистичных кошмаров.
— Андрей, ты глянь, какую к нам важную гостью занесло, — выкрикнула она еще из коридора с явным намерением поиздеваться.
Наконец, состоялась эта очная ставка, где не было нужды сваливать вину на другого ее участника, потому что воровать или убивать соучастника можно заставить, а вот страстно кувыркаться — точно нет. Войдя в кухню, я не сразу оторвала глаза от спины Софки, кому ж захочется прыгать в яму со змеями добровольно?..